– Принцесса? Да и когда это было! Ты же знаешь, между нами ничего быть не могло!

– Для женщины это не имеет никакого значения, старый развратник. После одной операции Наташа получила тяжелое ранение и попросила меня усыновить сынишку. Вот так я и стала мама. Её родители погибли в катастрофе. Олечка у меня одна. Береги её и не возражай мне. А теперь давай пить чай.

– Ребята, вы так похожи друг на друга! – восхищенно глядя на нас, сказала Олечка, – Вы просто не представляете! У вас даже мимика одинаковая, жесты! Да это же настоящая любовь! Я вам так завидую!

– Ерунда…

– Чушь…

Отреагировали мы с Лёлькой одновременно и рассмеялись. Время летело незаметно. Мне показалось, что прошло всего несколько минут с нашей необычной встречи и, честно говоря, уходить мне совсем не хотелось. Но Лёлька сказала, что к ней завтра утром придёт врач проводить процедуры, а мне не стоит видеть этот не совсем красивый для меня процесс. А дряблое старушечье тело меня запросто вгонит в депрессию. Тем более ей хватило уже одного раза, когда один бесстыжий тип в далёкой юности скалился по поводу панталон с начёсом. Второго такого унижения она теперь не допустит и не простит. И вообще – она этого мне никогда не простит, вплоть до гробовой доски. Так и заявила. Решительно и прямо. Как всегда. Что и говорить, Лёлька неисправима. Последнее она подчеркнула своей неповторимой интонацией. Договорились завтра продолжить праздник.

Я чувствовал себя самым счастливым человеком в мире. Как ни странно, впервые за всё время моего невероятного возращения в тело я спал спокойно и крепко. Мне приснился сон. Опять та же поляна, юная Лёлька у дуба. Я тянулся к ней, и здесь случилось чудо. Нас уже не разделял невидимый барьер. Мы обнялись.

Утром меня разбудил звонок телефона. Сонный, я поднял трубку и услышал всего два слова, которые мне сказала рыдающая Ольга.

– Бабушка умерла…

Похороны я помню смутно. Я находился в некоем ступоре. Из родных были только Оля и я. Себя, без всяких сомнений относил к ближайшим родственникам. Тем не менее, в последний путь Лёльку провожало много людей. В основном это были седовласые мужики с плохо скрываемой выправкой военных. Они не скрывали своего горя и называли её своим наставником и командиром. В своих траурных речах не прятали скупых мужских слез. Все эти дни Оля висела у меня на плече в самом прямом смысле этого слова. Как мне ни тяжело было, поддерживал её, чем мог. Над свежей могилой прозвучал прощальный залп.

Теперь я был убежден в одном. Лёлька четко знала о дне и часе своей кончины и поручила мне заботиться о правнучке Принцессы. Для меня это стало смыслом всей жизни. Ничего удивительного, что через несколько месяцев мы с ней поженились. Надо признать, что Оля частично смогла заполнить пустое пространство внутри меня после ухода Лёльки. Но боль потери всё равно никуда не девалась. Моя жена это прекрасно понимала и делала всё, чтобы облегчить мне жизнь. В свою очередь, я старался создать для неё пространство любви и домашнего тепла. Мы прекрасно сознавали, что именно память о нашей Лёльке помогла нам создать идеальную семью. Когда у нас родилась дочка, то споров, как назвать её, не было. Разумеется – Лёлька – Оля! И каждый раз, когда я беру на руки нашу крошечку, у меня непроизвольно выкатываются слезы. Вот и сейчас мы с женой с нежностью смотрим на нашу трёхмесячную дочку, которая лежит перед нами, активно машет ручками и смешно дрыгает ножками.

– С каждым днём она все больше и больше походит на нашу Лёльку. Смотри, она даже губы поджимает точно так же, – с умилением говорю я.

– Да она с самого первого дня была её копией. Когда мне её только в роддоме принесли, посмотрела – она!

Дочурка услышав наши голоса замерла. Вдруг её огромные темные глаза младенца изменились. Наполнились осмысленностью. Стали такими знакомыми! Она внимательно посмотрела на нас, улыбнулась, неожиданно озорно подмигнула. Её личико преобразилось, проявилась неподражаемая Лёлькина ухмылка. Подняла левую ручку, резко опустила её вниз, словно пыталась рвануть стоп-кран. С такой артистичностью подобный жест мог выполнить в мире только один человек.

– Хи-и!

Мы, открыв рты, и не веря себе, смотрели на ухмыляющуюся довольную рожицу.

– Лёлька!!!

– Ага!

Ты вернулась!!!

– Угу!

И в этот миг у меня в голове раздался её задорный, до боли родной голос.

– Хм-м. А куда вы от меня денетесь? Всё только начинается, товарищ неофициальный лейтенант! Я лично займусь вашим воспитанием. Распустились здесь без меня. Я научу вас свободу любить. Осназ!

– Никто кроме нас!