В прямую связь между произнесением имени и последующим появлением Пожирателей никто особенно не верил, поэтому чудаковатого журналиста подняли на смех. Но его идея, как ни странно, стала постепенно приживаться, особенно после того, как подобные налеты участились, и всем стало решительно не до смеха. В конце концов, кто-то из министерских чиновников выступил с комментарием относительно очередной акции, произошедшей накануне ночью и унесшей жизни нескольких промагловски настроенных волшебников, в том числе, кого-то из его родственников. Одним словом, давая интервью, он очень долго не мог заставить себя назвать Волан-де-Морта по имени, и, наконец, выдал — «Сами знаете кто», и все действительно сразу же поняли, о ком идет речь.

Звездный полет Миллисенты Мерсер

Пожиратели смерти, тем временем, стали нести некоторые потери из-за деятельности Крауча-старшего и «Ордена Феникса» (организации, учрежденной Дамблдором непонятно зачем). Видимо, последний решил, что Министерство недостаточно радеет в деле уничтожения приспешников Волан-де-Морта. Но, как бы то ни было, потери были пока не настолько велики, чтобы стать чувствительными. Темный Лорд не гнался за справедливостью, всегда посылая к противнику превосходящие силы. Однако и среди мракоборцев время от времени попадались стоящие противники. Однажды Белла столкнулась с жутким и отчаянным типом по имени Грюм. Схватка длилась долго и неизвестно, чем бы кончилась, если бы не появился Барти и не засадил мракоборцу в глаз каким-то хитроумным заклятием (Крауч все же добился того, чтобы Волан-де-Морт обучал его, и делал заметные успехи). Грюм был намерен сражаться, не обращая внимания на заливающую лицо и мантию кровь, но противники воспользовались короткой заминкой и трансгрессировали.

С тех пор Пожиратели стали осторожнее, осознав, что не стоит так уж недооценивать противника. Но в целом пока что все закономерно шло к победе. Темный Лорд, уже вдоволь насытившись террором, решил идти дальше и начать вербовать министерских сотрудников. И, как это ни удивительно, многие переходили на его сторону добровольно, исключительно из-за того, что разделяли его идеи. Среди чистокровных волшебников Пожиратели смерти уже давно считались чуть ли не героями. Беллатриса даже решилась открыть родителям свою тайну, и те с ума сходили от гордости.

Нарцисса, тем временем, уже закончила Хогвартс и, имея массу свободного времени, стала частенько наведываться в гости к сестре. Она приходила чуть ли не каждый день и оставалась по нескольку часов. Белла, разумеется, не могла уделить ей столько внимания и понятия не имела, чем Цисси занимается в ее отсутствие. Впрочем, ее это не сильно беспокоило. Она еще помнила те времена, когда и сама использовала любую возможность, чтобы улизнуть из дома. Да и особняк Лестрейнджей обладал какой-то мистической силой, притягивая к себе людей. К тому же, Белла подозревала, что Нарцисса тоже хочет стать Пожирательницей смерти и зондирует таким образом почву. Она много общалась с приспешниками Волан-де-Морта и уже, наверное, перезнакомилась со всеми.

— На кого же в итоге падет выбор твоей сестры… — задумчиво проговорил Рудольфус, когда они вдвоем с супругой сидели на балконе, наслаждаясь хорошей погодой, утренним кофе и свежей прессой.

— Что? — машинально переспросила Белла, не поднимая глаз от газеты.

— Впрочем, у нее еще есть время подумать…

Рудольфус внимательно смотрел вниз, где по аллее прогуливалась Нарцисса, мило беседуя с двумя молодыми Пожирателями.

— Не понимаю, о чем ты, — пробормотала Белла в ответ.

Она и не особенно пыталась понять, поскольку две трети ее внимания занимала статья профессора Флитвика со сравнительной характеристикой боевых заклинаний.

Сообразив, что жена не сильно интересуется его умозаключениями, Рудольфус лениво откинулся в кресле и, зевнув, прибавил.

— Думаю, в итоге это будет либо Эйвери, либо Малфой. Рабастана она сразу же отбросила.

— Что? — встрепенулась Белла, и, наконец, взглянула на собеседника, поскольку последняя услышанная ею фраза показалась ей совершеннейшей нелепицей.

— Да ничего, — безразлично отозвался Рудольфус и потянулся к журнальному столику. — Ты, наверное, и так все знаешь.

— Что я знаю? — тут же насторожилась Белла и перехватила его руку, не давая взять газету, прекрасно понимая, что потом уже точно не допросишься объяснений.

Вообще, любопытство было ей не свойственно, и если бы в этом подозрительном контексте не было Малфоя, она бы и вовсе не стала допытываться.

— Да брось, Беллс! — усмехнулся Рудольфус, явно радуясь тому, что пробудил в ней такой живой интерес. — Сестра наверняка с тобой все это обсуждает.

— Ничего она со мной не обсуждает, — фыркнула Белла. — Что она вообще должна обсуждать?

— Ну как же. У вас ведь есть традиция, из-за которой ты сходила с ума три года назад.

— О нет! — простонала Белла, памятуя свои мытарства по поводу замужества. — Только не это! Теперь Цисси тоже будет сходить с ума!

— Она не будет, — с усмешкой покачал головой Рудольфус. — В отличие от тебя, она не откладывает все на последний момент, и уже сейчас у нее есть, как минимум, два варианта.

Белла прильнула к балконной решетке и пристально воззрилась на сестру и ее спутников.

— Только бы не Малфой! — в ужасе проговорила она. — Такое даже в страшном сне не приснится! Нужно ее немедленно отговорить! Да как она вообще на него позарилась?!

— Она менее разборчива, чем ты, — двусмысленно улыбнулся Рудольфус, делая глоток кофе.

— Уж это точно! — гневно воскликнула Белла. — Эйвери, конечно, не красавец, но лучше связаться с последним уродом, чем с Малфоем!

— Не могу больше на них смотреть, — прибавила она через некоторое время и отвернулась. — Сегодня же с ней поговорю! Она не посмеет сделать этого слизняка моим зятем!

Рудольфус только засмеялся в ответ.

А Белла тем же вечером решила вызвать сестру на откровенный разговор как можно скорее.

— Как дела? Что нового? — поинтересовалась она в надежде, что та сама обо всем расскажет.

— Все хорошо, — как ни в чем не бывало, ответила Цисси. — А что?

— Ты ведь уже думаешь о своем замужестве?

— Белла, ну ты прямо как мама! — закатила она глаза. — Ну конечно, думаю! Я выйду замуж в течение года. Хватит меня уже доставать!

— А ты решила за кого? — продолжала старшая сестра допрос, не обращая внимания на раздраженный тон младшей.

Цисси поджала губы.

— Нет еще. Но у меня предостаточно времени. Успею.

У Беллы вырвался вздох облегчения.

— Но ведь есть же кто-то на примете, да?

— Ну есть. А что?

— И кто же?

Нарцисса смерила сестру недоверчивым взглядом, точно прикидывая, стоит ли с ней откровенничать.

— Брось, Цисси! — фыркнула Белла. — Мы же одна семья! Ты, что, меня боишься?

— Нет, конечно, — обиженно отозвалась та. — Просто, ты можешь неадекватно отреагировать.

— Как это? — оскорбилась Беллатриса. — Почему это я могу неадекватно отреагировать?

— Ну… — Цисси вновь поджала губы, явно недовольная тем, что из нее клещами тянут ответ. — Я знаю, что ты его недолюбливаешь… и он тебя, кстати, тоже!

У Беллы так и отвисла челюсть.

— Вы, что, обсуждаете меня?!

— Можно подумать, ты меня ни с кем не обсуждаешь! — фыркнула Цисси. — Все всех обсуждают. Это нормально!

— Ну знаешь! — только и выговорила Белла, потрясенно глядя на нее. — Неужели этот Малфой тебе так нравится? Или, может быть, дело в деньгах?

Цисси сверкнула глазами.

— Да, нравится! И я имею полное право на счастье! — с вызовом ответил она. — Не тебе меня судить! Ты только посмотри на себя! Живешь тут как королева! Сколько, кстати, стоит твоя мантия? — девушка бесцеремонно оттянула край ее воротника. — Наверняка, ты даже не в курсе. Потому что Лестрейнджи, приходя в магазин, никогда не смотрят на ценник!

— Да как ты смеешь! — вскинулась Белла. — Ты прекрасно знаешь, что я вышла за Рудольфуса не из-за денег!