Николай Ильич вышел проводить ребят. На всякий случай дал большой кусок брезента, чтобы укрыться от дождя,, посоветовал идти не только на веслах, но иногда и вести лодку бечевой: чтобы двое сидели, а двое шли по берегу и тащили судно на буксире.

Всем хотелось грести. Это казалось делом простым и неутомительным: занес весла назад - рраз! - рванул на себя.

Особенно тянуло к веслам Котьку. Он первый забрале» в лодку и уселся в центре. Витьке тоже никогда в жизни не приходилось грести и не терпелось испробовать свои силы.

- Лень, ты не хочешь грести? - заискивающе спросил он, видно, не думая считаться с желанием Котьки.

- А что же мне делать! - жестоко объявил Боцман. - Мне надо грести, потому что вы не умеете.

Котька безропотно опустил весла й встал с сиденья. С Витькой он бы еще поскандалил, но слово Боцмана - закон для него.

Путешествие начиналось не особенно весело, поскольку у каждого были причины для недовольства. Однако всех успокоила рассудительная Ирина. Она сказала:

- Сначала будет трудно выгребать, и надо двоим сесть за весла. А ты Леня, возьми кормовик… Или давай я его возьму, если ты не можешь…

Даже через загар проступила краска на щеках Боцмана Это ведь оскорбление: чтобы он, Боцман, да не умел работать кормовым веслом!

Просто он забыл, что кому-нибудь надо управлять судном.

- «Не можешь…» - передразнил он Ирину. - Проходи на бак…

Николай Ильич пожелал «ни клева, ни улова» и сильна оттолкнул лодку от берега. Она скользнула по воде и остановилась, мягко раскачиваясь на своих собственных волнах. Ленька, не мешкая, в несколько забористых гребков развернул ее, скомандовал:

- Весла на воду!

Был полнейший штиль. Ни рябинки, ни единой складочки на воде. Лодка взяла курс на Лисью протоку.

- Отличная посудина! - похвалил лодку Ленька.

Глава двенадцатая

У КАЖДОГО ПРАВИЛА ЕСТЬ ИСКЛЮЧЕНИЯ

На первой же миле Витька с Котькой выяснили, что для работы на веслах одного желания мало. Проклятое весло то зарывается всей лопастью в воду, то скользит поверху, «печет блины», обдавая брызгами сидящего на корме Боцмана.

Ленька не сердится. Он понимает, что сразу из ребят моряков не сделаешь, гребля требует навыков. Помогая товарищам, он работает веслом то слева, то справа, а когда случается такое, что гребцы несколько взмахов сделают чисто, он держит кормовик в воде как руль.

Скоро Витька устал и начал раскаиваться в том, что добровольно взвалил на себя нелегкое бремя матросской службы. Он уже несколько раз недовольно подумал про Леньку: «Уселся, как барин! Подумаешь - правит… Знай себе держи весло по течению…»

Но Котька держался молодцом. Он очень старался, и у него с каждым взмахом получалось все лучше и лучше. Чтобы весло не вырывалось из рук, он решил поплевать на ладони и тут заметил, что они покрылись крупными белыми волдырями.

- Ой, Котька, ты же все руки стер! - воскликнула с жалостью Ира.

В ответ Котька презрительно хмыкнул: дескать, ему ли будущему моряку, обращать внимание на какие-то мозоли! Но это он только так храбрился, а на деле быстро согласился поменяться местами с Иринкой. Ленька тоже сменил Витьку, отдав ему кормовое весло.

Перебираясь на корму, Витька похвалился:

- Это что!.. Вот мы один раз с папкой ездили на лодке купаться и нас в пути штормяга застал… Штормяга - будь здоров, но мы запросто шли по волнам! Папка на веслах сидел, а я на руле.

Сказав это, Витька взялся за кормовик и сразу убедился, что работать им очень трудно не только в «штормягу», но и в полнейший штиль. Весло билось в руках, как живое, бросалось из стороны в сторону, норовило уйти под воду.

Всем было ясно, что от такого кормчего, как Витька, толку нет никакого и что он только для видимости макает весло в воду. Тем не менее лодка шла прямо и очень ходко. Ленька сразу заметил, что Ира гребет замечательно: сноровисто, сильно и в такт с ним. Вот только косичка ее иногда мешает, задевает за Ленькино ухо, а то бьет по щеке. Впрочем, косичка тоненькая, мягкая, так что и не больно совсем, а только так, щекотно немножко. Ленька подумал, что без Иры пришлось бы помучиться с Витькой и Котькой, которые ничего не умеют, и что Ира не похожа на других девчонок-дурех. Она даже красивая немножко, особенно если сбоку смотреть…

Ленькины размышления прервал Котька:

- Лень, а почему здесь буи какие-то не такие?..

- Да, не озерные, а морские буи, - охотно ответил Боцман. - Они прочно спаяны или склепаны, и во внутрь вода не может пройти. Потому они и не тонут и очень устойчивы на волнах. Все буи освещаются лампочками, которые с помощью часового механизма сами зажигаются ночью и тухнут днем.

Подплыли к бую поближе, чтобы получше рассмотреть его. Ленька рассказал все, что только знал о судоходной обстановке. И тут выяснилось, что эта девчонка Ирина неплохо разбирается в морских делах. Что огни на буях сами тухнут и зажигаются не из-за часового механизма, а из-за специального фотоэлектронного устройства - этого не знал сам Ленька, а она знала и рассказала, что утром, как только первый светлый луч упадет на фоточувствительную пластинку, автомат сразу же отключит батарею, а вечером, чуть потемнеет, лампочка загорится опять.

Иринкин рассказ был, конечно, интересным, но он вместе с тем, мог сильно подорвать Ленькин авторитет, если бы не Котька. Он ни с того, ни с сего перебил Ирину:

- А ты знаешь, что такое бом-кливер?

- Нет, - простодушно призналась Ира.

- Ах нет?! - торжествующе воскликнул Котька. - А раз нет - то сиди да помалкивай!

Ирине не понятна была Котькина злость, и она обиженно пожала худенькими плечами. Витька самодовольно усмехнулся, а Боцман подумал про себя, что девчонки вообще-то не пригодны к работе в море, но, наверное, есть исключения из правила.

Глава тринадцатая

«МОРСКОЙ ВОЛК» БЫЛ ПРАВ

Витька ввязался в это путешествие на Лисью протоку только из-за клада. Если бы не это, он бы лучше играл сейчас в футбол. Сами поиски клада он себе четко не представлял. Почему-то казалось, что раз у них есть таинственная записка, значит беспокоиться нечего, надо только прийти на протоку и взять готовенький клад.

Но получилось несколько иначе. Вернее, совсем даже не так. Протока - это, оказывается, мелкая и длинная речушка. По берегам ее, словно меховая оторочка на пальто, тянется густой и ровный, будто подстриженный заботливым садовником, кустарник. Изредка он отступает от воды, обнажая песчаный берег с сизыми мать-мачехиными листьями.

Где клад? В записке сказано, что искать его надо в полую воду. Значит, он должен быть где-то недалеко от воды. Но мыслимое ли это дело - раскопать за один день все берега?.. Пожалуй, и за неделю этого не сделаешь. Даже, наверно, и месяца не хватит, потому что берегам не видно конца.

Это ясно, как дважды два… Ясно не только Витьке, но и Леньке и Котьке. Всем троим понятно, что клад вряд ли удастся найти. Сама затея, до сих пор выглядевшая такой заманчивой и радостной, сейчас казалась какой-то глупой. Каждому вспомнился ехидный дед Иван с хриплым смехом. Действительно, надо быть «чокнутыми огурцами», чтобы надеяться найти клад на этих берегах, сто раз затоплявшихся, покрытых цепкими корнями трав, кустарников и вековых деревьев.

«Морской волк» Билли Боне, собирался на остров сокровищ за кладом Флинта, имел четкий план, тем не менее не спешил ехать за богатством. И он был прав, потому что поиски клада - это дело очень сложное. Да что Билли Боне!.. Даже наивные Том Сойер и Гек Финн, выходя на поиски клада, были лучше подготовлены к этому, чем Ленька, Витька и Котька. Том Сойер, по крайней мере, был уверен, что клад надо искать в том месте, куда падет тень самой длинной ветки сухого дерева в полночь, и таким образом выходили на поиски не вслепую, а зная, с какого конца надо начинать дело.