Тогда Незымаев еще не знал, что Енюков уже доложил свои соображения подпольному райкому и чекистам, которые согласились с его доводами.

Так Павел Гаврилович Незымаев стал руководителем Комаричского подполья, а Александр Ильич Енюков — его надежным советчиком и помощником.

Енюков и Незымаев знали о патриотизме нашей молодежи, ее революционно-романтическом складе. Этому способствовали воспитание в школе, в вузах, различные военные кружки, художественная литература о революции и гражданской войне, фильмы «Мать», «Путевка в жизнь», «Красные дьяволята», трилогия о Максиме и, наконец, «Броненосец «Потемкин» и «Чапаев». Оба сходились на том, что найдется множество молодых добровольцев для борьбы в подполье, партизанских отрядах в тылу врага.

К участию в тайных операциях для отдельных поручений решили привлечь комсомольцев — медсестру Анну Борисову, студентку Валентину Маржукову, поступившую на работу в больницу, старшеклассника Володю Максакова и молодого мастера автогаража Степана Драгунова, человека честного и надежного. У всех у них родные и близкие сражались на фронте или в партизанских отрядах.

— Для начала это неплохо, — сказал Александр Ильич, — но основная практическая работа впереди. Опираясь в первую очередь на патриотически настроенных людей, которые нам уже известны, надо подумать и о привлечении в организацию лиц, не вызывающих у оккупантов и местного «самоуправления» подозрений, но таких, кто перед угрозой порабощения Родины готов забыть прошлые обиды и встать в ряды борцов с фашизмом. В этом есть, разумеется, известный риск. Но в истории были случаи, когда революция привлекала на свою сторону даже бывших царских офицеров и генералов, не пожелавших отдать страну на растерзание интервентам и белогвардейцам. Надо посоветоваться с чекистами, ведущими борьбу в, подполье и в лесах. В дальнейшем при их содействии можно будет придумать легенды о судимости за «антисоветскую деятельность», исключении из партии и комсомола, раскулачивании…

— Далее, — продолжал свою мысль Енюков, — нужно любым способом внедрить доверенных людей в учреждения оккупационных властей и местного «самоуправления», в немецкие, мадьярские и словацкие гарнизоны, полицию, на почту и телеграф, биржу труда. Наконец, надо изучить настроение личного состава бригады РОНА, особенно среднего и младшего командного состава. Среди них есть и местные жители. В нашем нелегком деле неизбежно возникает вопрос, как добыть служебные бланки официальных оккупационных властей: виды на жительство, пропуска и прочие документы.

— Несомненно, проникновение в полицию, военные гарнизоны и карательные части «комбрига» Каминского для нас весьма важно, — поддержал Енюкова Павел Гаврилович. — Уже сегодня нам известно, что в бригаде РОНА окопались беглые белые офицеры-эмигранты, явные изменники и прочий уголовный сброд. Но есть и другие. Я имею в виду бывших воинов Красной Армии, которые раненными попали в плен или, стоя насмерть в обороне, оказались в окружении, не смогли пройти через линию фронта. Всех мерить одной меркой нельзя. Некоторые из них наверняка только и ждут случая, чтобы пробиться с оружием в руках к партизанам, драться с фашистами до победы. Именно такие люди должны интересовать нас в первую очередь. А пока начнем с того, что имеем.

Так зародилось ядро подпольной молодежной организации, которая почти полтора года наносила чувствительные удары оккупантам и их наемникам.

Начали с листовок.

— Среди местного населения, — говорил Незымаев, — царит уныние. Геббельсовская пропаганда вопит о «блицкриге», распространяет басни о взятии Москвы, Воскобойников сколачивает «собственную» нацистскую партию, рассылает своих вербовщиков в другие районы и области. Хотя люди и лишены правдивой информации, они все же не теряют веру в нашу победу. Их надо воодушевить и поддержать, рассказать правду о положении на фронте и в тылу, о неисчислимых резервах страны и неизбежном повороте в ходе этой войны. Необходимо любой ценой раздобыть радиоприемник и слушать Москву.

ТАЙНИК В ПОДВАЛЕ

Где и как приобрести приемник, подсказал Петр Тикунов. Он стал к тому времени руководителем небольшой патриотической группы на железнодорожном узле и связал ее деятельность с Комаричским подпольем. Петр Васильевич, испытав немало невзгод в первые дни вероломного нападения гитлеровской Германии на СССР, был человеком решительным и отважным, ни при каких обстоятельствах не терявшим самообладания и веры в правое дело. Еще до войны он приобрел хороший жизненный опыт. По окончании семилетней школы в Комаричах и железнодорожного техникума в Брянске его по комсомольскому набору отправили в танковые части. Служил в Западном военном округе. После демобилизации в 1937 году как механик, получивший образование в железнодорожном техникуме, был принят на работу в вагонное депо станции Брянск-2. Война застала его мастером. Он, как и другие железнодорожники, имел бронь: Петр Васильевич в качестве мастера-механика сопровождал эшелоны с оборудованием брянских и бежицких заводов на восток, воинские составы с людьми, вооружением и боеприпасами к линии фронта. Вражеская авиация бомбила эшелоны, станции, вокзалы. Кругом полыхали взрывы и пожары, рушились стены станционных сооружений, шли под откос поезда. На его глазах были разбиты три санитарных состава с ранеными.

…С Петром Васильевичем Тикуновым, одним из первых участников Комаричского подполья, я много часов беседовал в Брянске. Невысокий, коренастый, с живыми глазами, начитанный, он с любовью говорил о трудовом Брянске, его истории, рабочем классе, который не смирился под пятой оккупантов.

В первые месяцы войны в связи с угрозой вражеского вторжения многие рабочие вынуждены были уехать с эвакуированными заводами на восток. Они с болью покидали берега Десны, опоясанные вековыми лесами с их дубами-великанами, мачтовыми соснами и вечнозелеными елями. Другие оставили семейные очаги, чтобы уйти в эти самые леса, ставшие родным домом и неприступной крепостью партизан и подпольщиков. Там накапливалась та неисчислимая сила, которая наводила ужас на захватчиков, громила его тылы, не давала покоя ни днем ни ночью. Такой войны фашисты еще не знали.

— В разные эпохи и времена, — говорил Петр Васильевич, — брянские полки и народные дружины отбивались от хазар и половцев, сражались против чужеземных полчищ Карла XII, польско-литовских феодалов и Наполеона, наносили удары по белой гвардии Деникина. Теперь им пришлось воевать с вымуштрованной и технически оснащенной до зубов военной машиной вермахта, проутюжившей своими танками почти всю Европу.

Город издревле славился трудовой и боевой доблестью. Стоит вспомнить, что каждая четвертая пушка для армии Кутузова была отлита на брянском арсенале, что рельсы для первых железных дорог России прокатывались на бежицких заводах. А сколько новых первоклассных предприятий союзного значения было сооружено в годы первых пятилеток и в предвоенное время! Город с его светлыми корпусами новых заводов и фабрик, жилых домов, зелеными садами и парками, песчаными пляжами на реке радовал всех, кто в нем родился и жил.

За два года оккупации рабочий Брянск стал мертвым городом.

Но Брянщина жила и боролась, несмотря на то что фашисты разрушили и сожгли Брянск, Бежицу, Карачев, сотни других городов, поселков и деревень, расстреливали, вешали и угоняли на каторгу тысячи людей.

…На первых порах Тикунов оказался в лесной деревушке Кольцовке под Брянском. Он решил пробираться в родное село Бочарово Комаричского района, куда фашисты тогда еще не дошли. Там председателем сельсовета с давних пор работал его родной дядя коммунист Моисей Андреевич Тикунов. С его помощью Петр рассчитывал уйти к партизанам или связаться с земляками, оставленными для борьбы в подполье.

И тут вдруг встреча в больнице с Павлом Незымаевым. Уже работая по его совету в локомотивном депо станции Комаричи, Тикунов наладил через село Бочарово связь с партизанской разведкой. Из отрывочных разговоров служащих депо и знакомых телеграфистов станции, а также по эмблемам на проходящих эшелонах люди Петра Васильевича узнавали о передвижениях противника в этом районе. Сведения тайно передавались руководителям Комаричского подполья и через связников — в партизанские диверсионно-подрывные группы, рейдировавшие близ полотна железнодорожной магистрали Комаричи — Льгов — Курск.