— Вот и правильно. — Нельс удовлетворенно похлопал дворянина по плечу, отчего тот покачнулся, но нашел в себе силы выдавить претендующую на дружелюбие улыбку.

 — Довеси...

 — На кухне, — Терис кивнула в сторону двери, и дворянин поспешно скрылся там.

 — Из подземелий нет выхода, дверь тоже не выломать. Да и окна тоже, — сообщил норд, садясь на диван напротив и осматривая свои покрытые мозолями руки. — Хитрый мерзавец все предусмотрел. Гиблое место, проклятое...

 — Вы думаете, проклятое? — Терис с ужасом подняла на него взгляд и сжалась сильнее, вцепившись в камзол Маркуса Дорана, сохранившего мрачное молчание.

 — Двое не просто так умерли. Это не дело рук человека, в доме нечистая сила. — Нельс нахмурился и потянулся за кружкой, но, обнаружив, что она пуста, только махнул рукой. — Легионер умер во сне, старуха сломала шею. Я ее не толкал, вы тоже — по вам видно, что вы люди честные, а не какие-нибудь головорезы. Довеси старуха сама вчера до слез довела, девочка рядом с ней святая. С Примо и так ясно, сопляк и мухи не обидит, — в интонациях норда проскользнуло пренебрежение, выдававшее его мнение о дворянине. Слабый, бестолковый...может быть, даже слишком слабый, чтобы защитить Довеси, и это вызывало у Нельса опасения.

 — О Боги, храните нас, — полукровка прерывисто втянула воздух и зажмурилась.

 ***

 День тянулся медленно, наполненный всеобщим тягостным ожиданием и напряжением. Какое-то время все держались в столовой, долго не решаясь расходиться после завтрака и пытаясь занять себя бессмысленным и никак не желающим продолжаться разговором, но под конец сами собой замолкли, осознав всю безнадежность этой затеи. Нельс еще недолго нервно ходил кругами, прикладываясь к кружке время от времени, Довеси и Примо сидели, скорбно глядя в пол, но потом как-то незаметно исчезли наверху. Неодобрительно глянув вслед Примо, по-прежнему мрачный норд отправился куда-то вниз, на это раз воздержавшись от вина и оставив счастливых будущих родителей наедине.

 Полукровка жмурилась на огонек свечи, устроившись на диване так, что корсет почти не мешал, и прислушивалась к звукам в глубине дома, едва доносившимся сквозь толщу стен. Нельс растворился в беззвучии подземелий, и дверь за ним давно закрылась, Спикер шелестел страницами книги в библиотеке, Довеси и Примо... Толщина стен заглушала не все, и, судя по всему, Довеси еще не собиралась умирать. Еще час... Яд на гребне сильный, а данмерка увеличила дозу, промывая порезы отравленными лекарствами. Скоро она затихнет, и Примо будет первым, кто узнает о ее смерти. Жестокая ирония после его самоуверенного обещания беречь данмерку, которое не будет так быстро забыто нордом.

 Когда далеко внизу хлопнула дверь, полукровка через силу заставила себя встать и, поправив волосы, побрела на кухню. Нельс устал, не откажется от чая. Хотя бы из вежливости выпьет пару глотков, этого будет вполне достаточно, чтобы он вышел из себя.

 Высушенные и измельченные в порошок листья хмеля, залитые кипятком, окрасили воду в бледно-золотистый цвет, а корни малины и мед перебили едва ощутимый запах. Чашка, чайник, поднос, выпрямиться, натянуть милое выражение лица, проглотить очередное проклятие в адрес Дракониса...

 "...на ослабленный алкоголем организм хмель обыкновенный оказывает особое воздействие, вызывая помутнение рассудка и агрессию..."

 Нельс высокий, выпить ему придется много, но его организм точно ослаблен — за время, проведенное в особняке, Терис почти ни разу не видела его без бутылки. Примо не слишком ему нравится, вчерашняя их ссора тому подтверждение, и недавнее примирение ничего не будет значить, когда Довеси умрет. Все не так сложно, осталось только напоить его — и уйти подальше, чтобы не попасть под горячую руку.

 Выходя в столовую, Терис прислушалась и тут же прижала уши, невольно вспомнив о днях, когда Роз прятала ее в борделе. Правда, народа там было больше, стены тоньше, работа кипела круглосуточно, и особняк по сравнению с ним выигрывал.

 — О, ты еще здесь, — протянул Нельс, увидев полукровку, но его тон звучал почти дружелюбно. — Не страшно одной?

 — Страшно, — полукровка поставила поднос на стол. — Но все же здесь господин Доран и вы.

 — Если только это что-то значит, — пожав плечами, он откинулся на спинку стула. — В доме нечистая сила... Хотя я не в обиде на нее за старуху и легионера.

 — Вы не очень любили их, — Терис не спрашивала, но в интонациях не проскользнуло ни тени упрека или неодобрения — только безграничное понимание и сочувствие.

 — А за что их любить? Самовлюбленные сукины дети. Оба хороши. Одна нас тут всех с грязью смешать была готова, другой, — судя по гримасе, Нельс с трудом удержался, чтобы не сплюнуть на пол, — легионеры — они все такие. Показная храбрость, рассказы про подвиги. Некромантов он убивал, как же! Они с десятком бандитов справиться не могут…крысы…

 Терис помолчала, тактично ожидая, пока норд запьет свою тираду несколькими глотками из кружки, и наблюдая, как по его недельной щетине текут кроваво-красные струйки. Он нервничал, торопился залить вином ярость, старую неисцелимую обиду, горе… Почти жаль, что он жертва.

 — Может, чаю? — когда норд со стуком опустил кружку, она кивнула на чайник, из носика которого валил пар.

 Нельс не сразу кивнул, и Терис с готовностью налила ему полную чашку ароматного варева. Норд даже улыбнулся, но, не донеся чай до рта, вдруг поднял на полукровку взгляд.

 — А ты чего не пьешь?

 Тон был спокоен, он не шевельнулся, не проявил ни малейшего намерения напасть, но что-то в его глазах вызвало нервную дрожь. Зарождающийся вопрос на грани подозрения, почти не осознанного им самим, но способного поломать все планы, стоит ему окрепнуть.

 «…ослабленный алкоголем организм. А я не пью. Ничего страшного не будет».

 — Буду очень рада составить вам компанию, — полукровка улыбнулась и, не выказав колебаний, удалилась на кухню.

 Чашка поменьше, будет меньше доза. И не обязательно пить все, достаточно пары глотков, чтобы усыпить его настороженность. Не отрава, а довольно безобидное вещество… Для нее — безобидное. Нигде не написано, что от него умирают, это по сути даже не яд…

 Терис уняла дрожь в руках, наливая чай, и краем глаза заметила, как норд улыбнулся уже без того зарождающегося сомнения.

 Всего один глоток — довольно вкусно, если не думать о последствиях. Или если надеяться, что они будут не слишком страшными. Не должно произойти ничего плохого, если верить тому, что написано в книге; ей бояться совершенно нечего.

 — Так о чем я говорил… — Нельс, так и не отпив чая, снова приложился к кружке с вином. — Легионеры — трусливые твари. Бесполезные выродки. Якобы защищают закон и людей. Как же… — он фыркнул, делая еще один глоток. — Таких трусов стоит поискать. Ни разу не видел, чтобы они сделали что-то полезное. У нас в Скайриме народ сам за себя, они только ходят и смотрят, чтобы мы не нарушали их имперские правила. А кто их просил об этом, а?

 Терис сжалась под его вопросительным взглядом, поневоле пытаясь найти ответ и не находя его по причине своего полного незнания политических дел в других провинциях. Да и в своей собственной тоже — обычно она интересовалась только мерой наказания, грозившей ей за незаконную охоту, проникновение в чужой дом и воровство. Правда, в последнее время все стало проще, и ждала ее только смертная казнь, что вносило в жизнь какую-то почти успокаивающую определенность.

 — Лезут везде как паразиты… Нас не спрашивают, нужно оно нам или нет. И ладно бы что-то полезное делали, — Нельс в который раз потянулся к кружке, но та уже опустела, и он, обреченно махнув рукой, глотнул чай и тут же поморщился.

 — Невкусно? — Терис обеспокоенно подалась вперед.

 — Нормально. Моя дочь такой же готовила, — в глубоко посаженных светлых глазах мелькнула старая боль, — Она погибла из-за них. Легионеры не пришли, когда грабили нашу деревню. Пришли потом, когда уже некого было спасать. Их капитан сказал мне, что ничем не мог помочь, — норд презрительно фыркнул и покачал головой. — Их не за что уважать, этих имперских захватчиков, которые прячутся за женщинами и детьми.