– Теперь в нашем доме пускает корни сорняк, пожирающий все на своем пути. Пока мы отсиживаемся в чужих норах, которые нам позволили занять, они укрепляют свои позиции в Сивилле. Они уже верят, что это их мир! И очень скоро они будут правы.

– Что ты предлагаешь? – мрачно осведомился саламандр постарше, похоже, ремесленник. – Сказать им, что они ошиблись кластером и им здесь не рады? Да они нас всех вырежут!

– Им ведь не обязательно оставлять в живых всех! – подхватила женщина. – Другие элементали не выпендриваются, живут как живут. Так что же, мы одни примем удар? Мы хотим жить!

– А с чего вы взяли, что вам позволят жить? – поразился молодой воин.

– Они ведь не выгоняют нас сейчас! Просто переселили и все…

– Главное слово тут «сейчас». Что будет дальше? Что будет завтра? В кого нас превратят? В бесплатную рабочую силу? В кормовых животных для вампиров? Или, быть может, нас показательно убьют, чтобы продемонстрировать другим народам свою силу? Этого вы дожидаетесь? Или вы можете гарантировать, что этого не произойдет?

Воины бы сразу поддержали его – огонь в их крови не позволил бы саламандрам терпеть несвободу. Но беда в том, что воинов здесь почти не осталось. И все равно эти горожане, привыкшие к мирной жизни, смотрели на него с надеждой. Они готовы были идти за ним – даже без уверенности в том, что победа возможна.

Потому что в глубине души они знали: их все равно ожидает смерть от рук захватчиков. Разница лишь в том, что кого-то убьют раньше, кого-то – позже, и повлиять они могли лишь на одно: какой будет эта смерть? Если финал неизбежен, то лучше уж в бою и с честью, чем в рабстве у тех, кто вырезал на улицах Сивиллы их близких.

Насколько было известно Катиджану, после той битвы не рыли могил. Он не хотел знать, что стало с телами, а саламандры, похоже, знали, и это помогало им преодолеть страх перед безнадежной битвой. Многие из них поняли ценность семьи и близких друзей, лишь потеряв их.

– Что ты предлагаешь? – поинтересовался старик.

– Мы должны вернуть Кровавый Пироп, а с ним и свою честь!

– Как вернуть? Войти во Дворец и попросить?

– Ворваться с боем и забрать! – уверенно заявил молодой воин. – Они не ждут такого, они уверены, что победили, переломили нам хребет! Мы воспользуемся этим и покажем им, что саламандры не повержены!

Самоубийственная цель, между прочим. Они понимали это – но пока не отказались, и Катиджан был впечатлен их решимостью.

Однако и соглашаться они не спешили.

– Допустим, эффект неожиданности поначалу нам поможет, – признал ремесленник. – Ну а дальше что? Он не длится вечно. Мы прорвемся во Дворец, получим Пироп – но уж тогда-то они очухаются и поймут, как слаб их враг! Их не остановила вся армия Сивиллы, так сколько продержимся мы?

– Своими силами – нисколько, – согласился молодой воин. – Поэтому мы должны просить о помощи.

– Кого? Других элементалей? Они такие же жалкие останки, как мы, если не хуже!

– Кого-то извне, как это сделали сильфы, чтобы спасти свой камень!

– Но кого?

Хороший вопрос. Насколько было известно Катиджану, у саламандр не было официальных соглашений о партнерстве – элементали такого не практиковали, они привыкли надеяться только на себя. Поэтому если они и могли кого-то просить о помощи, то только на дружеских началах. А кто добровольно полезет в чужую войну?

– Нам нужен тот, кто понимает огонь, – уверенно заявил воин. Как и все новички, пусть и талантливые, он готовился к этой встрече так же, как когда-то готовился к урокам. И теперь он был готов показать, что он уже не ребенок, он сможет повести остальных за собой. – И не только понимает, но и достаточно силен, чтобы принять на себя такую ответственность.

– И кто же это, по-твоему? Драконы? Они могут забрать у нас Пироп, но они никогда в жизни его не вернут!

– Еще есть черуфе, – робко напомнил кто-то из толпы. – Только их осталось очень мало, меньше, чем нас.

– Это не драконы, им я тоже не доверяю, – сказал молодой воин. – И не черуфе – они диковатые и живут чаще по одному, они не народ.

– Ифриты?

– Да они же обманщики!

– Есть еще фениксы…

– Они всегда смотрели на нас свысока, они не помогут.

– Адские псы?

– Правильно, обменяем шило на мыло!

Спор рисковал стать слишком шумным для тайной встречи и слишком базарным для серьезного собрания. Но мальчишка не подвел, он, даже при волнении и недостатке опыта, сумел усмирить своих собратьев.

– Достаточно! Зачем вы гадаете, если можно просто выслушать меня? Я думал об этом не один день, я вспомнил все народы, о которых вы говорили. Думаете, вы знаете их, а я – нет? Они связаны с огнем, они его дети, как и мы, но это не делает их родными нам. Поэтому мы должны искать не единомышленников, а покровителей. Унизительно ли это для нашего рода? Да. Но еще унизительней есть из миски, которую бросили нам новые хозяева, и делать вид, что так и надо! Мы придем просить о помощи, а не о равенстве. Если надо, мы даже отдадим Пироп – но отдадим его добровольно тем, кого мы выбрали, а не ублюдкам, которые залили наш город кровью!

– Значит, все-таки драконы?

– Нет. Мы будем просить о помощи Великий Клан Инанис.

Катиджан, почти потерявший интерес к собранию, от удивления чуть снег не наколдовал. Уж не ослышался ли он?..

Но нет, имя повторилось – и другие саламандры были в не меньшем удивлении, чем он.

– Клан Инанис?!

– Ты с ума сошел?!

– Великие Кланы – зло!

– Но если в мире осталось одно лишь зло, нужно выбирать меньшее, – указал молодой воин. – И если вы отстранитесь от гнева и доверитесь разуму, то поймете, что нам никто так не поможет, как клан Инанис. Во-первых, они понимают огонь, даже если не были порождены им. Во-вторых, они уже втянуты в эту войну, им нечего терять, и это отличает их от других. В-третьих, Великие Кланы уже много веков покровительствуют нелюдям – за деньги или клятву верности. Мы можем предложить и то, и другое, и все будет лучше, чем унизительная смерть в Сивилле!

Катиджан невольно ухмыльнулся: а парень сообразительный! Клану Инанис действительно случалось покровительствовать нелюдям в войнах – правда, не таких масштабных и не связанных с Великими Кланами. Но сейчас обстоятельства сложились так, что им выгодно поддержать элементалей. Да и репутация спасителей Кровавого Пиропа во времена, когда нелюди на них клыки скалят, может оказаться крайне полезной.

Увы, другие саламандры не спешили понимать это. К своду пещеры поднимался гневный шепот, а на молодого воина, отчаянно пытающегося стать лидером, посыпались вопросы – громкие, возмущенные, будто старающиеся в чем-то его обвинить.

– Из одного рабства мы перейдем в другое? Какой в этом смысл? Да мы только опозорим себя!

– Они не сделают нас рабами, – возмутился молодой воин. – Говорю же, у них есть система покровительства, вполне цивилизованная, я изучал ее!

Но его не хотели слушать.

– Для них мы всего лишь животные!

– О высокомерии клана Инанис говорят даже другие Великие Кланы!

– Они любят только себя, они не смогут увидеть величие Кровавого Пиропа!

– Об их лидере говорят, что торгаш он еще тот. Он не воин и он не знает истинный дух огня!

Это было не совсем верно: торгашом Трофемес Инанис не был, однако и военных действий он старался избегать. Что же до самолюбования, то да, тут клану Инанис не было равных. Катиджан знал об этом и стыдиться не собирался.

Что делать, если они действительно лучшие среди Великих Кланов?

– У них есть воины огня, и вы знаете об этом. Такие, как Цезарий Инанис – Пламенный! Я не буду скрывать, у нас, воинов на обучении, были в ходу портреты сильнейших воинов огня, на которых мы хотели быть похожими, и Цезарий был среди них!

Следовало догадаться, что Цезарь им понравится – как и все наследники высших ветвей, он мог управлять и водой, и льдом, и воздухом, но неизменно предпочитал огонь. Братья посмеивались над ним, называя пироманом, а вот саламандры были впечатлены его первобытной яростью. Так что их обожание не удивило Катиджана, гораздо больше его позабавило то, что они придумывали воинам прозвища. Пламенный, надо же… Цезарю бы понравилось.