Константин замолкает и испытующе смотрит на меня. Я не могу поверить, что он мне это рассказал. Разве возможно? Я и Громов откровенничаем, как старые друзья. Я гляжу на него и чувствую какую-то глубокую нежность. Сейчас совершенно четко видны границы, обозначены позиции. После таких открытий даже фантазировать невозможно. Мы не друзья, не любовники, просто родственные души. Удивительно! Зачем я столько намешала к этому чувству?

— А сейчас ты любишь ее? — Внезапно понимаю, что мне уже не страшно спрашивать. Я даже знаю ответ.

— По твоей теории, выходит так. — Он улыбается.

— По моей теории? — недопонимаю я.

— Сердце способно принять одну любовь и тысячи влюбленностей. Так ты вчера сказала.

Я краснею и опускаю голову на грудь. Невероятно. Он запомнил.

— Тогда получается… — начинаю я и медленно поднимаю на него взгляд.

— Я влюбился в тебя, — честно говорит он, смотря мне прямо в глаза.

Ох. Мне становится нехорошо. Внезапно сердце останавливается. Пустота. Я замечаю, что Константин сделал выбор. Передо мной сидит все тот же Громов, однако, теперь, между нами бронь-стекло.

С первой встречи я ждала этого момента. И он настал, проглотив меня целиком. Я выиграла и проиграла эту битву.

Лифт дергается, и кабина едет вверх. Костя встает на ноги и помогает мне подняться. Смотрим глаза в глаза и без слов понимаем, больше нам не быть прежними. Мы стали друг для друга испытанием. Подвергли, каждый свою, любовь сомнению. Что осталось внутри, то осталось. Одно точно — Миа и Константин — история без продолжения. Влюбленность всегда проигрывает любви. Временным чувствам короткие временны́е отрезки.

Выходим на этаже и молча расходимся по номерам. Меня охватывают нестерпимая грусть и радость от освобождения. Я услышала это. Он сказал. Я чувствую, что свободна от наваждения, словно чары рассеялись. Больше нет недосказанности.

Достаю телефон, набираю Валеру, но быстро передумываю и откидываю мобильный в сторону, начиная мерить шагами номер. Неужели это со мной происходит? Громов сказал, что влюбился в меня. Теперь, я свободна. Я получила все, что хотела. Но почему же так грустно? Стоп! Если он это понял и сделал выбор, то почему весь день играл со мной в эти игры? Не может быть!

Я качаю головой и стремительно выхожу из номера. За пару шагов достигаю его двери и заношу кулак, чтобы постучать. Замираю. Надо ли? Стоит ли все усложнять? А, ладно! Стучу. Ни звука, ни реакции. Точно зря.

Решаю уйти, как дверь распахивается и передо мной появляется обнаженный до пояса Константин. Ох! На его бедрах повязано белое полотенце, с волос по плечам стекают капельки воды.

— Эээ. Я… я… — Зачем я пришла?

Константин внимательно изучает меня, потом резко хватает за руку и затаскивает внутрь, плотно закрывая дверь. Комната сжимается передо мной в узкую линию, в которую едва ли можно поместить этого мужчину.

— Миа, — произносит он томным голосом, удерживая меня на входе своего номера.

— Я… я… — на автомате бормочу я, стараясь подавить желание оказаться прижатой к этой двери, ощутить его дыхание на своей шее…

«Мне нечем дышать! Нечем дышать!» — кричит Миа-2, бегая из угла в угол тесной комнаты.

— Ты. Пришла, — насмешливо говорит он, потирая подбородок.

— Я пришла, — повторяю за ним словно умалишенная.

— Чтобы…

— Чтобы… — снова повторяю я.

— Сказать, — утвердительно говорит Громов, опираясь одной рукой о дверь. Кажется, мои фантазии становятся реальностью. Нет, нет, нет!

— Спросить, — сдавленно говорю я, и вторая его ладонь упирается в дверь. Я оказываюсь в кольце его рук. Глаза Константина становятся почти черными, у меня скручивает живот.

— Спросить? — Громов прищуривается. От него умопомрачительно пахнет. Слава богу, он еще не успел надушиться своим мускусом.

— Да. Ты… ты сказал… что… влюбился в… в…

— В тебя, — помогает мне он и рукой касается кончиков моих волос. Ох!

— В меня, — я подтверждаю и сглатываю. Только бы он меня выпустил.

— И? — Его глаза устремляются на мои губы, левая ладонь смещается к талии. Какая горячая!

— Ты сделал свой вы… вы… выбор?

— Да. — Он заглядывает в мои глаза.

— Мне нужно знать, — с трудом выдавливаю я.

— Что? — Почти шепотом спрашивает он, приближаясь и вдыхая запах моих волос. Мамочки! Я сейчас упаду!

— Что ты… мы…

Вдруг раздается стук в дверь. Я вздрагиваю, Константин отстраняется. Стук повторяется. Я испуганно гляжу на него, спрашивая одними губами «кто это», он мотает головой.

— Кто там? — громко произносит Костя.

— Я, — раздается за дверью голос Виталия. Я зажимаю руками рот и густо краснею. Что он подумает о нас?

— Сейчас. — Громов резко распахивает дверь в ванную и заталкивает меня туда. Я ошеломленно смотрю на него. Он прикладывает палец к губам и закрывает меня в этой комнате. Здесь темно, влажно и пахнет гелем для душа.

— Не поздно? — доносится до меня недовольный голос Константина.

Слышу, как хлопает дверь.

— Надо поговорить, — более отдаленно произносит директор.

— В два часа ночи?

— О Миа.

Что?! Я едва сдерживаюсь, чтобы не закричать.

— Не думаю, что сейчас время.

— Не могу ждать.

— И все же.

— Между вами что-то есть?

Сразу в лоб?! Что у него на уме?

— К чему ты клонишь? — Кажется, Константин здорово напрягся. Я сама не лучше. Неужели мы так откровенно флиртуем, что даже Виталий заметил?

— Ты не ответил. Значит…

— Значит, что ты осел, который пришел ко мне в номер в два часа ночи с тупыми вопросами. Что ты хочешь от девочки?

Ого! Снова защищает меня. Только бы не подрались.

— Она мне нравится.

Я не ослышалась?!

— Она замужем.

— Я знаю. Но кому это когда-то мешало?

Мне! Я что вещь? Как они могут меня обсуждать!

— Не начинай снова.

— Даже не думал. Просто решил поступить по-мужски: сначала спросить тебя.

Это он зря. Зачем он его провоцирует? Совсем бесстрашный, да?

— Какое благородство!

— Знаю, тебе это не знакомо. Сначала ты берешь то, что тебе не принадлежит, а потом…

— Не трогай Миа.

— Значит, я не ошибся. — Голос становится ближе. Я невольно задерживаю дыхание. Кажется, они переместились к выходу.

— Она хорошая и честная девушка.

Как мило! Он действительно так обо мне думает? Сейчас растаю.

— То есть она тебе нравится?

— Я женат.

— Помню, помню. Как, кстати, моя бывшая?

— Ты пришел сюда об этом говорить?

— Прости, отвлекся. Так что с Миа? Твоя или моя?

Спор? Что он о себе думает!

— Ее мужа зовут Валера. Спроси у него.

— Знаем мы Валеру, знаем. Он слабый соперник.

Что, простите? Это он в общем или всерьез?

— Виталя, тебе, что девушек мало?

— Я хочу Миа.

Я раскрываю рот от изумления и выдыхаю. Не. Может. Быть.

— Что ты за человек?

— Разве тебе это не знакомо — хотеть чужую женщину? — Голос Виталия спокойный, но едкий. — Она более привлекательна, таинственна. Ее кто-то уже выбрал, значит, было за что. А? Знакомо, брат?

Раздается резкий удар по двери ванной, я сотрясаюсь и отшатываюсь вглубь.

— Хватит, — кричит Громов.

— Не кипятись. Я всего лишь рассказываю о своих чувствах. Разве братья не должны делиться? — Да он смеется над ним!

— Пошел вон, — отрезает Константин.

— Мы не договорили, — настойчиво говорит директор.

— Дотронешься до Миа, я тебе ноги переломаю. Усек?

Ох!

— Никогда не видел тебя таким. Ты, похоже, влип, брат.

— Заткнись и вали отсюда.

Виталий усмехается.

— Я рад. Ты сам ей отомстил за меня. Спасибо, — медленно с расстановками говорит директор. Затем я слышу что-то вроде похлопывания по спине. Что происходит? Мне хочется выйти отсюда и надавать ему по щекам.

— О чем ты? — обессиленным голосом спрашивает Громов.

— Миа и Константин, как неожиданно! — язвительно произносит Виталий и добавляет: — Спокойной ночи.