Проскочив поворот на средних скоростях, БМД едва не сбила женщину с двумя детьми.

Девочка лет десяти, держалась за материн локоть, а на руках у женщины был грудной ребенок. Было видно, что они промокли насквозь.

Женщина, что-то кричала на чеченском языке, но что именно разобрать было сложно, из-за рева техники. Махая свободной рукой, она пыталась остановить колонну. БМД снизила скорость, но продолжала двигаться в сторону женщины. Проехав вперед еще несколько метров и практически уперевшись броней в женщину с ребенком, машина остановилась. Ребенок заходился в плаче. Алексей поддался вперед, чтобы понять, о чем она хочет предупредить.

— Уезжайте, они в лесу, — крикнула женщина, на вид ей было около тридцати лет. — Назад, назад!

Алексей метнул быстрый взгляд в сторону леса и увидел белое облако, рассеивающееся под дождем. Раздался взрыв. Он обернулся назад, горел последний БТР. Людей разбросало по сторонам.

— Дорогу блокируют, — крикнул Клим, — сейчас наш будет.

— Убирайся, — рявкнул Алексей женщине и скомандовал, всем на землю. Началась перестрелка. Алексей перебежками и кувырками кинулся прочь от БМД, под прикрытие не больших валунов, стоящих на краю оврага. Он был уверен, что остальные сделали то же самое. Обернувшись, Алексей увидел то, что никак не могло произойти. Никита, вопреки приказу и инструкциям, пытался увести запуганную до смерти взрывом женщину и девочку с дороги, подальше от БМД. Алексей понимал, что их БМД должны были, по сути, взорвать первыми, но из-за женщины, взорвали последний. Она спасла им жизни.

Женщина свободной рукой отбивалась от брата, оставаясь на месте. Тогда он схватил ребенка из ее рук и поволок девочку за собой. Женщина выхватила ребенка обратно и пыталась забрать девочку, но Никита отстранил ее собой. В это время ракета попала в первый БМД. Раздался взрыв. Алексей вжался в землю, чтобы защитится от осколков брони. БМД занялась огнем. Из экипажа вряд ли кто мог уцелеть. Практически тут же взорвались предпоследний и второй БТР. Краем глаз Алексей увидел, что дверь джипа открыта и Малюта отстреливается из калаша укрывшись за валунами. Он перевел взгляд на Никиту. Тот лежал на девочке, которая истерично рыдала. Бой начинал разгораться. Боевики обстреливали остатки оставшихся в живых с противоположной стороны оврага. До них было метров сто, не больше. Женщина лежала рядом с младенцем. Оба были мертвы. Алексей снова посмотрел на брата. Никита не шевелился. Сердце кольнуло холодом и не выносимой болью. Надо было убирать его из под обстрела чехов.

Вдруг Алексей увидел, как Клим, по пластунский рванул к Никите.

— Куда, б твою мать?! — Заорал он, прикрывая парня очередью, — назад!

Клим проигнорировал приказ, лишь повернувшись в его сторону и поползя дальше. Внезапно очередь прошла рядом с парнем. Тот замер и пополз снова. Опять очередь. Пулями зацепило обе ноги. Клим приподнялся и застонал от боли, потом вновь пополз на руках. Третья очередь настигла парня в нескольких метрах от Никиты. Клим обернулся в сторону Алексея. Их взгляды пересеклись, Клим чуть виновато улыбнулся и затих. Приказав двум ребятам прикрывать его шквальным огнем и подствольниками, Алексей рванул к джипу. Генерал посмотрел в его сторону и затем вновь начал стрелять. Несколько пуль попали в валун, и крошкой посекло Малюте лицо. Кровь сочилась по лбу и щеке. Генерал вытерся тыльной стороной ладони и жахнул из подствольника, зарядив следующую гранату.

Алексей подобрался к джипу. Дверцы были закрыты. За водительским сидением сидел майор с перекошенным от страха лицом. Это был водитель.

— Открывай, — рявкнул он ему. Тот судорожно помотал головой. По джипу прошла очередь, не дойдя до Алексея и обдав снопом искр. Тот пригнулся и снова выпрямился, ударив по стеклу прикладом. Сеть трещинок разошлась по окну, а Алексей приставил ствол калаша в плотную к стеклу.

— Открывай сука! — проорал он и передернул затвор, целясь в водилу. Щелкнул замок и водитель скатился на землю, ему под ноги.

Перепрыгнув через него, Алексей вскочил на водительское сидение, захлопнув дверцу. Тут же еще одна очередь прошлась по левому боку, выбивая искры. Алексей пригнулся, включая скорость. Стекло лопнуло и осыпало его осколками. Нога выжала газ.

Джип взревел движком и с пробуксовкой, выплевывая комья грязи из-под протекторов колес, рванул с места. Через мгновение на том месте, где он стоял, раздался взрыв. Майора отбросило в сторону, то, что осталось.

В считанные секунды Алексей закрыл корпусом машины Никиту от обстрела и бросился к нему. Перевернув его на спину, он освободил девочку и посмотрел на Никиту, подтащив к себе на колени. Изо рта брата текла алая струйка крови. Девочка, съежившись от страха и холода, прижалась к Никите: «Он живой» — сказала, всхлипывая она.

— Никита, — позвал Алексей. Брат открыл глаза и виновато улыбнулся:

— Я ослушался приказа, — прошептал он побелевшими губами. Слова давались ему с трудом.

— Ничего, ничего Никита, все нормально будет. — Успокаивал Алексей его.

— Жива, — прошептал он, переведя взгляд на прижавшуюся к нему девочку и потрепав ее по волосам, выбившимся из под мокрого насквозь платка. Моргнув ей обеими глазами он снова улыбнулся. Собрал остатки сил и сжал мою ладонь: «Держись Лешка».

Никита умер у Алексея на руках. Глядя в небо, голубыми, детскими глазами. Слезы навернулись у Алексея на глаза: «Не уходи, не уходи, пожалуйста. Как же я без тебя. Ведь ты один у меня. Никита». Алексей уткнулся в его плечо и тихо разрыдался. Вся Никитина жизнь прошла у него перед глазами. Первый класс с мамой за ручку с цветами и большим ранцем, первые аккорды на гитаре, дни рождения, его улыбка. Алексей скинул каску с Никиты и потрепал его по лысой с короткой стрижкой голове, как делал это раньше. Заглянул в его неподвижные, широко распахнутые глаза, вспомнил какими они были сияющими, когда он смотрел на него: «Нету тебя братишка и пусто мне без тебя. Не улыбнешься, не нахмуришься». Алексей вновь прижал брата к себе. Боя он не видел. Ему было все равно. Постепенно Алексей начал приходить в себя и на смену горю, охватившему его, пришла злость и ненависть: «Двадцать лет, двадцать лет пацану, он же вашу девчонку спас, зачем стреляли, она же ребенок, звери, суки».

Алексей схватил автомат и с колен, начал в ярости палить по кустам. Когда закончился один магазин, вставил другой. Ярость захватила его. Он хотел убивать. Последнюю очередь Алексей уже расстрелял вверх, оря и выпуская все, что накопилось в душе, вместе со свинцом, улетавшим в небо. Ствол автомата шипел под дождем, вокруг валялись пустые рожки. Из-за дождя, уже в нескольких метрах не было ничего видно.

Бой стих. Ребята подтягивались к джипу и к Алексею. Образовалось полукольцо. Девочка прижимала к груди мертвого ребенка, завернутого в одеяльце, и гладила ладошкой по щеке брата, что-то шепча ему и кивая, время от времени всхлипывая.

Автомат в очередной раз щелкнул пустым затвором, и Алексей отбросил его в грязь. От автомата шел пар. Опустошенный, Алексей сидел на коленях с Никитой и смотрел, как стягиваются парни вокруг него.

— Леха, все, все братишка. — Кто-то тряс его за плечо. Он поднял голову и увидел Зубра. Увидев вокруг себя знакомые лица, Алексей окончательно пришел в себя, и, отпустив Никиту, поднялся. Ноги еле разогнулись.

— Какие потери? — охрипшим голосом спросил он.

— Наших восемь и у ОМОНовцев десять. — Зубр вопросительно смотрел на Алексея.

— Восемнадцать человек из тридцати пяти. Твою мать, — Алексей стиснул зубы и качнув головой, зло выматерился. — Где генерал?

— Лежит у валунов, — кивнул один из парней.

— Двухсотый?

— Нет, ранен в плечо.

— Здесь все зачистили, проверили?

— Да, 55 тел нашли вроде никто не ушел.

— Значит так. Зубр, радируй в часть, попали в засаду, потери пятьдесят процентов, дашь координаты, пусть высылают транспорт за двухсотыми. Раненых забираем с собой, кто может двигаться.