— Ридж, — стонет она, и я должен напоминать себе действовать медленно.

— Да, детка? — её глаза открываются и смотрят на меня. Я подмигиваю ей, прежде чем переключится на другой тугой бугорок и втянуть его в рот. Руки Кендалл сжимают мои плечи, и я приветствую боль от её ногтей, когда они впиваются в мою кожу. Это реально. Она настоящая, и это происходит наяву. Я с удовольствием отмечу дату нашей первой проведенной вместе ночи.

Опустившись перед ней на колени, я осыпаю её поцелуями, пробуя её кожу везде, где могут достать мои губы. Когда достигаю пояса её джинс, расстёгиваю пуговицу и медленно тяну молнию вниз, а звук эхом разносится в тихой комнате. Помимо этого, слышно только наше дыхание и звук губ, скользящих по её коже.

— Держись за меня, — говорю ей. Мой голос хриплый и наполненный желанием. Всё для неё.

Когда её руки опускаются на мои плечи, я хватаюсь за её джинсы и стягиваю их вниз по бёдрами, а затем по её длинным ногам. Я так потерялся в ней, что забыл снять с неё обувь.

— Садись, детка, — она падает на кровать, словно ноги больше не могут удерживать её; а я улыбаюсь, потому что это из-за меня.

Легко и быстро снимаю с неё туфли, а за ними следуют джинсы. Посмотрев наверх, вижу, что моя девочка лежит на спине на кровати, облокотившись на локти, голая, одетая лишь в чертовски сексуальный чёрный кружевной бюстгальтер и трусики. Мне необходима минута, чтобы запомнить этот момент, выжигая образ моей красивой милой девочки в мозгу до конца жизни. Когда мы будем старыми и седыми смотреть за нашими внуками, бегающим по двору, я хочу помнить этот миг всю оставшуюся грёбаную жизнь. День, когда мы признались друг другу в любви, как словами, так и делом. Ведь это то, что я делаю - показываю, как сильно я люблю её через прикосновения. Я буду трахать её, но она не усомнится в том, что это результат любви, которую испытываю к ней.

Я встаю, и, как будто читает мои мысли, она полностью укладывается спиной на кровать. Срываю рубашку через голову, скидываю обувь и быстро отбрасываю штаны вместе с боксерами. Нагнувшись, стягиваю носки, а затем снимаю носки с Кендалл. Она хихикает, когда я провожу пальцем по центру её стопы.

— Люблю этот грёбаный звук, милая, — говорю я, забираясь на кровать, чтобы лечь с ней рядом.

— Я боюсь щекотки.

— Хмм, запомню это на будущее, — я целую её сладкие губы.

— А что насчёт тебя? — спрашивает она, когда я, наконец, отпускаю её рот. — Ты боишься щекотки?

— Нет, — вру я.

Она изучает меня, её голубые глаза пытаются определить, говорю ли я правду. Оборачиваю руку вокруг неё и расстёгиваю её бюстгальтер, нуждаясь в том, чтобы она была голой. Кендалл удивляет меня; когда обе мои руки обхватывают её, она проводит руками по бокам и щекочет меня. Она плохо это продумала, потому что мои руки всё ещё обернуты вокруг неё и, несмотря на то, что я смеюсь, у меня есть возможность обхватить её за бёдра и поднять. Как только её горячий центр оказывается на моём твёрдом члене, она останавливает своё нападение. Она трётся своими бёдрами, и я откидываю голову на подушку, позволяя ощущению её тепла накрыть меня. Только тонкий кусок кружева разделяет нас, и я хочу, чтобы он исчез.

— Кендалл, — её имя звучит как мольба, срывающаяся с моих губ.

Она снова начинает раскачиваться на мне. Её лифчик, который я успешно расстегнул, повис у неё на руках. Она медленно снимает его, лямку за лямкой, и бросает его через голову.

— Чертовски великолепна, — говорю я, приподнимаясь, чтобы поцеловать её. Я чуть прикасаюсь своими губами к её, когда она толкает меня обратно на кровать. Она снова раскачивается на мне, закинув голову назад, а её длинные тёмные волосы рассыпаются по её спине.

— Как хорошо, — шепчет она.

К чёрту! Трусикам нужно испариться.

— Приподнимись, — говорю я, коснувшись её бедра.

Она делает так, как я попросил. Я хватаюсь за трусики и рву их сначала с одной стороны, а потом и с другой, стараясь не повредить её идеальную кожу в процессе.

— Это были мои любимые, — дуется она.

— Они преграждали мне путь.

Она садится обратно, и её влажность покрывает мой член. Она снова двигает своими бёдрами, и небольшое смещение приведёт меня домой, внутрь её жара.

Перевернув её, я оказываюсь сверху.

— Я чиста, — говорит она неожиданно. — Я имею в виду, что на таблетках и... прошло какое-то время после Кэла, и я проверялась... В смысле после него у меня было несколько раз, просто хочу, чтобы ты знал. Мы всегда предохранялись, но я просто... Ладно, сейчас я затыкаюсь, — выпаливает она.

Боже, я люблю эту девочку.

— Я тоже, детка. Никогда не занимался сексом без презерватива, но и это не дало полной гарантии. Я имею в виду, так и получился мой сын.

Её тревога уменьшается при упоминании Нокса.

— Он чудесный ребёнок, — улыбается она.

— Да, так и есть, — соглашаюсь я. — Я проверялся после Стефани, но это риск, Кендалл. Очевидно, мои мальчики хорошие пловцы, — подмигиваю ей, чтобы как то облегчить этот разговор. Не говоря о том, что он убивает настроение.

Она кивает.

— Это так, но я хочу быть с тобой таким образом. Не хочу, чтобы что-то было между нами.

Я сжимаю простыни рядом с её головой. Мне необходима вся моя сила воли, чтобы не толкнуться бёдрами и скользнуть внутрь неё, но я сдерживаюсь к огромному разочарованию моего члена.

— Всё, как ты хочешь, милая, — мысль о том, что она носит моего ребёнка, делает что-то со мной; то же самое чувство я испытываю, когда она признается мне в любви.

И, как будто прочитав мои мысли, она говорит:

 — Я люблю тебя, Ридж.

Я киваю. Решение принято. Меньше разговоров, больше поцелуев.

Я обрушиваю свои губы на её, проскальзывая языком в рот. Её язык соединяется с моим. Она оборачивает ноги вокруг моей талии и пытается притянуть меня ближе, постанывая, когда я не поддаюсь.

— Пожалуйста, — умоляет она.

Я отстраняюсь и ухмыляюсь ей.

— У нас впереди вся ночь, — напоминаю я ей.

Она фыркает от расстройства, но когда я переключаюсь на её сосок и поглощаю его, раздражение превращается в низкий стон, исходящий из глубины её горла. Я не спешу, уделяя равное внимание каждому из её идеально торчащих сосков. Я могу часами заниматься этим, но не сегодня. Сегодня я хочу изучить всю ее.

Выпустив сосок, я двигаюсь вниз по её телу, не останавливаясь, пока не достигаю её пупка. Я облизываю его языком, а её руки зарываются в мои волосы. Это на самом деле идеально из-за того, куда я собираюсь дальше направиться. Даже если это не впервые, когда я её пробую, ощущается, как будто в первый раз. Каждое прикосновение, каждая ласка, каждое соединение наших тел чувствуется более интимным, ведь она знает, что я люблю её. Она осознаёт, что это что-то большее для меня – всё для меня. Осознаёт, что она - всё для меня.

Сегодня вечером, всю ночь, час за часом я собираюсь доказывать ей это снова и снова, пока каждая частичка моей души не переплетётся с её.

Когда я погружаю язык в её жаркий центр, она усиливает хватку на моих волосах. Чувствую, как от нее ускользает контроль, и это заставляет меня шагнуть за край. Я поглощаю её, добавляя сначала один палец, а затем второй, мурлыкая от удовольствия, когда ещё глубже зарываюсь лицом. Она поднимает бёдра, пытаясь придвинуться ко мне ещё ближе, чтобы получить освобождение. Чего хочет моя девочка, то она и получает. Я увеличиваю свои усилия, покусывая, облизывая и посасывая, и всё это в то время, как работаю пальцами в ней. Не прошло и минуты, как она выкрикивает моё имя.

— Ридж! — кричит она, пока крепко прижимает мой рот к себе. Я не останавливаюсь, пока не чувствую, что она резко падает на кровать.

Глава 38

Кендалл

Я тяжело опускаюсь на кровать и выпускаю его волосы из смертельной хватки. Моё тело, словно желе: руки и ноги трясутся, сердце колотиться как сумасшедшее, и восхитительная боль между ног говорит о том, что я хочу большего - больше Риджа, больше его рта, но самое главное, его самого. Мне необходимо почувствовать его внутри, чтобы ощутить ту связь с ним, с которой мы боролись с самого первого дня.