Выдающаяся заслуга в интерпретации истории Веймарской республики принадлежит историкам-марксистам, которые не ограничиваются, как Хаффнер, поверхностными, броскими параллелями, а дают глубокий анализ многослойных явлений — экономических, социальных, политических, идеологических, культурных, памятуя о связях перипетий в «верхах» с процессами, происходящими в «низах» общества.

В книге В. Руге развернута широкая панорама событий в Германии 20-х — начала 30-х годов, причем их развитие идет в двух планах, временами переплетаясь: с одной стороны, Веймарская республика совершает по мере обострения внутренне присущих ей антагонистических противоречий трагическое продвижение по пути, ведущему ее к гибели, с другой — происходит восхождение преступной фашистской партии к террористической диктатуре. Хотя все эти события — следствие определенных закономерностей, они не носят характера фатальной предопределенности, а являются на каждом этапе результатом столкновений противоборствующих сил.

Советскому читателю, которому со школьной скамьи известны принципиальные марксистско-ленинские положения о роли личности в истории, может показаться, что В. Руге слишком много внимания уделяет разоблачению «антилегенды о всесильном злодее» Гитлере. Но в Веймарской республике уровень политического сознания широких народных масс был настолько низким, что имела немалый успех апелляция к темному подсознанию, к массовой психологии, питаемой живучими предрассудками. На такой почве и происходило продвижение к власти человека лично незначительного, грубого, психически неуравновешенного, беспринципного и малообразованного горлопана.

Для вскрытия глубинных причин, обеспечивших продвижение к власти фашистской партии, Руге тщательно собрал и выстроил в систему многочисленные разрозненные данные о ее связях с истинными хозяевами веймарской Германии — влиятельными кругами финансового капитала, магнатами промышленности и банкирами. Несмотря на то что в послевоенные годы выявлено множество документальных доказательств этой связи, буржуазная историография продолжает и ныне их всячески затушевывать. Автор не ограничивается данными о сочувствии и материальных субсидиях тех или иных фирм и концернов, без которых нацистская партия не могла бы вести дорогостоящие и шумные избирательные кампании. Он показывает, что верхушке крупной буржуазии принадлежала инициатива развернутого наступления в обстановке экономического кризиса 1929–1932 гг. на все социальные завоевания трудящихся, на их демократические права. Она же вручила Гитлеру мандат на власть, означавший уничтожение в Германии буржуазно-парламентарного строя.

Читатель, вероятно, заметил, что в конце 20-х и начале 30-х годов немецких избирателей чаще прежнего призывали к урнам для голосования: в 1928 и 1930 гг. переизбирался рейхстаг, в 1932 г. было два тура голосования при выборах президента, а летом и осенью того же года вновь проводились выборы в рейхстаг. Такая избирательная активность была свидетельством отнюдь не «расцвета» демократии, а, напротив, ее агонии. В это тревожное время рейхстаг был практически отключен от управления государством и страной правил с помощью «чрезвычайных декретов» рейхсканцлер, опиравшийся на «президентскую диктатуру», предусмотренную веймарской конституцией. Как это ни парадоксально звучит, демократия разрушалась и выхолащивалась изнутри при активном участии сил, считавшихся ее создателями и столпами. Параличу республики способствовали не только правые буржуазные партии, но и партия католического Центра. Лидеры социал-демократии, считавшие веймарскую демократию своим детищем, подрывали ее дееспособность верхушечными манипуляциями и отвержением единства действий трудящихся.

С продвижение;: фашизма к власти связано множество легенд, о которых говорится в книге. Версию буржуазных историков, будто судьба Веймарской республики зависела от личных отношений между фельдмаршалом Гинденбур-гом и бывшим ефрейтором Гитлером, В. Руге развенчал еще в биографии Гииденбурга, где рассказал, как этот лишенный военного таланта деятель стяжал себе славу великого полководца, а на склоне лет, будучи президентом республики, стал ее могильщиком. Теперь автор показал еще и то, как постепенно рассеивалось недоверие к Гитлеру среди германских и зарубежных промышленников и банкиров, среди военных, аграриев, аристократов. Не упрощая истинного хода истории и не сглаживая ее острых углов, В. Руге доказал, что в конечном счете вся монополистическая буржуазия поверила умению Гитлера вести за собой большие массы приверженцев.

Реконструируя драматическую картину назначения «фюрера» рейхсканцлером, В. Руге еще раз напоминает, что Гитлер вовсе не был выдающимся деятелем, обладавшим «сверхчеловеческими» способностями, напротив, он нередко вел себя самым жалким образом. На авансцену истории его вытолкнули силы, предпочитавшие оставаться в тени. И они ке были ни гениальными мыслителями и тактиками, ни злодеями, в которых якобы вселился дьявол. Смена Веймарской республики «третьей империей» была осуществлена заурядными личностями, движимыми классовыми интересами буржуазии.

Выводы вдумчивого историка-исследователя перекликаются с богатым жизненным опытом ветерана германского рабочего движения, одного из руководителей ГКП, лауреата международной Ленинской премии «За укрепление мира между народами» Курта Бахмана. В книге «Кем был Гитлер в действительности» он отметил, что реакционным силам весьма по душе миф о «сильной личности», который мог бы привлечь молодежь. Но его невозможно поддерживать без грубой фальсификации фактов. Нацистский главарь был скорее «негативной личностью, антиличностыо». Крупным он был только как политический преступник. «…Гитлер, — пишет К. Бахман, — обладал некоторыми свойствами, которые делали его наиболее пригодным, чтобы встать в какой-то момент во главе, поскольку германский империализм на протяжении четверти века вторично тянулся к мировому господству. Глубочайшим образом враждебный людям, лишенный какого бы то ни было гуманизма, он был готов на любое политическое преступление таких масштабов, каких до тех пор не знала история. Эти свойства отражали безграничное моральное разложение класса, которому он служил, — немецкой монополистической буржуазии»[29].

В. Руге не ограничился показом перипетий в «верхах», в результате которых Гитлер оказался главой имперского правительства. Опираясь на неоспоримые факты, он доказал, что была возможность массовым давлением снизу помешать укреплению у власти злейших врагов трудового народа. Коммунисты со всей энергией призывали рабочих социал-демократов, членов профсоюзов, безработных к единой Антифашистской акции. Однако провести ее снова помешали лидеры СДПГ и Объединения немецких профсоюзов, неизменно отклонявшие любые совместные действия.

Проведя читателей по лабиринтам истории Веймарской республики, В. Руге оставил их у рокового рубежа — 30 января 1933 г. Нам придется хотя бы в самых общих чертах продолжить повествование. Главное заключалось в том, что приход к власти фашистов не был обычной сменой кабинета. Он знаменовал начало открытого «демонтажа» всей системы буржуазно-демократического, парламентарного веймарского государства, начало формирования «нового порядка» — террористической фашистской диктатуры. Власть захватила партия, выражавшая интересы наиболее реакционных, наиболее шовинистических, наиболее империалистических кругов германского монополистического капитала. А их главной целью была подготовка новой мировой войны.

Однако тогда лишь немногие в Германии сознавали, в какую бездну влечет страну Гитлер. И хотя рабочий класс не доверял фашистским демагогам, а нацистам почти не удалось проникнуть в пролетарские организации, он был расколот. Верхушка СДПГ и профсоюзов снова отвергла предложение коммунистов призвать всех рабочих к генеральной забастовке. А ведь это грозное оружие мобилизации масс заставило в 1920 г. позорно бежать монархических путчистов Каппа — Лютвица, захвативших власть в столице, и таким образом помогло сохранить республиканский строй.