И вот, когда все опасности остались позади и могла начаться мирная жизнь, мирная работа, нервы, привыкшие к постоянному напряжению и вдруг лишившиеся его, не выдержали. Сергунин надолго слег.

В начале пятидесятых годов Сергунин окончил Высшую партийную школу в Москве и вернулся в Новгород. С тех пор и живет там. Он один из тех, кто восстанавливал разрушенное хозяйство области.

За время оккупации фашисты полностью разрушили древние русские города — Новгород, Старую Руссу, Холм. В самом Новгороде уцелело лишь 40 домов. Были разрушены уникальные памятники культуры, все здания Кремля. Немцы разобрали памятник «Тысячелетия России», подготовив его для отправки в Германию. Но стремительное наступление советских войск сорвало их гнусный замысел.

В день освобождения Новгорода в нем было немногим более 50 жителей.

Захватчики нанесли огромный ущерб и другим временно оккупированным городам: Чудову, Малой Вишере, Сольцам и семнадцати районам области. Они уничтожили 2227 населенных пунктов, 288 промышленных предприятий, 18 электростанций. Общий ущерб, нанесенный области, по данным Чрезвычайной Государственной Комиссии, исчислялся в 36 миллиардов рублей.

За время оккупации гитлеровцы замучили и казнили 15 403 человека, угнали в неволю 166 167 человек; разрушили 1087 школ, более 900 учреждений культуры, 172 больницы и поликлиники. В лагерях военнопленных, расположенных в области, погибло 186 тысяч солдат и офицеров Советской Армии.

Первое время, возвратясь из лесов, новгородцы жили в землянках. Потом появились временные бараки… Кое-где они сохранились и до сих пор. Все тяготы послевоенных лет пришлось испытать и Сергунину.

Несмотря на военные заслуги и Золотую Звезду, он начал с рядовой партийной работы. Есть люди, которые быстро, даже с некоторым блеском, идут в гору, но Сергунин, видно, не принадлежит к их числу. Имея немалый опыт партийной работы, разбираясь в людях, он тем не менее медленно поднимался по служебной лестнице. Двигаясь так, находил время, чтобы обстоятельно изучать дело, пополнять свои практические знания, что сообщало его суждениям основательность и глубину.

К началу шестидесятых годов первым секретарем Новгородского обкома партии стал Владимир Николаевич Базовский. До этого он занимал различные партийные должности в Ленинграде, где родился и вырос. Но земля новгородская была ему также близка и дорога.

В то время как Сергунин сражался в тылу врага, здесь же, на новгородской земле, в частях регулярной Советской Армии Волховского Фронта воевал солдат Владимир Базовский. Война застала его на пятом курсе института. И вместе со своими сверстниками он в первые же дни войны вступил в народное ополчение, которое затем влилось в состав Четвертой армии.

Базовский прошел дорогой сражений от Тихвина в ноябре сорок первого года до освобождения Новгорода, Чудова, Сальцов, Дна, Порхова, Острова в сорок четвертом году. Так что край этот он исходил вдоль и поперек, да не раз и не два. И это, конечно, сыграло свою роль в том, что после воины он попросил направить его на работу в Новгород.

Ознакомившись с положением дел в области, В. Н. Базовский стал выдвигать на руководящую работу людей, отличившихся в Отечественную войну и пользующихся авторитетом среди населения. Наконец Сергунин был избран заместителем, потом первым заместителем председателя облисполкома, а в шестьдесят пятом году стал вторым секретарем Новгородского обкома партии.

По роду своей теперешней работы Сергунин часто бывает в городах и селах — в тех местах, где прошла его партизанская юность. Как-то в одном из поселков Иван Иванович обсуждал с группой специалистов проект строительства железнодорожной станции. К группе приблизилась пожилая женщина и, прикрыв ладонью глаза от солнца, стала вглядываться в лицо человека с Золотой Звездой и депутатским значком на груди. Потом сказала:

— Ваня?..

Секретарь обкома взглянул на собеседницу:

— Сергунин, Ваня? — повторила она.

— Я…

— Постарел, седой весь. А узнала… Вместе мы воевали…

Как ни напрягал свою память Сергунин, он так и не вспомнил, кто была эта женщина — очевидно, из партизанских связных. Фамилии ее — Корнилова Степанида Ивановна — он тоже не помнил. А женщина от воспоминаний перешла к насущным делам.

— Колонку-то, что до войны здесь была, ты взорвал, — сказала она.

— Я? — удивился Сергунин. — А может, все-таки немцы?

— Ты!.. Я ж ведь помню. Колонкой-то немцы пользовались… Ну ты им и закатил фейерверк на всю округу. А мы до сих пор воду из колодца берем. Пора бы!.. Сколько уж лет прошло…

Тут и там, особенно в отдаленных от центра местах, оставались еще следы войны и пожарищ.

Но в самом Новгороде следов войны уже почти не видно. Старожилы, правда, их осталось немного, говорят, что Новгород стал гораздо красивее, а население его увеличилось до ста тысяч человек.

Ныне Новгород — современный город. Дома здесь в большинстве своем каменные, блочные. Жители гордятся своими новыми «Черемушками» и кинотеатрами, комфортабельными гостиницами и автобусными линиями, быстроходными катерами на подводных крыльях. Гостиницы «Садко», «Волхов» вполне современные.

…Над Новгородом опускается вечер. Центр города заполнен публикой — новгородцами, гостями, туристами. Особенно многолюдно здесь в белые летние ночи. По Волхову бегают катера, на набережных гуляют парочки. Слышится веселый говор, смех.

Зимой и летом в город тянутся тысячи туристов со всех стран и континентов. Их влекут сюда, конечно, всемирно известный Софийский собор, построенный в IX веке, старинный Кремль на высоком берегу Волхова, Юрьев монастырь, церковь Петра и Фрола, наконец, памятник «Тысячелетия России». Такие редчайшие памятники архитектуры увидишь только в Новгороде.

Однако новгородская земля известна не одним древним городом. Суровое озеро Ильмень, Валдайские озера, сказочное Селигер (оно частью примыкает к Новгородской области) — места, где также можно встретить массу туристов.

Но вернемся к героям.

Николай Васильевич Мистров — тот, что помог Наташе Орловой, теперь живет в Новгороде. Однажды я был в гостях у Мистрова вместе с полковником запаса Яковом Степановичем Бобковым — соратником легендарного Зуева. Яков Степанович — душевный человек, хотя и раскрывается не сразу, вернее, не перед всеми. Хозяин объявил, что получил лицензию на отстрел лося, и пригласил нас на охоту.

…День был морозный, но мглистый. Мы выехали в лес километров за пятнадцать. Здесь нас расставили по номерам и начали загон лося. Окружив довольно большую чащу, мы стали сходиться. Лось вышел на прокурора Николая Ивановича Васильева — лучшего стрелка во всем районе. Грянул выстрел. Лось метнулся и ушел из загона. Николай Иванович с недоумением осматривал ружье… Все удивлялись: на таком близком расстоянии — и промах! Только потом, когда его, как говорится, приперли к стенке, он признался, что пожалел красивого лося и взял чуть выше… Он — добрый человек.

Будто и не было кровавой войны и пожарищ. Но память о павших должна жить в сердцах живущих…

И надо отдать справедливость: в Новгороде чтят ветеранов войны, партизан. Ежегодно в городе устраиваются встречи, на берегах Волхова загораются партизанские костры, в школах выстраиваются пионерские линейки… В школу к детям, только что слушавшим рассказ учителя об Александре Невском, приходят тот же Сергунин, Грозный или еще кто-нибудь из знаменитых партизан края. И в живых людях как бы воскресают великие традиции…

1965—1966 гг.

ТРАГЕДИЯ В УРОЧИЩЕ ПАНДРИНО

Несколько лет назад в Новгороде мне рассказали о трагедии, случившейся в Отечественную войну в лесном урочище Пандрино. В том глухом месте скрывались от угона в Германию жители деревушки Доскино Батецкого района Новгородской области — дети, женщины, старики. Около ста человек. Люди привели с собой из деревни скот, какой остался, вырыли землянки и жили, надеясь переждать лихую годину.