Что в голове этого мальчишки? Господи, а что в моей голове? Я запуталась. Год пролетел для меня не заметно, как один день. А два месяца тянулись, словно два года. Так медленно. Раньше я часто бегала к своим деткам. С появлением нового ученика, я старалась реже заходить к ним. Май. Последний месяц. Я планировала чаще общаться с моими выпускниками. Хотела устроить им экскурсию в исторический музей и даже на настоящие археологические раскопки. Пришлось отказаться от этих идей. Алёша не давал мне прохода в школе, а за её пределами и подавно. Я боялась не приставаний рослого юноши. Я боялась, что не смогу правильно повести себя в щекотливой ситуации. Боялась своей слабости.

Первый месяц Ольшанский только присматривался ко мне. В апреле уже начал проявлять активные попытки.

Я несла карты на урок. Выбежавшая неожиданно детвора, меня напугала. Я выронила карты на пол, а вместе с ним и всё учительское барахло. Ползаю на коленях, собираю. Рядом опускается тело. Я вздрагиваю. Медленно поднимаю глаза. Ольшанский.

- Вам, помочь? – улыбается он.

Я опять отказываюсь, но он игнорирует меня.

- Зря отказываетесь, Виктория Павловна, - он собирает распечатки контрольных работ и подаёт мне, - я же вижу, что вам нужна помощь.

- Раз видите, Алексей, почему спрашиваете?

Я протянула руку, чтобы взять листок. Наши кончики пальцев чуть соприкоснулись, а меня, словно ударило током. Ну, нельзя быть таким горячим в столь нежном возрасте. Я резко отдёрнула руку. Опять скомкивая бумаги, старалась побыстрее закончить эту пытку.

Дура! Какая я дура! Запасть на своего ученика, да ещё малолетку. Прижимая к себе бумажки и карты, я убегала от него быстрым шагом по школьному коридору, проклиная тот день, когда он пришёл в мой класс.

Это не все попытки заговорить со мною наедине. Вроде, что такого? Пришёл ученик в лаборантскую, посоветоваться или что спросить. Я всем легко и просто отвечала на вопросы по истории, школьных мероприятиях и дежурствах. Стоило Ольшанском переступить через порог лаборантской, как моя душа упала в пятки. Стою и немею, не зная, что сказать.

- Виктория Павловна, я посоветоваться, - улыбается, а глаза прищурив, рассматривает меня.

- Слушаю, - я старалась держаться естественно, даже методичку взяла с полки, будто она мне очень надо.

- Я хочу после школы поступать в академию МВД.

Боже! Это в нашем городе.

- А почему не военную? – не смотря на него, я, копаясь в книгах на полке, создаю видимость занятости. - Не хотите идти по стопам родителя?

- Не хочу, как отец, ездить по частям. Вдруг женюсь, а жене надоест за мной мотаться, - шутил он.

- Маме твоей же не надоело? – я мельком посмотрела на визитёра.

- Мамы уже семь лет нет, - погрустнел Алёша.

Мне стало ещё больше неловко. Я так и не заставила себя посмотреть личное дело Ольшанского. Чего-то боялась. Сама не знаю чего. Может себя?

- Прости, я не знала, - положив, наконец, книги, я повернулась к нему.

- Ничего, - тихо сказал Алёша.

- Так что ты там про академию говорил?

- Чтобы поступить в академию надо сдавать ЦТ по истории. Вы не могли бы со мной позаниматься?

Ну, как откажешь таким глазам? Я не отказала. Назначила на пятницу после уроков. Он, как штык сидел в классе. Ждал меня.

- И так, посмотрим для начала, что ты знаешь, - я дала ему тест.

Алёша быстро прошёл по тесту и отдал мне листок. 9/10! Отличный результат. Единственный вопрос, на который он не знал ответа это год подписания Люблинской унии.

- Алексей, вы прекрасно знаете историю, - хвалила я его, убирая книги в стол, - и ваши контрольные всегда на высшие балы. Ниже девяток нет. Думаю, в репетиторстве вы не нуждаетесь.

Мой ученик не отчаялся и через пару дней караулил меня у подъезда. Иду я с сумками. Тащу два пакета продуктов с магазина. Мне преграждает путь здоровая детина. Без разрешения берёт мои пакеты и говорит.

- Я помогу донести до дверей.

Ну не рвать же мне их обратно. Внимание лишнее привлекать. К тому же, бабки сидят у подъезда сплетни, потом пойдут. Я разжала ладони и гордо пошла вперёд. Хочешь помочь, значит? Помоги. Пакеты у меня тяжёлые были. На неделю затарилась. Времени после работы иногда не бывает в магазин заскочить.

Мы дошли до моих дверей.

Я тяну руки к пакетам:

- Ну, вот пришли к двери.

А он:

- Так до дверей холодильника, - усмехается.

Ничего себе! Мальчишка ещё и заигрывает со мною, как с ровесницей.

- В гости напрашиваешься? – пытаюсь быть спокойной.

Самоконтроль. Только самоконтроль. Ну, что такого? Зайдёт ученик к учительнице в гости. Это же ещё не преступление? Надеюсь, нет.

- Напрашиваюсь, Виктория Павловна, - закидывая кверху квадратный подбородок с ямочкой, говорит он, - отец уехал рано утром и ключи забрал. Так я под дверями уже несколько часов сижу. Свои потерял или оставил где-то.

- Вы живёте здесь? – мои глаза полезли вверх от неожиданной новости.

- Да, но не в этом доме, а напротив, - указывает он в сторону окон подъезда.

Надо же так близко.

- Ладно, голодающий с Поволжья, заходи, - открыв дверь, пригласила я его.

Я организовывала обед. Всё-таки когда живёшь одна с котом, перестаёшь готовить. Потребность вкусно поесть отпадает. И на полках в кухонных шкафах занимают место коробки с мюслями, хлопьями, а в холодильнике йогурты, творожки и фрукты. А я ещё забыла про кошачьи консервы. Их у меня в избытке. В моей маленькой семье разнообразно питался только кот. Не знаю, чем кормят матери детей, но у меня нашёлся в холодильнике борщ и котлеты. Мама привезла вчера вечером. Хорошо, что макароны ещё были. Сварила.

- Вы такая хозяйственная, Виктория Павловна, - хвалил меня Алёша, уплетая за обе щеки.

- Да, муж должен приехать. Вот и наготовила, - не знаю, зачем соврала, но соврала.

- Виктория Павловна, вы не замужем, - откусывая котлету, сказал Алёша.

Ничего себя заявочки! Откуда это он всё знает? Я не распространяюсь на личные темы. На работе и то не все в курсе, где я и с кем живу. А ученики и подавно. Ему точно надо в МВД.

- Интересно, а кто тебе сказал? Может у меня есть молодой человек или собираюсь замуж или на грани развода?

- Никто не сказал, я на вашей странице в контакте прочитал. И вы в активном поиске.

- Ты взломал мою станицу? – мне было не до смеха.

Моя стена на странице доступна только для друзей. Своих учеников я в друзья не добавляла. Хотя они пытались. Слали мне заявки. Подписывались на обновления. Заявки не подтверждала, а подписчиков в чёрный список. Не хватало мне ещё работу в досуг тянуть.

- Нет, зачем. Я у Ларкиной в компе попасся, пока она спала сегодня ночью, - честно признался будущий милиционер.

Анжелика! Точно! Я добавляла её в друзья, когда готовила к олимпиаде по истории. Так быстрее было материалы скидывать. Удалить забыла. Когда вопрос о моей личной жизни был закрыт, я придралась к ночи с Ларкиной.

- А что ты делал у Анжелики ночью? – наверно это глупо звучало.

Он пожал плечами.

- Трахал её.

Вот так просто и честно. Трахал. Да что я придираюсь к словам. Ревную что ли? И кого? Мальчишку. Ему только своих ровесниц и трахать. Я-то причём? И зачем он мне это сказал? Не мог солгать? Уроки делали или …. Нет, он мне заявил о своём половозрелом статусе. Чуть ли не крича, трахал её! Могу. Вырос. Совсем дети понаглели. Не стесняются ничего.

- Я этого не слышала, - вставая со стула, сказала я.

Начала быстро убирать со стола за гостем.

- А чая не будет?

Вот обнаглел, а!

- А Анжелика, тебя, что не накормила?

- А вы ревнуете?

Ну, всё! Это слишком. Я ревную?! Я ревную! Я ревную… Да! От этого мне стало худо. Я ревную своего ученика, к своей ученице. Что я за педагог? Ужас. Я извращенка. Он младше меня на десять лет и ещё до кучи несовершеннолетний.

Кое-как успокоив себя, я повернулась к нему. До чего же красивый мальчик. В лет, так тридцать, он будет мужчиной хоть куда! Сейчас лицо уже приобретает чисто мужские черты.