С каждым днём я учился всё больше и больше расслабляться в ее присутствии и, хотя прошлое иногда мешало, я тратил всё меньше времени, злясь на неё. И ещё… Чем больше я проводил с Занией время, тем больше запутывался.

Я ничего не слышал от Камиллы в последнее время. Мама, казалось, тоже готова принять изменения в моей жизни и тот факт, что она теперь бабушка. Я ещё ничего пока не говорил отцу из-за его состояния, но молчать с каждым днем становилось всё труднее. Мне хотелось ему рассказать, что у него есть внучка, но мама просила повременить, боясь, что шок от такого известия может ухудшить его состояние.

Так что я решил всё же подождать, пока он еще немного не окрепнет. Да и я был слишком погружён свои проблемы, чтобы уделять внимание чему-либо ещё.

К тому же каждый день внутри меня всё равно шла борьба. Я не мог до конца забыть все эти сумасшедшие годы без Зании. Я боялся до конца открыть ей свое сердце.

Ночи вообще стали пыткой. Зания отвечала мне в постели почти с той же страстью, как и шесть лет назад. И от этого ледяная броня моего сердца всё больше и больше таяла. С каждым разом, когда я был глубоко в ней, наша связь была больше похожа на связь любовников, чем людей, которые вынуждены заниматься сексом ради цели сотворить ребёнка, способного дать шанс на жизнь своей сестре.

Зания всё больше и больше открывалась моим ласкам и я, чёрт возьми, не мог насытиться ею.

– Она уже спит? – Спросила меня Зания, когда я вошел в нашу спальню после того, как прочитал Миа сказку на ночь и поцеловал её перед сном.

– Да, сегодня она быстро уснула, – ответил я.– А в чём дело?

Весь вечер Зания была какая-то странная, и я решил, что узнаю все, как только Миа уснёт. Вместо ответа она бросила на меня нервный взгляд, прежде чем уйти в ванную комнату и вернуться через несколько секунд. Она протянула мне руку, держа на ладони пластиковую палочку.

– Что это? – У меня не было ни одной гребанной подсказки, пока я смотрел на белую пластиковую трубку с розовой полоской в маленьком окошке.

– Я беременна. – Выдохнула она в спешке, и я почувствовал мощный «удар».

Не до конца осознав её слова, я посмотрел на ее лицо, потом на живот.

Протянув руку, я обнял её за талию и, притянув ближе к себе, поднял рубашку Зании, обнажая живот.

Он всё ещё был плоский, но думаю, я должен поверить ей на слово.

Как только осознание того, что мой ребёнок поселился у неё в животе, прошло сквозь меня, я опустил голову и поцеловал её животик.

– Он там. Ты уверена?

– Ну, я использовала тот же тест, что и раньше... – Замолчала она, не решаясь ворошить прошлое из-за страха перед моей реакцией, но сегодня не было места враждебности.

Сегодня ничего не имеет значения кроме того, что моё семя наконец-то дало всходы. Честно говоря, я не мог себе представить, как я отреагирую на эту новость. Я не думал, что когда-нибудь позволю себе заглянуть за пределы того, когда наш другой малыш должен спасти жизнь своей сестры. Теперь же всё изменилось. Эмоции клокотали внутри меня. Я не смог найти слова, чтобы поблагодарить ее, поэтому сделал лучшее, что пришло мне в голову.

– Я хочу тебя, – прошептал я, и это были первые мягкие слова, которые я сказал ей с тех пор, как она вернулась.

Я стал медленно и нежно снимать с неё одежду. Останавливаясь, время от времени, чтобы поцеловать её плоть. Рука же Зании тем временем проникла в мои брюки и, обернувшись вокруг моего члена, стала поглаживать его вверх и вниз. Недолго думая я полностью раздел её и уложил на кровать. Я боялся прикоснуться к ней и легкая дрожь в руках, когда я стал касаться её, была свидетелем этого факта.

Но всё же дикая сторона меня взяла надо мною вверх, и я довел Занию до кульминации своим языком и пальцами. Как только первые волны оргазма стали захватывать Занию, я навис над ней и вошел в её податливое горячее тело. Слова похвалы и восхищения жгли мой язык, пока я трахал её, но выдавить из себя получилось только одно.

– Детка, я могу трахнуть тебя жестко или это навредит ребенку?

Я должен был спросить её об этом, потому что мой член безумствовал, желая как можно глубже войти в неё. Это было похоже на то, как будто все мои эмоции, которые я не мог или не хотел выразить словами, пошли прямо к моему члену.

– Всё нормально. Ты не повредишь нам. – Выдохнула она и вонзила ногти в мою задницу, притягивая к себе.

– Тогда скажи мне, если я сделаю тебе больно, – выдохнул я и, наклонившись, поцеловал её.

Всё же я не рискнул глубоко входить в киску Зании, поэтому стал медленными неглубокими толчками входить и выходить из неё, помогая себе довести её до разрядки своими губами и языком, покусывая соски и нежную кожу на шее.

Но, несмотря на мою сдержанность Зания как будто бы сошла с ума. Ее движения стали дикими, а киска более влажной и горячей, чем я когда-либо помнил.

Всё это сводило меня с ума, но я всё равно с осторожностью овладевал ею.

Я не хочу причинить ей боль, ни за что в этом гребанном мире.

Медленно и не спеша, я всё же довёл нас до разрядки, и как только Зания плотно сжала меня, сотрясаемая волнами оргазма я сам, опустошаясь в нее, прошептал ей на ушко.

– Спасибо тебе.

Как только Зания уснула на моей груди, что вошло у неё в привычку, всё больше и больше в последнее время, я не мог заснуть и всё думал. Ближайшие месяцы мне многое предстоит сделать. Во-первых, мы должны показать ее доктору, которого я уже выбрал для неё. После этого мы узнаем, что нам еще нужно.

Я осторожно выскользнул из-под нее, когда точно был уверен, что она спит и не проснётся от моих движений. Я тихо вышел из спальни и, прокравшись по коридору к комнате нашей дочери, открыл дверь. Миа мирно спала на боку. Ее щечки немного округлились по сравнению с тем, когда я впервые увидел её.

И тут я не выдержал.

На мои глаза навернулись слезы, и я, смахнув их, наконец-то почувствовал, что у моей девочки теперь есть реальный шанс выздороветь.

Я подошел к Миа и встал на колени перед её кроваткой. Полюбовавшись ещё несколько минут на дочь, я поцеловал её и поблагодарил бога за то, что дал нам шанс наконец-то стать полноценной семьей.

Я вернулся в постель с чувством покоя.

Наконец-то всё начало вставать на свои места.

Пришло время всё отпустить.

Мне больше не хотелось задушить Занию голыми руками, так что думаю это улучшение.

Глава 18

Что это она пела?

Я проснулся от звука голоса Зании, доносящегося через приоткрытую дверь ванной комнаты. Я улыбнулся, так как вспомнил, что она всегда пела, когда мы были вместе. Но с тех пор как она вернулась, я ни разу не слышал, чтобы она пела, ровно до сегодняшнего утра.

Я встал с кровати, чувствуя какой-то прилив сил и спокойствие. К тому же мне безумно захотелось прижать Занию к стене душа и медленно и сладко овладеть ею.

Но что-то в том, о чём она пела, привлекло мое внимание, и я прислушался. Я не уверен, что это была за песня, но слишком печально она звучала. Зания пела так, как будто её сердце разрывалось.

Я постарался запомнить несколько слов из её песни, решив, что позже обязательно посмотрю, что это за песня и попытаюсь понять её смысл. А сейчас я не хочу допустить, чтобы что-то испортило настроение, которое еще задержалось во мне от прошедшей ночи, и присоединился к ней в душе.

Я обнял Занию сзади и игриво прикусил мочку её уха, скользнув руками к груди. Она расслабилась и прислонилась ко мне спиной, расставив ноги, раскрывая себя для меня. Она стала тереться задницей против моего члена, всё больше и больше заводя меня.

– Наклонись и раздвинь ноги, – рыкнул я.

Зания положила руки на стену и раздвинула ноги, приподнимая попку выше, чтобы облегчить вхождение моего члена.