Отзвонившись обоим; первым делом успокоив что ничего экстраординарного не случилось — если и бухнуло в бассейне, то это точно не налёт, не силовой наезд, как это уже ни раз бывало; это чья-то «шпионская вылазка», к тому же пресёкшаяся, судя по всему, в самом начале. Закипишевавшие на том конце провода Миша и Саша — слишком свежи ещё в памяти были последствия недавнего нападения, — мало-по-малу успокоились. Дав им инструкции; а вернее, велев собраться вместе и сидеть возле рации, — вторую маленькую «уоки-токи» Олег всегда брал с собой, он, напевая

— поёживаясь, оделся; взял и автомат, и полный боекомплект с гранатами, — с люгером он не расставался даже когда спал, — нацепил и трофейный бронежилет; поверх его «лифчик» с магазинами; надел и включил налобный фонарь, и отправился «на происшествие».

«Проверять» было два варианта — или с улицы обойти дом, осмотрев возможные места проникновения, — по снегу-то это было б сразу видно; или идти обычным путём, через проломы.

Выбрал второй путь — хоть и риск; но вылазить на мороз категорически не хотелось. В выстуженном здании тоже был не курорт, но тут хоть не было ветра…

Квартира с забитым наглухо досками окном — где в своё время отправился на тот свет предводитель гопников Ибрагим-Бруцеллёз. Кресло в углу, закрывающее дыру в стене — лаз; — отключить находящуюся внутри мину с активацией «на сдвиг», отодвинуть в сторону кресло — чисто.

Следующее помещение — первым делом посветить на «маячки», которые были бы сдвинуты, проникни туда кто-нибудь чужой, — чисто.

Следующее… чисто. Следующее, следующее, следующее… Чисто-чисто-чисто!..

Мысленно уже жалея, что не надел наколенники, и, напротив, что напялил на себя этот неудобный жёсткий и тяжёлый броник, от «присел-пролез-выпрямился» уже и немного даже вспотев, добрался хорошо знакомым путём до самого зала бассейна; вернее, до небольшого помещения — ни то тренерской, ни то администраторской, от которого бассейн отделяла только хлипкая незапертая дверь. Собственно, через этот «кабинет» воду не таскали — лаз сюда пробили дополнительно, уже после похищения Элеоноры. Организовал это Олег и по своей привычке перестраховываться, и чтобы пеоны дурака не валяли, чтоб им жизнь на хозяйских харчах совсем уж санаторием не казалась.

Прислушался у двери — в гулком зале отчётливо кто-то всхлипывал, шептал, вскрикивал негромко, — словом, шла какая-то движуха. К тому же в морозном воздухе отчётливо пахло сгоревшим тротилом, — ну ясно, муха или мухи попали в паутину, и сейчас судорожно бьются, ожидая визита паука-хозяина. Ну-с, посмотрим…

Примерно сориентировавшись, откуда исходят звуки, он пинком распахнул дверь, одновременно включив мощный Толиков фонарь, направив на источник звуков и свет, и ствол автомата, и зычно скомандовал:

— Всем лечь лицом вниз, оружие перед собой; кто не подчинится — стреляю!

Он и в самом деле был готов прошить очередью любого находящегося там в случае если команда не будет мгновенно выполнена; но две фигуры, передвигавшиеся поодаль ни то ползком, ни то на четвереньках, тут же послушно шлёпнулись на обледенелый кафель, лишь что-то вякнув испуганно.

Олег вошёл в зал; мельком мазнул светом на фигуры — судя по всему безоружные; лежат, как он скомандовал, лицом вниз, руки за головой и, судя по всему, прямой опасности не представляют, — и тут же, сместившись в сторону, и ещё дальше вбок отставив руку с фонарём, быстро осмотрел зал — нет ли спрятавшихся. Вроде бы нет — сваленные в углу пластиковые стулья, стоявшие одна на одной скамейки, резиновые коврики и кафель — всё покрывал иней, истоптанный только там, где они обычно ходили, таская воду; да где оставили следы проломившие стену пришельцы.

А, нет! — вот и ещё следы! С другой стороны чаши бассейна были видны отпечатки, которых раньше не было, они вели вокруг бассейна, и начинались… начинались они от окна. Бассейн имел большую площадь остекления; часть его, как водится, кто-то для чего-то в период бардака в Мувске, побил; а часть сохранилась. Заделывать выбитые окна они здесь не стали вообще: во-первых, чтобы не обнаруживать, что бассейн посещаем, во-вторых окна всё равно были высоко, значительно выше человеческого роста, и заглянуть в них никто не мог.

А тут — ну надо же! — кто-то, а скорее — эти вот двое, если их никто не ждут снаружи, — озаботились каким-то образом выдавить стекло и залезть в бассейн через так высоко и так открыто расположенное окно… Те-то, что ломали стену — ломали её, во всяком случае, под прикрытием портика и колонн, с фасада; в закрытом от просмотра месте, — а тут так нагло, в открытую… Кто же это такие шустрые у нас?

Всё же страхуясь, осматриваясь по сторонам, Олег стал обходить бассейн, чтобы приблизиться к лежащим. Вот, в ярком свете фонаря стал виден ярко-кровавый, как на хорошей киноплёнке, след, тянувшийся за этими двоими; вот и место, с которого он начался: ловушка номер раз, он на неё больше всего и рассчитывал, да.

Скамейка чуть поодаль от бортика бассейна; на ней примёрзшее ведро с куском верёвки, — не то, которым набирали воду из чаши, а другое. Рядом на скамейке старая куртка на синтепоне, из-под неё торчит, вернее, торчал ствол и приклад автомата. Очень ясная картина: пришли за водой; набирая воду, положили автомат на скамейку, сверху бросили куртку — да так и забыли за делами. Наверное, вспомнили уже в Башне, и решили не возвращаться, не лезть обратно, — ничего с оружием не случится, полежит до завтра, или до следующего похода за водой. Башня сейчас богатая на оружие, это все знают; автомат какой-то проблемы не составляет.

Как не поднять такую ценную находку??

С какой бы целью не проник злоумышленник в бассейн — неужели не возьмёт он явно случайно забытый в бассейне автомат??

Конечно возьмёт.

Вот только под автоматом специально и тщательно насторожённая граната РГД-5 с подготовленным на мгновенное срабатывание взрывателем, без чеки, с рычагом взрывателя, придавленным тяжестью автомата и куртки. Ловушка! Собственно, и сам автомат — дефектный, с мятой ствольной коробкой; из тех, что попали под каменную шрапнель во дворе при наезде на Башню номер два. Но под курткой этого не видно, видно только ствол и приклад — казалось бы автомат и автомат, как же не взять такую ценность?

Вот и «взяли». Скамейка расщеплена и ещё курится сизым дымком, автомата не видно — куда-то забросило взрывом; не исключено, что в бассейн; от куртки — клочья… А те кто попытался взять — прочертили эту ярко-алую в луче фонаря дорожку от скамейки к… А куда, они, собственно, перемещались-то вокруг бассейна — опять, что ли, к окну? И как они собирались туда лезть — тут метра три… Ага, вон и верёвка с узлами висит, — это по ней они спустились. А залезли бы они по ней обратно, раненые-то?

Но — живые, ты поглянь-ка!.. Хотя граната должна была взорваться буквально чуть ли не в руках! Наверное, значительную часть осколков приняла на себя куртка; они ведь у наступательной РГДэшки мелкие; а то, что пошло — пошло по ногам… Это мой недосмотр, надо было это предусмотреть! — по привычке оценивая ситуацию и делая себе мысленно выговор, подумал Олег, уже практически без опаски направляясь к лежащим.

Один из них, что характерно, скорее всего женщина… Оба стонут, но один — явно женским голосом.

— Ну-ка головы подняли! — скомандовал он лежащим, — Живенько засветили свои личики!

Сказал, и с неудовольствием подумал: вот, Толян, брат, уехал; а я между делом его лексику перенимаю! «Личики» да «засветили живенько». Тьфу!

Лежащие подняли искажённые страданием лица, и Олег тут же узнал их: это же Граневичи, Андрей, как его… Константинович; и жена его, Тамара Павловна. Те, что не так давно переселились в пятиэтажку напротив, к кому он ещё думал по примеру Спеца телефонную ветку прокинуть, чтобы были «смотрящие за фронтиром», то есть за другой стороной двора. А они — вон что! — ночью, через окно, влезли в чужую, блд, собственность!.. — Олег вполне серьёзно и обоснованно давно уже считал и бассейн, и, собственно, всю Башню, своей собственностью. А как же! Так сказать, по первому закону новой парадигмы: «Что ты защитить можешь, то, стало быть, и твоё». Не больше, но и не меньше.