– Она несла в себе скверну запретной магии, – пояснил паладин и, более не произнося ни слова, отряд удалился с кладбища, оставив безутешного Джоса наедине со своей болью.

В доме Джос обнаружил еще более ужасающую картину.

Когда Джос пришел в себя, он похоронил Лису с дочерью недалеко от дома. С тех пор он всей душей возненавидел Валора, его паладинов и все, что с ними было связано. А еще Джос получил дар. Он научился чувствовать мертвых. Достаточно было немного сконцентрироваться, и Джос мог увидеть любого покойника на своем кладбище, узнать о его прошлой жизни, призвать его дух для разговора. Так он стал общаться с могилами.

С тех пор прошло около пятидесяти лет. За это время Джос постарел, покрылся сетью морщин и обзавелся серебром в волосах. Но одно оставалось неизменным. Он очень любил свое кладбище. И свою Лису, дух которой он призывал каждый день и подолгу общался с ней.

На дворе стоял прекрасный летний вечер. Джос прогуливался по кладбищу, намечая работу назавтра. Около могилы графа Стернского выросло много сорной травы. На обелиске двух стихий появилась маленькая трещина. Покосилась дверь в склеп княжны Аррайской. Все эти мелочи Джос замечал как бы между прочим. Небо над головой красовалось вечерним серо-голубым окрасом, а Джос медленно продвигался по кладбищенской аллее, когда его внимание привлекло, что-то странное. Это было тем более странным, что этого просто не могло быть. Один из покойников был… ЖИВ.

Джос еще раз прислушался к своим ощущениям. Определенно тот, кто сейчас бродил по его кладбищу был мертв. Но так же верно было и то, что мертвые не ходят, ведь на то они и мертвые. Что-то было не так, и Джос решил пойти и сам во всем разобраться. Он не таясь направился туда, куда вели его ощущения. Старику было нечего бояться, и ему нечего было терять. После того памятного дня, когда была убита Лиса, он стал патологическим фаталистом и не боялся уже ничего и никого.

Пройдя между могил, и обогнув несколько больших фамильных склепов, Джос вышел к разбитой часовне древнего бога. Эта часовня стояла здесь еще с незапамятных времен. Сколько сотен или даже тысяч лет ей было, не мог сказать никто. У часовни была разбита крыша и сильно покосившиеся от времени стены. Но при всем своем потрепанном виде строение было еще довольно крепким. Одно время тут пробовали поселиться священники Валора, но, что-то им не понравилось и они ушли из этих мест, предварительно постаравшись уничтожить часовню. Джос специально не восстанавливал старого здания, оставив его как памятник безрассудству и глупости служителей Валора. А еще он опасался, что восстановив часовню привлечет к своему кладбищу ненужное внимание разного рода паломников.

На крыльце часовни сидел странного вида человек. Он был невероятно высок, тощ, бледен и нескладен. Его сиреневый с зелеными оборками костюм напоминал бы наряд шута, если бы не был увешан костями и черепами, в том числе и человеческими. На ступенях рядом с человеком лежал черный балахон с глубоким капюшоном. Человек сидел и, что-то бормотал себе под нос. Казалось, ничто вокруг его не касается и является лишь жалким дополнением к пустоте в его невероятно глубоких черных глазах.

– Кх-кхм, – прокашлялся Джос, чтоб привлечь внимание незнакомца. – Вы тут трупа не видели?

– Тут? – Удивленно спросил незнакомец. Его голос разносился, словно тихое шипение со свистящими нотками, так, словно, шипят змеи. – Безусловно, видел. Это же кладбище. Разве не так? Здесь под каждым камнем труп, а то и не один. – Под конец фразы его голос приобрел яркие звонкие ноты и уже не звучал таким замогильным шепотом.

– Да, это, конечно, кладбище, но здесь все покойники ведут себя прилично. Лежат себе в своих могилах, а этот вздумал расхаживать по округе.

– И давно он тут расхаживает? – с интересом спросил незнакомец. Его вовсе не напугала весть о живом мертвеце и даже, кажется, ничуть не удивила.

– Да кто его знает. Я только сегодня почувствовал. – После этой фразы незнакомец, до этого небрежно рассматривавший ногти на своих руках, приобрел активнейший интерес к своему собеседнику и стал его очень пристально рассматривать.

Пауза затягивалась и, чтоб как-то продолжить разговор Джос спросил первое, что пришло ему на ум:

– А, вы, наверное, от цирка отбились?

– Ха-ха-ха, – звонко рассмеялся незнакомец. – Нет, вряд ли мне там будут рады. Мои фокусы не для публики. А, что вы имели в виду, милейший, когда сказали, что почувствовали мертвеца?

– То и имел. – Джос решил не таиться. На прихвостня Валора собеседник был совсем не похож, а остальных ему опасаться нечего. Да и вообще Джос уже давно устал от одиночества и страстно желал общения с живыми людьми, которые почему-то никак не желали приходить на его кладбище. – Я чувствую мертвецов. Могу общаться с их душами. Легко определяю, кем был покойник и, какой смертью он умер.

– Интере-есно, – протянул незнакомец. – И давно вы так?

– Уж больше пятидесяти годков.

– Надо же какая удача. – Обрадовался человек в шутовском костюме. – Меня, кстати, Хлюсерон зовут. Можно просто Хлюст.

– Джос, – представился старик. – И в чем же заключается удача?

– Понимаешь, Джос, я некромант. – Пояснил Хлюсерон. – Знаешь, что это значит?

– Конечно, мертвых подымаешь, значится. Только вот скажи мне, Хлюст, чтобы быть некромантом обязательно выряжаться в шутовской наряд? – Старик все еще ему не верил, хотя и чувствовал, что "живой" покойник где-то поблизости.

– Ха-ха-ха! Нет, не обязательно. Просто это мой любимый костюм. Он очень удобен и цвет мне нравится. Ну, если он тебя смущает, то можно сделать так, – некромант поднялся со ступенек и поднял свою мантию, но одевать ее не стал. Вместо этого он просто взмахнул ею перед собой словно цирковой фокусник, а когда он снова собрал мантию и повесил себе на руку, то уже был в совершенно другой одежде. Теперь перед Джосом стоял мелкопоместный дворянин с достатком средней руки.

Безусловно жест был эффектным, но на кладбищенского смотрителя он не произвел ровным счетом никакого впечатления. Определить было ли это магией старик не мог, но он точно мог сказать, что подобное представление мог устроить любой заезжий фокусник-шарлатан. Эту мысль старик и высказал новому знакомцу.

– Ладно. Олаф! – Позвал кого-то Хлюсерон.

– Да, хозяин, – отозвался кто-то.

Из кустов вышел громадный детина с топором на поясе. В простой крестьянской одежде и хороших кожаных сапогах он почти не отличался от простого человека. Почти… Отличие все-таки имелись: его кожа имела странный серо-голубой оттенок и еще он был мертв. Джос не мог этого объяснить, но он чувствовал. Чувствовал тем своим приобретенным и натренированным за многие годы шестым чувством, что этот человек мертв. Говоря о живом мертвеце Джос предполагал увидеть зомби с гниющей плотью и отвалившимися частями тела. Такие мертвяки иногда бродят по плохо ухоженным кладбищам, будучи ненадлежащим образом похороненными. В своем кладбище Джос был уверен, но чем демоны не шутят. Поэтому когда он увидел живого мертвеца, который ничем не отличался от настоящего живого не мертвеца, то даже не сразу поверил своим глазам и подошел к Олафу, чтобы убедиться.

– Э, старик, ты чё меня щупаешь? – Возмутился здоровяк. – Сдурел совсем?

– Но… но… этого не может быть. – Не понимал Джос. Он уже поверил, что Хлюсерон действительно некромант, причем очень сильный, но никак не мог взять в толк "КАК ЭТО МОЖЕТ БЫТЬ?". – Ты умер три года назад.

– Точно. Но откуда ты знаешь? – удивился Олаф.

– У Джоса уникальный дар, Олаф. – Вступил в разговор Хлюсерон, который до этого просто наблюдал. – Он ЧУВСТВУЕТ МЕРТВЫХ. Даже я такого не умею. Джос, – обратился некромант к старику, – не желаешь ли присоединиться ко мне?

– Зачем вам, уважаемый, дряхлый старик? – удивился смотритель.

– Ну, положим, будучи со мной ты не будешь стариком. Я дарую тебе молодость и невероятную силу. Ну, согласен?

– Допустим, но зачем я вам? – не унимался Джос.