— Какие пестициды?! — обрадовался клиент. — У нас все экологически чистое, от всего сердца выращенное — для себя ведь, а не на продажу!
— Тогда это к Валентине, — заявила я. — Ей ведь готовить. Да и самой сейчас чистые продукты не помешают.
— Да, ты так думаешь? — Босс, что-то прикинув в уме, снова нажал на кнопку переговорного устройства и спросил: — Валюша, слышишь, нам тут овощи и фрукты со своего огорода предлагают в качестве оплаты.
— А почем? — тут же спросила та.
— Да так, в качестве оплаты, говорю же тебе. Что думаешь?
— А как доставлять будут?
Родион вопросительно посмотрел на клиента, и тот тихо подсказал:
— Со знакомым проводником раз в неделю передавать буду. Вам только встретить…
— С доставкой все нормально, — проговорил босс в аппарат. — Ну так что, стоит овчинка выделки?
— Конечно, стоит! — послышался возмущенный голос супруги. — О чем разговор? Чем на рынке последние деньги неизвестно за что отдавать, так лучше…
— Я все понял. Петр потом к тебе зайдет, и обговорите с ним все детали.
Он отключил селектор и довольно улыбнулся.
— Вам повезло, уважаемый Петр Николаевич, мы согласны.
— Слава Богу, — пробормотал тот, вытирая вспотевший лоб. — Вы, главное, Светку найдите, а мы уж вам с голоду умереть не дадим. Вон какие худые да бледные все…
— Вернемся к делу, — посуровел босс, не желая обсуждать проблемы своей скромной комплекции, в которой самым значительным и массивным органом была голова. — Фотографию сестры привезли, надеюсь?
Клиент полез в сумку, вынул пухлый почтовый конверт и положил на стол перед боссом.
— Вот, здесь ее любительские снимки, я сам фотографировал. Выбирайте любой.
Родион вынул пачку фотографий, бегло просмотрел и спросил:
— Значит, вы понятия не имеете, с кем и к кому она уехала?
— Не имею.
— А с тем приезжим типом из Москвы она долго встречалась?
— Не знаю. Один раз только их видел около гостиницы больше двух месяцев назад…
— Так он в гостинице жил?
— Наверное, — пожал тот плечами, — я не спрашивал. Поинтересовался только у нее, кто такой, мол, а она сказала, что случайный знакомый из столицы.
— Понятно, — босс что-то записал на листке. — Как гостиница называется?
— «Москва», чтоб она сгорела!
— Да, ирония судьбы, — усмехнулся босс. — Как выглядел тот тип?
— Ну, такой — высокий, примерно моего роста, лет двадцати пяти, чернявый, смазливый, в куртке дорогой, в костюме с галстуком — приличный вроде…
— Звонила она вам откуда?
— Не знаю. Обычно вечером, значит, наверное, из того места, где жила.
— Когда точно были звонки, помните?
— Сейчас, погодите, — он наморщил лоб. — По-моему, в Вербное воскресенье звонила и перед Пасхой, в Страстную пятницу. Это точно, а остальное не упомню, но часто звонила.
— Достаточно и этого, — проворчал босс, занося сведения на бумагу. — Подружек ее расспрашивали?
— Конечно, расспрашивал. Я их сразу в оборот взял, чуть души не вытряс, но они божатся, что ничего ни про какого москвича не знают. Светка только намекала им, что вроде в Москву собирается, но ничего конкретного не говорила — боялась, опять же, раньше времени хвастаться.
— Скрытная девушка. Сколько ей лет?
— Девятнадцать осенью будет. Так вы сможете ее найти?
— Посмотрим, — буркнул Родион. — Кстати, вы готовы к тому, что ваша сестра может оказаться… э-э, как бы вам помягче сказать…
— Мертвой? — хрипло проговорил клиент.
— Я вас за язык не тянул, учтите.
— Не готов, — побледнел тот. — Вы уж живую, пожалуйста, найдите.
— Надеюсь. Ладно, попытаемся, но, сами понимаете, гарантировать в такой ситуации ничего нельзя. Прошло уже две недели…
— Вы уж постарайтесь, ради Бога, — пробормотал Петр. — Жалко сеструху-то…
Через полчаса, дав ответы на все необходимые вопросы, он покинул наш офис и отправился на вокзал, чтобы вернуться домой в Тулу, а мы с боссом остались один на один с совершенно безнадежным делом, раскрыть которое не было практически никаких шансов.
Глава 3
— Итак, что мы имеем, — глубокомысленно изрек Родион, раскуривая трубку, и я замерла в восхищении, стараясь угнаться за витиеватой мыслью гениального детектива и ничего не упустить. — В гостиницу «Москва» звонить бесполезно — этого пижона там наверняка не помнят. Подружки, я уверен на сто процентов, тоже не в курсе. Значит, мы имеем то, что ничего не имеем. Абсолютно никаких концов, следов и ниточек. И это мне нравится. — Он глубоко затянулся и начал пускать вокруг себя ровные колечки дыма. — Именно в таких расследованиях и проявляются истинные качества настоящего сыщика. — Тут он небрежно смахнул со своего плеча невидимую пылинку и добавил: — Если они вообще есть, конечно.
— У вас они, без сомнения, есть, босс, — бездарно польстила я.
— Ну, это мы еще посмотрим, — довольно проворчал он, вглядываясь в фотографии на столе. — Взгляни-ка на эту куколку.
Я взяла одну цветную фотографию. На самодельных качелях, прикрепленных между двумя березами, сидела очень даже симпатичная голубоглазая девушка с распущенными длинными каштановыми волосами, в легком летнем платье с короткими рукавами. Она весело улыбалась, радуясь летнему солнцу, и казалась вполне нормальной и обаятельной девушкой, не лишенной чисто женской привлекательности и ума. Придирчиво осмотрев снимок и не найдя в Светлане никаких изъянов и особых примет, что могло бы выделить ее из толпы, я положила его на стол и сказала:
— На проститутку вроде не похожа.
— Да, глаза слишком умные и честные, — согласился босс, разглядывая другой снимок. — И воспитана, судя по брату, в строгих правилах. Нет, на панель она не пошла бы. По крайней мере, добровольно.
— Думаете, ее заманили сюда, а затем отобрали паспорт и заставили работать в борделе?
— Это было бы проще всего, — вздохнул босс. — Милиции известны все существующие в Москве притоны и бордели, скрывающиеся под видом массажных салонов и саун. Мы бы прочесали все и в два счета отыскали эту девчонку. Ее наверняка кто-нибудь запомнил бы и вывел нас на след.
— Так попросите своих друзей, пусть проверят — других вариантов все равно нет.
— Попрошу, но убежден, что это ничего не даст, — усмехнулся он, откидываясь в кресле.
— Почему?
— При таком обороте дел ее уже точно нет в живых — она не из тех, кто быстро сдается или сдается вообще. Таких, как правило, убирают, чтобы не оставлять следов. А в этих злачных местах если уж кого убирают, то чаще всего так, что даже труп отыскать невозможно. Это раз. А во-вторых, интуиция подсказывает мне, что Светлана не в борделе.
— А где?
— Понятия не имею. Но смазливые мальчики в костюмах и галстуках, живущие в гостиницах, в бордель не заманивают — это другой контингент. Скорее всего ей действительно предложили нормальную работу и даже устроили здесь, дали жилье и все прочее, а потом случилось нечто непредвиденное. Ладно, не будем гадать. Иди обзванивай все больницы, морги и отделения милиции — вдруг на что наткнешься. Но, чует мое сердце, не видать нам в этом году экологической редиски с огурцами.
…Следующие два часа ушли у меня на телефон. Обзвонив все имеющиеся в Москве службы, где могли отыскаться следы пропавшего человека, и так ничего и не выяснив о судьбе Светланы Капустиной, я вошла к боссу с докладом. Он сидел, расстелив перед собой карту Москвы, и что-то высматривал.
— Ну что, — он поднял голову, — нашла что-нибудь?
— Нет, — тоскливо вздохнула я. — За последние две недели девушки, похожие на Светлану Капустину, ни в морги, ни в больницы, ни в милицию не попадали. А что у вас?
— У нас кое-что есть, — сказал он скромно. — Я выяснил, откуда в указанные Петром дни поступали звонки на квартиру Капустиных в Туле.
— Да что вы говорите! — обрадованно воскликнула я. — И как вам это удалось?
— Элементарно, как говаривал один мой коллега. В нашем мире все решают деньги и связи. Денег у меня уже нет, а связи еще остались, так что это было нетрудно. Все междугородние звонки фиксируются на специальном компьютере, и мне сообщили московский номер абонента. Я позвонил туда, но там никто не отвечает. Поэтому узнал адрес и сейчас отыскиваю на карте эту чертову Кастанаевскую улицу.