Как это ни парадоксально, но патологическая анатомия имеет самое непосредственное отношение к жизни — гораздо большее, чем, например, такие области медицины, как онкология или глубокая хирургия, которые вырывают пациентов из рук смерти, сражаются с ней. Я же с ней не сражаюсь. Я инспектирую ее работу, помогая выявить ошибки и учесть их в будущем, чтобы другие люди прожили дольше и лучше. По этой причине я считаю свою специализацию благородной и социально значимой. Вы можете удивиться, но основная часть моей работы заключается именно в помощи лечащим врачам вовремя выявить патологию у их пациентов и дать человеку шанс на качественную и долгую жизнь.

Еще будучи студенткой, я сильно влюбилась в старшего лаборанта одной из кафедр отделения медицины. Он был женат, но меня это не останавливало. Мы с ним очень недолго встречались — точнее, он-то со мной вообще не встречался. Это я с ним встречалась. Односторонний роман. Строила себе в мечтах совместную жизнь с ним, представляла наших детей. Он говорил, что сильных чувств к жене не испытывал, но ему было жалко ее оставлять. В общем, очень быстро наша с ним связь была прервана — он уехал в США.

Потом у меня появился парень, который полюбил меня очень сильно. Красиво ухаживал, постоянно твердил, что озолотит меня. Он был в целом нормальный человек, но не скажу, что меня в нем что-то зацепило — просто хотела забыться. В отличие от лаборанта, он был моложе, красивее и, как я люблю шутить, не такой женатый. Казалось бы, владей, пользуйся и распоряжайся! И я пыталась, честно. Несмотря на то, что этого парня было слишком много в моей жизни, я все же приняла его предложение съехаться, и мы даже прожили почти полтора года. Аж самой не верится сейчас. Мне было его жалко, ведь я понимала, что огромное количество любви тратится на меня впустую — я его не любила нисколько, а он не хотел этого видеть. Из него получился бы превосходный муж, но не для меня. В день нашей с ним годовщины он пригласил меня в кино, а потом обещал устроить дома романтический ужин. «Ну, раз тебе это так надо…» — подумала я. В то время я уже работала на кафедре. И где-то за два часа до сеанса в кино, когда я была еще на работе, раздался звонок. Это был он. Тот лаборант. Я чуть не упала.

— Ты? — только и смогла выдавить я из себя.

— Привет. Как жизнь?

— Нормально. Не ожидала…

— Я сейчас в Сан-Паулу по делам. Давай встретимся?

— Давай, — я сама не верила в то, что говорила.

И мы встретились. У меня чуть сердце не выпрыгнуло из груди, когда я его увидела, нисколько не изменившегося. Я написала своему парню, что начальство заставило меня задержаться на работе и что кино, видимо, отменяется.

Мы прогулялись с ним всего минут пятнадцать, дойдя до гостиницы, где он остановился. Он мне рассказал, что вместе с двумя друзьями запустил бизнес по изготовлению реагентов. Рассказал и про жену — что так и не горит к ней любовью, но ему жалко от нее уйти. Все то время, что мы гуляли, я не могла поверить в то, что снова испытываю эти почти забытые ощущения — нехватку воздуха, учащенное сердцебиение и какую-то неописуемую сладость, разливающуюся то ли по организму, то ли по душе от того, что с тобой рука об руку идет человек, которого безответно любишь. Мы с ним ни о чем не договаривались, и с его стороны не было даже косвенных намеков — мы просто очутились у него в номере. После быстрого душа мы набросились друг на друга и начали целоваться. «Пусть без взаимности! Пусть для него это просто возможность получить разрядку. Да и пожалуйста!» — твердила я себе, когда мои губы горели от страстных поцелуев. Во время оргазма я на секунду задумалась о своем парне — о том, как он, должно быть, расстроился из-за того, что я отменила кино, а сейчас сидит дома с ужином и свечами и ждет свою любимую в надежде хотя бы немного обратить на себя ее внимание, не говоря уже о любви или хотя бы серьезной симпатии.

Домой я вернулась за полночь. Сослалась на работу. Он поверил, я это поняла. Поверил и принял как истину, безоговорочно. Мы ужинали, он о чем-то рассказывал, а я, иногда кивая ему, кончиком языка облизывала верхнюю губу, все еще полыхающую от щетины лаборанта. Потом у нас был секс. Я бы даже сказала, что секс был не у нас, а у него. Со мной. Видимо, это было завершением его плана по созданию для любимой женщины волшебного вечера в день годовщины. А на следующее утро я ушла, ничего особо не объяснив. Даже не стала утруждать себя тем, чтобы подсластить пилюлю и сделать из нас двоих плохой именно себя. Просто взяла некоторые свои вещи, сказала ему, что не люблю его и не хочу быть с ним, пожелала удачи и ушла. А после первой же попытки со мной связаться заблокировала его аккаунт.

Когда после того проведенного с лаборантом в гостинице вечера я пришла домой на романтический ужин, у меня возникло ощущение, что мне дали покататься на левиподе, а потом пересадили обратно на старую кобылу. А ведь я никогда не была человеком, который довольствовался компромиссными или временными вариантами. Помню, что когда в студенчестве у меня был роман с лаборантом, денег особых я не имела, и он повел меня в самый настоящий тайский ресторан. О, какая там была восхитительная еда! Сколько раз я потом пробовала тайскую еду, напечатанную на фабрикаторе, и мне неизменно казалось, что, несмотря на вкус и внешнюю схожесть, эта биомасса никогда не сможет вызвать того фонтана переживаний, который я испытала тогда, в ресторане. И я отказалась от тайской кухни. Потому что либо я ем настоящую тайскую еду, либо не ем никакую. Половинчатые решения мне не нужны. И относилось это, конечно же, не только к кухне. Либо лаборант, либо не лаборант. С ним, кстати, после того вечера у него в номере мне больше не удалось увидеться — он улетел обратно в США.

Однажды мы с подругой пошли в бар немного отдохнуть. Мне было, наверное, года 23 — 24. Сцепились языками, и шот за шотом, шот за шотом… Я направилась в дамскую комнату и, проходя вдоль барной стойки, нехило так навернулась на ровной поверхности и чуть было не грохнулась на спину. Меня подхватил молодой мужчина, и я буквально повисла у него на руках.

— Ой, простите… Как неловко! По-моему, я пьяная, — это было первое, что я ему сказала.

— Здесь все такие, — улыбнулся он. — Не переживайте.

Я встала на ноги и посмотрела на него. Он показался мне привлекательным. Надо было срочно привести себя в порядок. «Не уходите, я скоро!» — жестом я приказала ему оставаться на месте, а сама продолжила преодолевать свой путь в уборную. На мое счастье, там висел автомат по продаже детоксикатора. Я сразу выпила бутылочку.

Когда вернулась, он все еще сидел за стойкой. Я села рядом, обернулась, взглядом ища подругу, но не увидела ее. В голове стало покалывать, возникла сильная жажда — верные признаки того, что детоксикатор активно действует.

— Валерия, — я протянула ему руку.

— Валерия… — повторил он. — Какое красивое имя! Как и его обладательница. А меня зовут Зак.

— Зак? Зак… Ну, у вас тоже имя… ничего так.

— Могу я чем-нибудь вас угостить?

— Чашку крепкого кофе и стакан холодной воды, пожалуй.

Мы с ним стали болтать о чем-то. Он рассказал, что живет в Сиднее и что в Сан-Паулу приехал по бизнесу. По мере моего освобождения от алкогольной дымки его образ становился все более четким — Зак не был красавцем. Вполне средней внешности невысокий худощавый мужчина, нормальный такой. Не в моих привычках плакаться, но я рассказала ему про расставание с парнем. Как он правильно заметил, это было не расставание, а освобождение. Интересно, что хотя Зак и не вызвал, конечно, такого вихря эмоций, как лаборант, но интерес к нему я испытала сразу. А это очень важно для меня.

Мы начали встречаться — он часто прилетал в Сан-Паулу. Мне с ним было неплохо. Я его даже немножко любила. Мне самой сложно поверить в то, что я, профессор и Председатель Суда Прошлого, сейчас скажу, но за Зака я вышла замуж по залету. Не знаю, хотел ли он жениться на мне. Он предложил — я согласилась.