— Может он уехал куда-нибудь?

— Я позвоню ему, хоть он и настаивал на том, что сам на меня выйдет. Правда это может его насторожить.

— Хорошо, — Михай еще подождал немного и отключил телефон.

Цыган выбрал среди контактов в телефонной книге номер Махнева и, подумав несколько секунд, нажал вызов.

— Слушаю, — раздался в динамике голос Махнева через несколько длинных гудков.

— Алексей, добрый день. Это Цыганков тебя беспокоит. Ты заставляешь меня волноваться.

На том конце линии повисла тишина.

— Аркадий Александрович, мне нужно было время, чтобы разобраться с возникшими проблемами. У вас ко мне есть предложение?

— Да, есть. Нам нужно встретиться.

— Мне сложно сейчас устроить с вами встречу. Я буду занят еще неделю.

— Алексей, я не хочу давить на тебя, не пойми меня неправильно, но нам крайне важно встретится в ближайшее время. Следственный комитет очень скоро выйдет на тебя по делу о Шраме. Ты опасный свидетель для генерала.

— Я знаю. Скоро я свяжусь с вами. — Алексей отключил телефон и положил его на тумбочку.

Цыган посмотрел на дисплей телефона и выматерившись про себя, набрал номер Михайлова.

— Михай, я разговаривал с Махневым. Только что. Он скоро свяжется со мной. Надо не упустить его.

— Хорошо, дай знать когда.

— Боюсь, что Махнев насторожился. Надо действовать крайне осторожно. Наши спецы с ним не справятся. Нужен такой же матерый боец как и сам Махнев. У тебя есть кто на примете?

— Надо прикинуть. Так просто я не скажу. Слышал про одного такого, но где он сейчас я не в курсах, говорят, может хоть самого президента завалить, но берет очень дорого. Погоняло Святой. В народе говорят, что после каждой жертвы в храм ходит. Свечку за упокой ставит. Грех замаливает.

— Найди мне его. Любые деньги. Ты понял?

— Да не вопрос. Сделаем.

— Все отбой. Я жду.

Цыган отключил мобильник и откинулся на сиденье. Поразмыслив над словами Михая о Святом, Цыганков улыбнулся пор себя: «Ну надо же, Святой. Не перестает меня удивлять самородками Русь матушка».

Алексей стоял возле окна и наблюдал за тем как падает снег, укрывая стылую землю в белое одеяло. Зима уже вступала в свои права, отвоевывая у осени все новые позиции, которая та сдавала крайне неохотно, насылая на город оттепель и превращая снег в грязь и слякоть. Ветра на улице не было и снежинки падали тихо и ровно слегка завихряясь в своих движениях.

Лечащий врач обещал выписать Алексея через неделю. Хотя Махнев готов был уже сейчас покинуть так опостылевшую ему больницу. Из всех назначенных процедур ему каждое утро делали перевязку и вечером кололи антибиотик. Все остальное время Алексей тупо слонялся по палате.

День назад к нему приходил снова сотрудник милиции и уточнил несколько моментов. Выйти на гопников, которые напали на Алексея милиция пока не могла. Свидетелей не было, а приметы данные Махневым были слишком общими.

Внезапно открылась дверь в палату и на пороге возникла уже знакомая Алексею девушка. Ксения стояла в белом халате и держала в руках пакет с продуктами и газетами. Алексей улыбнулся девушке. Она хоть как то скрашивала его серое и подстать погоде унылое настроение.

— Можно газетку почитать? — Раздался оживленный голос одного из больных.

— Да, конечно — улыбнулась девушка и, пройдя по палате, раздала страдавшим от скуки трем пациентам прессу. Дойдя до Алексея и подойдя к окну, Ксения замерла, встретившись с Махневым взглядом. В палате повисла тишина. Больные перестали шуршать газетами и с напряжением следили за парой стоящей у окна. Алексей несколько мгновений пристально смотрел на девушку, а та не отводя взгляда своих больших карих глаз, напряженно ждала, затаив дыхание.

— Я рад, что ты пришла, — слегка улыбнувшись после небольшой паузы произнес Алексей. Ксения улыбнулась в ответ и стеснительно отвела глаза в сторону, опустив голову. Народ в палате облегченно зашуршал страницами газет.

— Я принесла тебе мясо. Сама готовила. Тут наверно плохо кормят. — Ксения зачастила словами, выставляя продукты на тумбочку. — Я видела врача, он сказал, что ты еще неделю тут будешь лежать.

— Я помру тут за неделю от безделья или умом тронусь — проворчал Алексей. По палате разлился аппетитный запах жаренного мяса. Желудок предательски начал свербить изнутри.

— Я не дам тебе помереть, еще успею надоесть за неделю — расставив съестное, Ксюша села на койку Алексея и оценила созданный ею шедевр на тумбочке, переведя взгляд на парня.

— Здорова, — усмехнулся Алексей и подошел к своей койке, присев возле тумбочки. — Ну ты и хозяйка.

— Ешь. Врач сказал, что тебе можно жареное. Я спрашивала. Тебе нужно восстанавливаться. Ты потерял много крови.

— Ну, кто-то, постарался в этом — жуя, фыркнул Алексей и тут же почувствовал толчок в плечо. Посмотрев на Ксению, он увидел ее укоряющий взгляд. — Извини, неудачно пошутил.

— Не говори так больше. Ты правильно тогда сказал, что я себя уже наказала.

— Спасибо за еду. Очень вкусно — поблагодарил Алексей, подмигнув и улыбнувшись девушке.

Глава 30: ДВЕ ИСПОВЕДИ

В переулке с красивым названием Серебрянный, недалеко от Нового Арбата располагалось здание Главного следственного управления следственного комитета по городу Москве.

В одном из кабинетов расположенных на третьем этаже управления сидел за столом уже немолодой в годах следователь. Черные с проседью волосы были зачесаны назад. Хмурое лицо и усталый взгляд говорили о том, что человек провел уже немало времени за столом, разбирая документы, лежащие у него на столе.

Синий китель с майорскими золотистыми звездами покоился на спинке стула. Часы на стене показывали половину одиннадцатого вечера. Приглушенный свет создавал полумрак в кабинете. Пора было собираться и идти домой. Давно пора. Однако ход мыслей советника юстиции не давал ему собраться и покинуть рабочее место.

Советник встал из-за стола и подошел к окну. Москва жила своей вечерней жизнью. Поздние прохожие спешили по своим известным одним им делам. Снег кружась, методично запорашивал улицы, создавая коммунальным службам дополнительные неудобства.

Яркие витрины магазинов светились различным светом, создавая вокруг себя искусственный световой день. Одежда, парфюмерия, косметика, последние достижения технологий в виде различных сотовых и компьютеров. Прогресс не стоял на месте, создавая для развивающейся цивилизации все новые игрушки.

Сергей Яковлевич Добрынин был, по сути, динозавром среди всей этой пестреющей дисплеями и навороченными гаджетами разношерстной толпы. Ему не было дела до новых смартфонов, мощных ноутбуков и прочих атрибутов современного делового человека.

Старенький, с потертым корпусом нокиа, всегда был верным спутником во всех его делах, служа поводом для подколок и шуток со стороны коллег. Сейчас телефон лежал на столе перед компьютером, возле фотографии, на которой был изображен он и жена с маленькой дочкой. Все трое улыбались и никто не знал, что эта их последняя совместная фотография. В тот год жены не стало. Она погибла в автокатастрофе. С этого времени мир для Добрынина перестал существовать. Он всецело отдался работе, стараясь не спиться как другие и не замкнуться, впав в жуткую депрессию.

Дочка осталась на попечении его мамы. Добрынин часто приезжал к ним, чтобы повидаться с дочерью, но в последнее время они с дочерью отдалились друг от друга. Он редко звонил ей, она еще реже.

Внезапно зазвонил мобильник, освещая своим дисплеем фотографию и вибрируя на столе. Добрынин обернулся и подошел к столу. Звонил Тихонов, его непосредственный начальник.

— Добрынин — ответил советник, нажав кнопку.

— Добрый вечер Сергей Яковлевич. Проезжал мимо, смотрю, стоишь у окна. Домой не собираешься?

— Добрый, Евгений Александрович. Собираюсь потихоньку. Просматривал документы, которые поступили в последнее время по эпизодам Махнева и Шрамова. Много вопросов появляется, а ответов нет. Вот и стараюсь разложить эту мозаику.