— Камень, — повторил Саян, руки аж чешутся от нетерпения. — Что за необычный камень ты пытался превратить в нож. Ну, это, мысленно!

— А! Так, это, мне отец говорил: если особый камень, светло-коричневый такой, с зелёными пятнами, положить в костёр, то он нагреется и станет мягким. А пока он, того, горячий, его легко плющить, если стукнуть по нему другим камнем, не горячим, — сбивчиво объяснил молодой охотник. — Так вот, пытался заставить его мысленно превратиться в…

— Где? Где ты его нашёл? — Саян стукнул кулаком по стволу.

Превеликий Создатель! Обрати на меня божественное внимание своё. В предвкушение величайшего открытия сердце бешено заколотилось.

— Так, это… Мы каждую осень ходим на запад к горам за кремнием. Там, есть, отличные куски попадаются. На Лосинном ручье этих камней, особых, навалом валяется. Мы их, того, очаг ложим…

— Что за Лосинный ручей?

— Обычный такой, из воды. Мы там всегда на ночлег становимся, — молодой охотник немного успокоился и перестал испуганно хлопать глазами. — Там, под скалой, навес такой и вода рядом.

Господи! Неужели? От дикого волнения сами собой подкосились ноги. То, что молодой помощник назвал «необычным камнем», не иначе кусок руды. Медной! Пятна зелёные — точно она! На свежем воздухе медь зеленеет.

Четвёртый год подряд Саян старательно рыщет по окрестностям родного стойбища. За четыре года обследованы все ручьи в радиусе двадцати километров, выкопаны сотни ям и десятки более глубоких шурфов. Какие только камни не бросал в огонь. И всё, всё, буквально всё, бесполезно. И вот теперь медный рудник, прости господи, сам просится в руки.

Пусть медь далеко не железо, приличный меч из неё не выковать, но она всё лучше, острее и легче камня. Медь, чёрт побери, это же металл!

— Где этот ручей Лосинный? — Саян тяжело задышал.

— От большой белой горы нужно плыть на запад два дня. Но где мы кремень берём не скажу! — молодой охотник спохватился. — Сахем не велел говорить.

— Да не нужен мне ваш кремень! — Саян сорвался на крик. — Ручей! Ручей где? Навес тот каменный?

От бурного потока вопросов молодой охотник окончательно растерялся. Саян закрыл глаза. Медленный вдох и выдох. Нужно взять себя в руки. Успокоиться. А то парень, чего доброго, даст стрекоча. Бегай потом за ним по всей Удубе.

— Давай так, — Саян распахнул глаза, — заканчиваем с дровами, и ты мне расскажешь, где находится этот самый Лосинный ручей и как до него добраться. Взамен я дам тебе нож. Идёт?

Молодой охотник в глубокой задумчивости зачесал затылок.

— А-а-а про кремень точно спрашивать не будешь?

— Не буду, — Саян улыбнулся. — Обещаю.

— А-а-а, — охотник радостно улыбнулся, — тогда другое дело.

Из лесной подстилки Саян вытащил клин и вбил его обратно в распил. Через минуту молчаливой работы двухметровое полено с финальным треском отделилось от ствола. Работа закипела на новом месте. Где-то по близости разом ухнули ещё два дерева. Ягис и Ансив даже не подозревают, какое важное открытие свершилось только что. Отпиленное полено пара рослых охотников унесла на место сбора. Паренёк по моложе потащил туда же охапку толстых веток. Ночь скоро, а работы ещё много.

Заготовка дров затянулась до темноты. Перепачканный смолой и обсыпанный опилками с ног до головы, Саян без сил свалился в развёрнутой палатке. И без того намятые греблей руки вконец онемели от бесконечной работы топором и пилой. Хорошо, что хоть таскать тяжеленные стволы и ветки не пришлось. Тогда в добавок к рукам, отнялись бы ещё и ноги.

Саян проснулся поздним утром. Великолепная Гепола высоко поднялась на небосклоне и заглянула через откинутый полог во внутрь палатки. Лёгкий ветерок занёс во внутрь вкуснейший запах варённого мяса. Вчера вечером Саян так устал, что напрочь отказался от ужина. Зато теперь пустой желудок с упоением колотит кувалдой по позвоночнику.

Саян выглянул из палатки. Возле костра на короткой чурке сидит Иссаам. Лёгкая куртка распахнута, на коленях кремневая заготовка. Приёмный сын затачивает лезвие кремневого ножа. Камень противно шуршит о камень.

— Иссаам, Быстрый Сокол здесь? — Саян встал на ноги и от души потянулся.

— Нет ещё, — Иссаам поднял голову. — Говорят, должен быть после полудня.

— Это хорошо, — Саян присел рядом на соседнюю чурку. — Значит, у нас ещё день на разговоры и торговлю. Вот спасибо, — из руки жены Саян принял дымящуюся миску.

— А тобой уже интересовались, — Иссаам стряхнул с колен каменную крошку, — только я никому не позволил тебя будить.

— А за это отдельное спасибо, — Саян зачерпнул ложкой густое варево. — Сейчас поем как следует и под дуб.

Как было бы здорово просто посидеть на травке возле могучего дуба. После вчерашнего лесоповала руки гудят, плечи ломит, а от запахи смолы воротит с души. Но, едва на старой лосиной шкуре Саян разложил товары, как его тут же со всех сторон обступили бородатые охотники. Как на витрине в супермаркета в день тотальной распродажи. Соплеменники с тихим восторгом уставились на ножи, стрелы, наконечники для стрел, несколько луков и, гордость оружейной коллекции, четыре новеньких арбалета. В толстых отполированных до блеска дугах таится страшная сила. Арбалетные болты шутя пробьют даже самую толстую медвежью шкуру. Ни волк, ни олень, ни свирепый кабан не устоят перед массивными гранёными наконечниками. Такое оружие сулит много мяса, отличные шкуры, расположение женщины и уважение сородичей. Но и цена за такую красоту будет немаленькая.

Четвёртый год подряд охотников поражает необычный вид и качество казалось бы самых обычных вещей. Те же ножи, стрелы, копья, иголки, скребки и прочие бытовые мелочи режут, протыкают, скребут не хуже, чем изготовленные руками любого другого охотника. Только изделия Саяна гладкие, ровные, аккуратные и прямые. Если стрела, то древко идеальной цилиндрической формы. Если наконечник для стрелы, то обязательно ровный треугольник с гладкой заточкой. Саяна считают колдуном. Пусть он не умеет общаться с духами предков и прогонять болезни, зато без магии, без помощи самого Великого Создателя, сотворить подобное невозможно. И хоть кол на голове чеши.

Больше всего соплеменников поражает и завораживает схожесть его изделий. Четыре арбалета словно братья близнецы: одна и та же длина, ширина, толщина и форма. У шести ножей один и тот же изгиб режущего края, рукоятки как две капли воды и даже толщина лезвий одна и та же. Тут точно не обошлось без магии.

Между тем секрет подобного фокуса прост: Саян никогда и ничего не делает в штучном экземпляре. Если стрелы, то сразу сотню; если иголки, то не меньше пары десятков. Мерки и шаблоны существенно облегчают и ускоряют работу. В мастерской под навесом возле земляной избушки полно заготовок на разной стадии обработки. Саян занимается массовым выпуском продукции.

До подобных тонкостей организации производства первобытные люди додумаются ещё не скоро. Из-за скудости ресурсов и трудоёмкости даже самых простых вещей они никогда и ничего не делают про запас, только по мере надобности. Если у охотника сломалось копьё, то он сделает новое. Если у женщины разбился горшок, то она слепит новый. Ни один охотник не сделает пару копий про запас, и ни одна женщина не будет лепить горшки на год вперёд.

Сейчас начнётся. Саян терпеливо сидит перед шкурой с товарами, глаза полуприкрыты. Соплеменники в полголоса переговариваются между собой. Каждому хочется заполучить хотя бы один из арбалетов. Но цена… Знают по прошлым Большим сборам — цена немалая.

Наконец, один из охотников присел напротив. Мозолистые руки вытащили из небольшой сумки пузатый узелок и положили его рядом с арбалетом. Зрители разом притихли.

Саян открыл глаза, приятно чувствовать себя хозяином положения. А вот с расспросами торопиться не следует. Судя по рисунку на костяной пряжке (несколько вертикальных чёрточек, а над ними птичка-галочка) потенциальный покупатель из рода Лугового Сокола. На вид больше сорока. Лицо до самых глаз заросло клочковатой бородой. Виски тронуты сединой.