— Менги!!!

Словно по команде учебный процесс тут застопорился. Кто где был, кто с чем стоял, все разом глянули на Иссаама. Копья застряли в измочаленных мишенях, учебные топоры последний раз глухо стукнулись об учебные щиты. Только бравые новобранцы так и шагают прямо на него.

— На месте… стой! Раз. Два, — торопливо скомандовал Саян.

— Менги, — во всеобщей тишине слова Иссаама подобны раскату грома.

Враг. Самый страшный, самый опасный враг вновь появился в лесах людей.

Речная ладья легко скользит по сверкающей глади реки. Две дюжины тяжёлых вёсел дружно ныряют в тёмную воду. Руки привычно налегают на рукоятку, а голова продолжает думать о своём. Дрир стрельнул глазами вдоль борта, за недели бесконечного пути команда из сорока восьми менгов отработала греблю до автоматизма. Каждый гребок сопровождается басовитым уханьем.

Короткая пауза между гребками, Дрир бросил взгляд через плечо. Вот он — Великий столб. Всего в нескольких километрах за высоко изогнутым носом ладьи из-за кромки леса надменно выглядывает великолепный белый утёс. На западе, над линией горизонта, столпились кроваво-красные облака. Сквозь узкую щёлку между тучами и кромкой леса проглядывает красная Гепола. В багровых тонах догорающего дня левый бок Столба окрасился в розовый цвет.

Витус Девиго, атаман отряда, смотрит вдаль. Левая рука опирается на нос судна. Тщательно расчёсанные длинные волосы рассыпались по спине и плечам. Медные пластины доспеха начищены до кровавого блеска. Дрир опять потянул на себя опостылевшее весло. За монотонной греблей только и остаётся думать.

И куда, спрашивается, катится мир? Благородные и без того купаются в запредельной роскоши. Дрир вздохнул. Шанс глянуть на жизнь аристократов выпал ещё в детстве, а впечатления до сих пор бурлят в крови.

Давно это было. Как-то раз дядя Зепан взял его, подростка Дрира, в качестве носильщика глянуть на дом витуса Девиго. Именно сын того благородного сейчас стоит на носу ладьи. Пока дядя о чём-то там докладывал витусу Девиго, Дрир с тяжёлой корзиной за плечами очумело пялился по сторонам. Сам бы не видел, в жизнь бы не поверил!

Высокий глинобитный забор и злющие вечно голодные кобели скрывают невероятно красивый сад. Дорога от ворот до дома выложена маленькими красными плитками. А грядки вдоль неё аккуратно вскопаны и ухожены. Так по краю одной и особенно большой и круглой нешироким сине-фиолетовым кольцом посажен шалфей. Глубже тёмно-красные столбики румянки, тонкий пурпурный козел, тёмно-малиновые пионы и другие цветы. Что самое интересное, посажены не как попало, а причудливым узором.

Тот же шалфей, пион и румянка разбросаны по степи в огромном количестве. Обычные ничем непримечательные цветы. Но здесь, в саду у благородного за высоким забором, они, словно по волшебству, соткали прекрасный узор.

В центре круглой грядки на низеньком возвышение из речных камней растёт совсем уж непонятное дерево. Высотой чуть более метра, гладкая серая кора без трещин. Ветки вместо листьев утыканы узкими нежно-зелёными пластинками. Маленькие зелёные шишки сидят на кончиках веток словно маленькие застывшие птички. Говорят, витус Девиго лично привёз это дерево откуда-то с гор Ануб.

Но больше чудной грядки и чудного дерева поразил дом.

Огромный двухэтажный дом возвышается посреди шикарного сада. Совершенно ровные стены покрыты белой, белой извёсткой. Большие рваные камни фундамента на целый метр выглядывают из густой травы. Большие окна закрыты косыми ставнями из гладких дощечек. А крыша! Не растрёпанные связки тростника, а самая настоящая черепица из обожжённой красной глины. Именно она выглядывает поверх края глинобитного забора вокруг сада.

Сам витус Девиго, толстый и важный, восседает в просторной жёлтой рубашке на высокой террасе. Витус не спеша потягивает вино из красивой стеклянной кружи и сверху вниз взирает на дядю Зепана.

Наверно, и в самом деле в доме витуса Девиго больше десяти комнат. По середине каждой стоит большой стол, а по углам расставлены большие сундуки с золотом и серебром. Правда, в тот день Дрир поспешил передать тяжёлую корзину с дарами упитанному слуге, а сам предпочёл убраться с благородных глаз как можно быстрей.

Много, много позже пришло понимание. Витус Девиго всего лишь правитель четырёх деревень. В иерархии благородных он находится в самом низу. До рода Великого Князя, да здравствует он и правит нами вечно, ему ох как далеко. В Благословленной долине, центральной части Миренаара, в великом городе Лемай Дрир никогда не был. О богатстве и роскоши Совета благородных ходят самые невероятные слухи. И будь-то мало им величия и достатка. С жиру бесятся. Подавай им что-нибудь редкостное и безумно дорогое.

Мало людей рабов, очень мало. От того и стоит один человек страшно дорого. Благородные окружают себя слугами из рабов, это они так хвастаются друг перед другом. Как будто простолюдины не умеют мести полы, стряпать и выносить помои. Особенно ценятся молоденькие девушки. Цены на них вообще заоблачные.

Человеку даже менга-простолюдина страшно далеко. Супруги витусов не обращают внимания на забавы мужей с дикими наложницами. Да и сами не прочь побаловаться с дикими мальчиками. Благо детей от такого баловства не бывает.

Молодой витус Девиго самоуверен и дерзок. Честолюбие и алчность влекут его. Самый младший из благородного рода Девиго, его мать простолюдинка. Ни титула отца, ни должности управляющего деревнями ему не светят. Деньги — единственное, что может вознести его на вершину власти и богатства. Огромный спрос на рабов заставил младшего Девиго набрать отряд из крестьян отца. Не взирая на трудности, он всё равно отправился далеко, далеко на север, в дремучие леса, под холодные дожди.

По среди палубы под мачтой возвышается низкая деревянная клетка из грубо стёсанных досок. Достаточно посадить в неё хотя бы с пяток дикарок по моложе, чтобы расходы на столь длинную и опасную экспедицию окупились с лихвой. Только всё не так просто.

Дрир в очередной раз налёг на весло. На ум так и лезет зловещее предупреждение дряхлого старика из Нерди, самого северного поселения менгов. Витус Девиго снарядил всего одну ладью, да и воинов взял очень мало. Нужно в три раза больше. Пусть люди дики, невежественны и пугливы, но их слишком много. Если их загнать в угол, то они с остервенением бросаются в бой. Даже при самом хорошем раскладе далеко не все из простолюдинов вернутся домой. Вот и кровавый закат — дурная примета.

— Поворачивай к берегу! — бросил через плечо витус Девиго.

Надменный голос вернул к суровой реальности. Дрир встрепенулся, руки вновь привычно потянули весло на себя. Ладья словно нехотя подчинилась рулевому веслу и величественно свернула в сторону берега. Скоро привал. Руки будто предчувствуют долгожданный отдых и с утроенной силой толкают постылое весло.

— Менги, — во всеобщей тишине вновь повторил Иссаам.

Саян молча уставился на сына. От волнения и быстрого бега Иссаам покрылся испариной.

— Менги, — Саян скосил глаза в сторону, — это хорошо. Где они?

— Южнее Утёса. Причалили к берегу, — Иссаам тяжело дышит.

— Сколько их?

— Одна большая лодка. Точно не знаю. Это утус Скори заметил их. Прибежал в стойбище. Весь такой, — Иссаам выразительно взмахнул руками, — такой шум поднял. Все засуетились, забегали. Вот.

То, что суетятся и бегают, это понятно.

— На сегодня занятия прекратить! — Саян повернулся к сподвижникам. — Всё убрать! Быть готовыми к немедленному выступлению! Ягис, Ансив, ко мне!

Оцепенение схлынуло. Молодые последователи бойка зашевелились. Лишь новобранцы не знают, что им делать и продолжают преданно глядеть на Саяна по стойке смирно.

— Вам, — Саян повернулся к новичкам, — разойтись! Помогите убрать.

С детским задором и энтузиазмом подростки разбежались.

— Что ты задумал? — торс голого по пояс Ягиса блестит от пота.

— Я тоже хотел бы знать, — с другой стороны подошёл Ансив.