Дэйдра мельком глянула через зал на сидящих тут и там вунтийцев и предалась размышлениям: «Слишком много трепещущих ушей, слишком много вспышек зубов, слишком много оживления в жестах мохнатых рук-лапищ. Как акулы, учуявшие запах крови в воде. Что происходит? Что они знают такого, чего не знаем мы?»

Она посмотрела на Роберта, сидящего за главным столом между послом Вунтии и пожилым лимоннокожим монровианцем с траурными, как на иконе, глазами. Сэр Роберт Сергеевич Сарвини, посол Второй Межгалактической империи в ветвях Рэии, выглядел хоть куда: ровно собранные назад в конский хвост волосы, привлекательное побритое лицо, порядочная фигура, подчеркнутая формальной полуночной синевой дипломатического корпуса. Изысканный, добродушный, красноречивый, достойный каждого дюйма длинного списка титулов, прилагаемых к его имени.

На тарелке Роберта пища лежала нетронутой. Официально банкет был устроен в честь успешного ведения переговоров по трениям между монровианцами и халифатом Вунтия, для которых империя, в лице Роберта, предоставила нейтральное место встречи. Неофициально, Роберт хотел угодить Рэии. К сожалению, он был за главным столом зажат, как сэндвич, между двумя договаривающимися партнерами.

Их пристальные взгляды соединились, и в его глазах Дэйдра прочитала подтверждение: «Да, что-то не так. Нет, мы не знаем что. И ничего поделать с этим не можем. Только можем сидеть в тесноте и ждать».

Дэйдра вздохнула. Здесь было четыре партнера для этого танца: халифат Вунтия, республика Монровия, империя и Рэия. Каждый чего-то хотел и был не прочь растерзать всех остальных когтями до крови, чтобы получить это. Все, что она хотела — предотвратить резню.

Дэйдра посмотрела на стол для почетных гостей, где рэийский лорд Наград сидел с Ниной на одной стороне и белошерстным сановником из Вунтии на другой. Остальные рэийцы сформировали линию позади стола. Никто, кроме лорда, не предпочел сесть. Никто не ел, не пил. Строка из рэийского кодекса всплыла в ее голове: «Не буду пищу потреблять я в доме моего врага…»

Испещренное шрамами лицо Награда было мрачным. Будь он из внутреннего мира империи, то Дэйдра дала бы ему восемьдесят или девяносто лет. Ее старательное исследование поставило его поближе к шестидесяти. Единственный лорд Рэии в истории своего народа, который принял идею кооперации. Его жена была мертва. Вся семья лорда состояла из его сына. И вунтийские налетчики очень его боялись.

Вунтийский чиновник сверкнул лорду Награду зубастой улыбкой и что-то сказал. Нина вмешалась, сглаживая ситуацию и захватывая всеобщее внимание, подобно золотому ангелу на черном фоне. Дэйдра ощутила удар ревности прямо в солнечное сплетение. Совершенная фигура Нины, ростом в шесть футов с одним дюймом, была обернута в платье без лямок с кружевом цвета шампанского, которое акцентировалось сложными водоворотами золотой нити. Одеяние сжимало ее в объятиях, словно перчатка. А его цвет прекрасно дополнился легким бронзовым оттенком лица и светлыми волосами блондинки.

— Почему мы не могли бы иметь ее работу? — справа пробормотала Фатима себе под нос.

— Потому что мы проигрываем со счетом 8:13 по шкале пропорций, — сказала Дэйдра. — И потому что мы не обучались эскорт-услугам, и у нас совершенно нет призвания к этому.

— Знаешь, — высказалась Фатима, — ты могла бы делать то дерьмо, что делает она, с закрытыми глазами. Ты являешься чудесным атташе по культуре. Ты знаешь о рэийцах больше, чем все мы вместе взятые. Тебе следует ковыряться в мозгах рэийского лорда, а не ей.

— Она знает, что делает. Моя работа — компилировать и анализировать информацию. Ее работа — удерживать объект в состоянии восхищения от ее внимания.

«И это должно быть невероятно трудная задача, принимая во внимание строгость рэийских правил поведения. Ничего вызывающе цветного. Ни намека, ни шутки, ни даже мысли непристойной. Никаких упоминаний о сексе, религии или политике», — подумала Дэйдра и с улыбкой произнесла:

— Я совершенно счастлива ей советовать со стороны.

Фатима усмехнулась:

— У тебя нет амбиций. В следующей жизни, ты возродишься металлическим чайником.

Нина дотянулась до маленькой закуски и ловко предложила ее рэийскому лорду. Он принял малюсенький витой пуфик из теста и вгрызся в него. Нина продолжила разговор. Она обладала способностью полного захвата инициативы в беседе, так что обращение к ней собеседника само по себе оказывалось наградой.

Рэийский лорд доел пуфик. Нервный тик резко передернул его лицо раз, второй. В гримасе исказились черты его лица, обнажая зубы. Он согнул дугой свою спину, заглатывая от нехватки воздух. Его руки стали молотить, разбивая бокалы и тарелки. Спазм охватил его тело. Он содрогнулся, застыл и упал навзничь с места своего сидения, со скользящей из его губ вниз по подбородку пеной.

Через мгновение абсолютная тишина установилась в зале. А потом разразился полный хаос.

3

Ситуация сделалась абсолютно бессмысленной.

Дэйдра погрузила свои пальцы в интерфейс. Жидкий металл окутал ее руку, подымаясь все выше от кончиков пальцев до запястья. Он проскользнул между ее пальцев, слегка холодный, сухой, но скользкий, как шелковистая гладь. Подобно очень хорошему песку на ощупь, как если бы каждая песчинка была идеально отшлифована. В то время как синаптические импланты под ее кожей устанавливали связи с плавающими свободными нанокластерами, она почувствовала руку — кожу, мышцы, связки и кости — растянутой невозможно далеко. Она подумала об архиве. Четыре лепестка агрегата зажглись бледно-зеленым цветом. И огромная коллекция файлов, полностью содержащая исследовательские и архивные документы Дэйдры, ярко вспыхнула, оживившись в проектируемом пространстве над лепестками.

В десяти шагах тяжело опустился на стул Роберт. В углу — Нина обхватила лицо руками. Комната была тусклой, огромные коммуникационные экраны на стене — безмолвные и темные, все, за исключением одного с правой стороны, показывающего карту сектора. В центре карты висел кластер Колхида, три звезды, насчитывающие одиннадцать обитаемых миров, четыре точки искривления, тридцать миллионов колонистов. Так уж получилось, что он принадлежал республике Монровия. Расположенный слишком далеко от монровианских индустриальных центров, он был почти бесполезен для республики. Но для империи — кластер был неограненным алмазом. Если бы империя получила шанс развивать кластер, он стал бы самой большой индустриальной и коммерческой базой сектора.

К сожалению, халифату Вунтия очень нравилось совершать набеги на кластер, пока он находился в монровианском владении. Многочисленные звезды халифата, подкрашенные бледно-голубым цветом, чтобы показать границы территории, висели в углу карты подобно грозовому облаку. Империи потребуется два десятилетия, по крайней мере, для того, чтобы нарастить обороноспособность кластера до уровня выживания. До тех пор единственной защитой от Вунтии были ветви Рэии — подкрашенная в зеленый цвет тонкая лента миров.

Вунтия хотела сделать последний, лишающий всего ценного, набег на кластер. Сотни жизней были бы потеряны. Империя пригрозила бы войной, и халифат отступил бы с извинениями, но пускающая ростки экономика кластера была бы разрушена. На восстановление ушли бы десятилетия и миллиарды.

Империя нуждалась в защите кластера. Рэия нуждалась в деньгах. Но рэийская доктрина запрещала коммерческое вознаграждение за военную службу. Итак, аппарату посольства нужно было выяснить, каким образом обойти рэийскую доктрину. Найти неявный способ обменять деньги на защиту людьми, которым было запрещено становиться наемниками. Теперь этому никогда не случиться.

Они были в ответе за безопасность тридцати миллионов колонистов, и они ее упустили. От этой мысли скрутило желудок Дэйдры.

И она погрузилась глубже в интерфейс обеими руками до локтей, производя скоростное считывание в потоке документов и своих заметок. Дэйдра не могла так точно взять и ткнуть на это пальцем, но была уверена, если поймет, что подсознание пыталось ей сказать, то ситуация станет логичней.