— Вы, что — всю ночь друг друга за волосы таскали? — пробурчал он, оглядывая детей и усаживаясь на камень с кружкой чая.

Единственной бодрой и довольной выглядела Алена. Она, буквально, выпорхнула из палатки. Вслед за ней показался смущенный Семен, зевая во весь рот. Георгий усмехнулся и похлопал ладошкой по камню рядом с собой, мол, садись ко мне. И когда тот сел, ткнул его в бок, прошептав на ухо:

— У тебя здоровья-то хватит — молотом махать?

Семен шутливо ответил, что такую язву, как Жора, еще стоит поискать, и, добавив, что бы тот не беспокоился о его здоровье, взял поданную кружку с чаем.

Глава 12

Позавтракав, все начали быстро готовиться к отъезду. Свернули палатки, собрали распакованные вещи на катер, и только потом выяснилось, что места для всех людей не хватает. Ведь сюда шли на двух катерах, а обратно приходилось возвращаться на одном.

— Так! Все вещи несите в пещеру! С собой берем минимум. Только оружие и что-нибудь перекусить на ходу! — заявил капитан катера. — Тебя особенно касается! — взглянул он на жену. Пришлось все вещи тащить в пещеру и сложить их в углу кучей.

— Кто-нибудь на днях сходит сюда — заберет все, так что не стоит волноваться! — успокоил Георгий жену. Та, чуть ли не рыдала, таская все то, что привезли с собой.

— Все готовы? Уходим! — спросил Адамс устроившихся везде, где только можно было людей. Катер заметно осел, до воды было буквально десять сантиметров и людям предстояло провести сутки в таком положении, но выхода не было. Кого-то оставлять здесь и потом возвращаться за ним, делать вторую ходку — было неразумной тратой горючего — все это понимали, но все равно ворчали друг на друга, когда кто-то неловко поворачивался, давя при этом ноги соседа. Георгий отработал двигателями назад и катер медленно, словно ему не хотелось отсюда уходить, стал набирать ход.

Эти сутки возвращения домой, люди запомнили на всю оставшуюся жизнь. Кильки в банке — это самое безобидное сравнение, которое услышала река за то время, когда по ней шел этот, переполненный людьми катер. Несколько раз приходилось делать остановки, чтобы хоть немного размять затекающие ноги. И когда показался родной причал, все окрестные деревья вздрогнули от громкого — «Ура!» — вырвавшегося из восьми глоток. Адамс даже не стал заводить судно в свою протоку, туда было на триста метров дальше, а подошел к общему причалу. Люди сразу вскочили на ноги, чуть не перевернув катер, и ринулись на берег. Все, включая и самого капитана, повалились на доски, блаженно потягивая руки и ноги. Первыми встали взрослые.

— Ну, что? По домам? — спросил кузнец.

— Конечно, домой! — послышалось со всех сторон. Все торопились проверить свои хаты. Что там натворили муравьи и мародеры. Первым ушел док. За ним, прошептав на ухо кузнецу, чтобы он заглянул к ней вечером, подалась Алена. Потом и сам Семен с сыном, обнявшись напоследок с друзьями, пошли к своему дому с кузницей, стоявшей совсем недалеко от причала. И осталось на мостках одно семейство Адамс, молча смотревшее на то, как расходятся по своим домам друзья, которым они спасли жизнь в ту роковую ночь.

— Ну что, Тома, поехали домой? — Георгий обнял жену. Та согласно кивнула и прижалась к плечу мужа:

— Поехали…

Все погрузились в катер, кроме Дженни, которая осталась на причале, заявив, что придет домой чуть позже. Мол, устала за поездку давиться и хочет пройтись пешком — размять ноги. Ребята дернулись вслед за ней, но она мотнула головой, мол, не стоит, и они остались в катере. Отец внимательно посмотрел на нее, согласно кивнул и повел катер к дому. А она осталась стоять, тревожно глядя вверх по течению, туда, откуда они только что пришли. С Джеком что-то случилось, он попал в беду — сердце говорило ей об этом. Но что с ним и где его искать, оно не могло ей подсказать….

Джек ушел назад, в найденный им город. Весь день, пока шел к городку, прокручивал в голове разговор с дядей Семеном. И разумом понимал, что поступил неправильно, уйдя от людей. Но гордость, или скорее, гордыня, не позволяла вернуться. «С какого перепугу я должен сидеть на этом «совещании» и молча кивать головой, соглашаясь со всем, что скажут взрослые? Если они хотели устроить совещание на самом деле, то могли бы поинтересоваться и нашим мнением!» — Джек стиснул зубы и прибавил ходу. Дорога была знакома, и он все прибавлял и прибавлял газ, узнавая пролетавшие мимо бортов берега. Буквально с разворота, не останавливаясь, влетел в теснину. И едва очутился на свободной воде, как мотор начал чихать и глохнуть. Джек забеспокоился, и первый раз за время путешествия взглянул на панель приборов. Стрелка уровня топлива плотно лежала на нуле. «Черт! Как же так?» — едва успел подумать он, как двигатель заглох и катер, резко сбросив обороты, сбавил ход. Но продолжал двигаться к берегу по инерции, окончательно остановившись буквально в трех метрах от импровизированного причала. Джек вздохнул и достал весла. Загнал катер под вагон, привязал его, забрал рюкзак, лежащий на соседнем кресле, и, выдернув автомат из держателя, вылез наружу. Постоял, оглядел окрестности, потом тяжело вздохнул и спрыгнул на землю.

«А в тюрьме сейчас макароны!» — некстати пролетело в голове. Это выражение часто использовал в разговорах дядя Боря — сосед по улице. Вернее, бывший сосед, потому что никого из соседей в живых не осталось. Никто не понимал этого выражения, хотя, что такое тюрьма и что такое макароны, люди знали. Тюрьма находилась в уездном городе, а макароны…? В деревне же были не простые крестьяне, больше половины жили только копом и иногда, кое-кому удавалось найти склады с запасами тех лет. И пара человек, побывавших в тюрьме, все время удивлялась по этому поводу, мол, какие там макароны, они, тюремщики, да и в целом городские жители и слова-то такого никогда не слышали, не то чтобы пробовать этот восхитительный продукт. Только богачи или те, кто имел доступ к получению оброка или обмену с археологами. «Интересно, как в то время люди умудрялись делать такие совершенно одинаковые макаронины? Ведь вручную даже пельмени, и то каждый немного отличается? А как в них дырочки проделывали? Это вообще загадка! Продували их, что ли?» — с этими мыслями Джек подошел к железнодорожным путям. Залег в кустах, внимательно смотря по сторонам и прислушиваясь, помня о предыдущем пересечении путей их большой компанией. Джек опять вздохнул. «Ну что психанул?» В это время левое ухо уловило далекий шум, и мысли с расстроенных, сразу сменились на тревожные: «Опять тот поезд! Надо или сейчас пересекать дорогу, или…» Тут в голову Джека пришла безумная или безрассудная, трудно сказать, что лучше, идея по поводу этого поезда: «А не попробовать ли мне попытаться взобраться на него? Что я теряю? В тот раз, когда состав проносился мимо, никого из людей я не заметил! Да и откуда они возьмутся? Значит, эта машина сама ездит! Он слышал, что раньше были такие машины, которые могли сами работать, без людей. А откуда он идет? Хрен его знает!» В этой местности никого из их деревни никогда не было. Вернее, так: Джек ни от кого из архелогов не слышал, чтобы он сюда ходил на разведку. Существовал давний запрет на походы в эту сторону.

Но ему было плевать на запреты стариков, так как кушать хотелось каждый день, а вокруг села все давно было подчищено под ноль. А тут… тут были нетронутые деревни и целые города, да и вот эта железная дорога с поездом, приходящим к мосту неизвестно откуда, будила воображение и рисовала радужные картины в сознании. И Джек принял решение — попробовать забраться на поезд. Единственное, что его смущало, так это та очередь из пулемета! Он еще раз, уже с иной целью покрутил головой по сторонам, и в глаза бросилась стоявшая поодаль ажурная вышка с неработающим светофором, нависавшим прямо над путями. Парень вскочил и буквально птицей взлетел на вышку и, проползя по стреле и, замер на самом ее окончании. Поезд между тем уже был совсем близко. Стук колес звучал все громче, и Джек закрыл глаза. В его сознании возник один нюанс — если система охраны состава оборудована инфракрасными датчиками, то всем его приключениям сейчас настанет конец. А бежать было уже поздно. Осталось лишь надеяться на чудо. И тут ему повезло — видимо, те, кто создал этот поезд, не стали ставить датчики, контролирующие верхнюю полусферу. Голова поезда тем временем проскочила вышку, на которой лежал Джек, и поезд резко сбросил ход, а затем и остановился на какие-то секунды, чтобы затем двинуться назад, и юный архелог использовал эти секунды. Крутнулся в сторону, повис на руках и мягко спрыгнул на крышу состава.