[— … — всё имущество (с оборотными средствами) — сумма прибыли.]

— Капиталисты — 6,0% — 13,0%.

— Кооперация — 3,2% — 6,5%.

— Государство — 90,8% — 80,5%.

— Итого — 100% — 100%

Здесь также не принято во внимание частное трудовое производство, как и в приведённом выше расчёте для 1924/25 г. Если считать и частное трудовое производство, то, как указывалось уже выше, доля капиталистов во всём промышленном имуществе СССР (основные и оборотные средства вместе) теперь, в 1927 г., составляет около 5,6%.

Подходя наконец к вопросу об абсолютном размере чистой прибыли капиталистов в промышленности, можно для нынешнего, 1927 г. остановиться — как на наиболее правдоподобной — на величине около 75 млн. руб. в год. Всего капиталисты вложили в промышленность к настоящему времени, как мы видели, около 450 млн. руб., из которых около 250 млн. руб. приходятся на основной капитал. Принимая, согласно подсчётам ЦСУ о капиталистической промышленности в 1925 г. (и подсчётам Наркомторга о частной торговле), чистую прибыль около 30%, будем иметь за год до 75 млн. руб. По отношению ко всему промышленному капиталу частных капиталистов (с оборотными средствами) это составляет около 17% в год.

4.6. Динамика и мероприятия. Рабочие капиталистической промышленности. От скрытого к явному. Дифференцированный подход

Выделив частный капитал из общей массы частного производства и приняв во внимание также скрытые формы капиталистического производства (лжекооперативы и домашняя система капиталистической промышленности), мы пришли к таким итогам о доле капиталистов в промышленности СССР:

— Из всего капитала — 5,6%.

— Из валовой продукции — 11,7%.

— Из товарной продукции — 13,0%.

— Из средств потребления (производство на широкий рынок) — 17,0%.

— Из занятых «годовых работников» — 17,0%.

— Из прибыли — 13,0%.

Такова картина за 1925/26 г. Теперь спрашивается, что можно сказать об изменениях во времени. Имеются ли у нас какие-нибудь показатели, которые дали бы возможность судить об изменении доли капиталистической промышленности за последние годы в общей сумме промышленности СССР? В общем даже о всей частной промышленности в целом имеются только самые гадательные исчисления, что было в 1923 г., что было в 1922 г. и т. д. и что будет дальше, в ближайшие годы. Я не решаюсь основываться на этих гадательных предположениях, ибо из них нельзя выделить капиталистическую часть и сами они совершенно произвольны и частью уже опровергнуты ходом вещей. Поэтому ограничусь лишь сведениями, которые хотя и охватывают не всю промышленность, но зато представляют собою точные сведения, основанные на реальных фактах, а не одни только благонамеренные пожелания, проектируемые вперёд или назад. Это прежде всего данные ВЦСПС о том, какой процент из всех членов индустриальных профсоюзов составляют те члены профсоюзов, которые заняты в частных предприятиях. По данным ВЦСПС, на 1 октября 1925 г. значилось, что у частных хозяев из членов союзов занято было 3,8%. По данным ВЦСПС, на 1 апреля 1926 г. было занято у частных хозяев из всех членов профсоюзов 4,2%. Таким образом относительный рост наблюдается, не очень, правда, большой, примерно на 10–12%, но всё же относительный рост имеется (сведения взяты из материалов ВЦСПС). Однако эти данные не могут считаться вполне показательными потому, что, может быть, тут происходит просто больший охват профсоюзами тех рабочих, которые заняты у частных хозяев.

Имеется второй ряд данных, это — какое количество человеко-дней за год проработано в цензовой промышленности. ЦСУ произвело в этом отношении два обследования — одно за 1924/25 г., другое за 1925/26 г. Каждое из них охватило всю цензовую промышленность, как государственную, так и частную и кооперативную. Результаты первого обследования напечатаны в № 1 «Вестника статистики» за 1927 г. на стр. 97; результаты второго представлены ЦСУ в таблице № 9 в докладе в комиссию РКИ, работавшую по этому вопросу. Таблицы и за 1924/25 и за 1925/26 гг. составлены под руководством члена коллегии ЦСУ т. М. Смит; оба обследования произведены и разработаны на одних и тех же основаниях и являются вполне сравнимыми. Оказывается, что из всех человеко-дней, проработанных в цензовой промышленности за 1924/25 г., на капиталистическую промышленность приходится ровно 2%. А в следующем, 1925/26 г. на капиталистическую промышленность приходится 2,6%, т, е. больше примерно на одну треть. Напоминаю, что тут мы имеем не всю капиталистическую промышленность, а только ту её долю, которая в обследованиях ЦСУ числится в качестве капиталистической цензовой промышленности (без лжекооперативов, без домашней системы капиталистической промышленности и т. д.). Следовательно, и здесь мы имеем указание не только на абсолютный, но и на относительный рост.

Далее мы имеем расчёты «Контрольных цифр» Госплана о валовой продукции по цензовой промышленности. По этим расчётам за 1923/24 г. доля капиталистической промышленности (цензовой) составляла 3,3%, а по расчётам за 1926/27 г., т. е. через три года, составляет 3,4%, немногим больше, — тоже относительный рост, правда, ничтожный (стр. 327 «Контр. цифры»). Скорее это следует назвать стабильностью. Наконец, мы имеем приводившиеся уже выше данные об относительном росте концессионной промышленности и особенно — о росте организации капиталистами кустарей в форме домашней системы капиталистической промышленности. Сюда же относится появление с 1921 г. по настоящее время весьма большого количества лжеартелей.

Таким образом по всем этим прямым указаниям как будто можно установить, что за последние годы у нас не происходит понижения доли капиталистического производства в сумме всего производства промышленности ни по валовой продукции, ни по количеству занятых в ней рабочих сил.

Это совершенно естественно. Ведь когда был допущен нэп, когда началась новая экономическая политика, тогда у нас частной капиталистической цензовой промышленности не существовало вовсе; то же самое не существовало и концессионной промышленности. Всё это должно было возникнуть в последующие годы, и возникло. Процент участия капиталистов в организации производства сам по себе небольшой. Он должен показывать некоторый относительный рост, так как раньше была только государственная промышленность, а теперь рядом с государственной промышленностью появилась и некоторая капиталистическая промышленность легальным образом, явно. Кроме того, при военном коммунизме и даже в первые годы нэпа кустарная промышленность не была ещё организована капиталистами через раздаточные конторы и т. п. даже в той четверти, в какой организована сейчас; это могло притти лишь постепенно. Кустари в деревне существовали, но в известной части бездействовали. Капиталисты стали давать им заказы, авансировать и пр. Параллельно происходило, кроме того, отчасти вложение в частные и арендованные фабрики тех средств, которые буржуазия частью накрала у нас в первые годы нэпа, частью накопила в торговле и в других отраслях своих занятий. Естественно, что роль капиталистов в промышленном производстве должна была несколько повыситься. Здесь надо определённо различать две вещи: роль частного производства вообще в промышленном производстве и роль капиталистического частного производства в том же промышленном производстве.

Если мы будем сравнивать 1922/23 г. с настоящим временем, то роль частного производства в целом в общей сумме промышленного производства страны уменьшилась. Это именно и иллюстрируют «Контрольные цифры» Госплана. Но если мы возьмём только капиталистическое производство, то роль капиталистического производства увеличилась. Таким образом, частное хозяйство в целом отступает на задний план перед государственным и кооперативным хозяйством. Но в рамках отступающего в целом частного промышленного хозяйства возрастает в такой мере роль капиталистического производства (как путём организации собственных, арендованных и концессионных капиталистических предприятий, так и путём организации кустарей через раздаточные конторы и т. п.), что доля капиталистического производства во всём промышленном производстве страны успевает даже немного вырасти. Мы указали только что, почему это для данного периода естественно и иначе быть не могло.