Как по заказу, оба противника бросились в атаку. У одного был нож, второй — с пустыми руками… если у них и были пистолеты, то оружие осталось в кобуре, наверное, потому, что даже несмотря на позднее время, вокруг жилых домов, расположенных вплотную друг к другу, было полно людей… например, владельцы этого ресторана.

Принимая боевую стойку, Ран за мгновение вернулся в прошлую жизнь, его мозг переключился на другую передачу, которая заела всего лишь на секунду. А потом все вернулось к нему — на удачу или на беду.

И он вступил в бой.

Глава 24

— Инвалидное кресло. Вы хотите провезти меня по коридору… в инвалидном кресле.

Ново прожигала дыру в голове хирурга, а доктор Манелло, казалось, и не понимал, что его голова сейчас даст течь, и виной тому был ее злобный взгляд. На самом деле, мужчина казался абсолютно беззаботным и невозмутимым перед ее Глазами-Лазерными-Лучами-Тотального-Доминирования.

И это офигеть как бесило. Особенно с учетом того факта, что она все еще была прикована к больничной койке. Все еще в больничной сорочке в цветочек. Все еще подключенная к аппаратуре.

— Да брось. — Он похлопал по сиденью. — Ты же не хочешь опоздать на большое собрание.

— Я прекрасно передвигаюсь на своих двоих, спасибо великодушное. Черт возьми, я не калека.

— Так, это считается проявлением агрессии. Типа того. Или, хм, неуважения к людям с физическими недостатками.

— А ты у нас из полиции нравов?

— Это не обсуждается. — Его улыбка была обворожительной, как грибок стопы. — Так что сделаем это.

— Я не сяду в эту штуковину. — Она скрестила руки на груди… и передавила капельницу, поэтому пришлось вернуть их на место. — И когда с меня уже снимут этот мешок?

— Какое счастье!

— Прошу прощения?

— Чем сволочней ведут себя мои пациенты, тем лучше у них со здоровьем. — Мужчина сжал кулак как Рокки. — Ю-хуу!

— Получишь сумочкой по голове.

— Не думал, что женщины вроде тебя таскаются с сумочками. Я думал, что вы пакуете свои вещи на мужской манер, в поясные сумки.

Рассмеявшись, Ново ткнула в него пальцем.

— Это не смешно.

— Тогда почему ты…

— Ладно, кати его сюда… но я сама поеду.

— Ну конечно, Даника[62], безуслооооовно.

Она со стоном села и перекинула свои ноги, и это, возможно, доказало правоту доктора, но мужчине хватило ума промолчать.

Инвалидное кресло стояло всего в трех дюймах от матраса… и Ново с шоком для себя открыла, что даже с учетом небольшого расстояния, к тому времени, как она перенесла вес и устроила задницу на сиденье, ей был более чем необходим отдых.

Она подумала о Пэйтоне.

Только его кровь была ответственна за ее выздоровление. После двух кормлений от него она пошла на поправку семимильными скачками. Без него? Вряд ли она смогла бы даже сесть. Но она все равно злилась.

— Сейчас, устроим тебя в кресле. — Доктор Манелло перетащил штатив с капельницей к спинке кресла. — Все, готово.

Он устремился вперед и придержал для нее дверь.

Ей понадобилась минута на то, чтобы разобраться с управлением. Ладони дрожали, руки были вялыми. Но потом она покатилась.

— Только попробуй отдать честь, и я…

Доктор Манелло тут же ухватился за идею, вскинув руку в жесте Бенни Хилла[63].

— Да ладно? — Она снова рассмеялась, и пришлось схватиться за бок. — Ауч.

— Давай, крутышка, — сказал он. — Позволь помочь.

Прежде чем Ново успела послать его, мужчина взял управление кресла на себя, и было сложно заявить, что ей не требуется помощь, когда она задышала сквозь резкую боль.

Которая, казалось, становилась сильнее. Настолько, что пришлось даже озвучить проблему.

— У меня сердечный приступ? — спросила она, массажируя область под левой рукой. — Я…

От паники она начала задыхаться, и добрый доктор сразу подскочил к ней, доставая стетоскоп из-под белого халата. Какое-то время он слушал ее. Попросил наклониться вперед. Послушал со спины.

Потом он вытащил оливы стетоскопа из ушей и просто стоял, изучая ее.

— Думаю, ты в порядке, — сказал он. — Сердечный ритм ровный, как у метронома. Цвет лица адекватный. Глаза в порядке.

— Кажется, я не могу…

Внезапный шум в виде приглушенных разговоров заставил ее нахмуриться.

— Они в спортзале? — спросила она.

— Ага.

— Почему не в классе? — Обычно если проводили собрания, то приглашали шесть учеников и одного-двух Братьев максимум. — В смысле, зачем столько места…

— У тебя когда-нибудь были панические атаки?

— Нет, никогда, — солгала Ново.

— Ладно. Какое-то время тебя могут мучить приступы тревоги. Такое бывает. Ты прошла через многое… ничего удивительного, если какое-то время ты будешь дерганной.

— Это точно из медицинской терминологии?

— Сегодня ночью — да. — Опустившись на корточки, он стал серьезным. — Подвох в том, чтобы осознать, что причина удушья в тревоге, а не в том, что сердце взрывается в твоей груди. Если сможешь убедить себя в этом, то станешь лучше справляться. С медицинской точки зрения, ты здорова. Клянусь, в ином случае мы бы здесь не стояли.

— Верно. Хорошо.

— Ты поняла, да.

— Я не… я в адеквате.

— Когда в последний раз тебе вонзали кинжал в сердце?

Она отмахнулась от него.

— Проехали. Брось. Прошла уже неделя. Может, две. Похоже, я теряю хватку.

— Моя школа. — Он положил руку на ее плечо и сжал. — Ну, сделаем это. Я буду рядом.

— Ты же сказал, что я здорова?

Доктор Манелло покатил ее по коридору.

— Подстраховка, мой друг. Лучше перестраховаться.

Они продвигались вперед медленно, но верно, и когда миновали качалку, Ново задумалась, вернется ли она вообще к тренировкам.

Чем ближе они подходили к спортзалу, тем громче становились голоса, и Ново устроила волосы, собранные в косу, на груди, словно та могла предложить некую защиту… хотя она не знала, от чего именно.

Одна из пар дверей открылась прежде, чем они успели подъехать к ним, и когда Вишес вышел в коридор, она гадала, не почувствовал ли Брат их приближение.

Бриллиантовый взгляд, прищурившись, сомкнулся на ней, татуировки вокруг виска искривились.

— Как ты?

— Готова к бою.

— Это верно. — Он протянул ей кулак, чтобы стукнуться костяшками. — Давай сюда.

Что-то в этом приветствии придало ей сил, и, срань Господня, выяснилось, что не зря. Когда доктор Манелло толкнул кресло в спортзал, она была в шоке от количества людей, собравшихся у трибун. Здесь было все Братство Черного Кинжала, все солдаты и новобранцы.

И они замолчали.

А потом начали хлопать. Сидевшие встали, и народ свистел и радостно восклицал… ей даже захотелось обернуться и проверить, а не стоял ли за ней кто-то более важный, совершивший нечто значимое?

— О, прошу, прекратите, — пробормотала она посреди шума.

Что ей полагалось сделать? Помахать рукой в белой перчатке, как Королева Елизавета?

Один за другим, Братья и бойцы подошли к ней, все, начиная с Рейджа, Бутча и Тормента и заканчивая Джоном Мэтью, Блэем и Куином, все пожали ей руку или сжали плечо… или, в случае Зэйдиста, кивнули. Что спасло ее, так это отсутствие жалости или сопливого сострадания. Нет… они словно приветствовали ее в клубе, частью которого являлись уже долгое время.

Клубе выживших.

Ну конечно, подумала Ново, начиная расслабляться. Все Братья получали смертельные ранения на поле боя за свою долгую карьеру… и, вполне вероятно, не единожды.

Она делала первые шаги в этом направлении.

Фьюри подошел к ней последним из Братьев, его хромота была едва заметна благодаря ультрасовременному протезу нижней части ноги.

— Не позволяй произошедшему забраться в твою голову, — сказал он, наклонившись. — Твое тело исцелится быстрее разума. Твоя задача — таким образом законсервировать воспоминания, чтобы продолжать эффективно функционировать. Лишиться уверенности хуже, чем вступать в бой без оружия. Поговори с Мэри, если понадобится помощь, хорошо?