Марина Баринова

Цена клятвы

Карта Эрбитерума

Пролог

Более всего на свете имперская аристократия страшилась неизвестности.

Время близилось к полуночи. Густая тишина разлилась по замершему дворцу и угнетала куда сильнее заупокойных молебнов. Разодетые вельможи жались к стенам в ожидании известий и не смели роптать. Тревога и напряжение придворных стали почти осязаемыми. Ко всему прочему кастелян не вовремя сэкономил на свечах, и часть коридора — путь в полупустое императорское крыло — погрузилась в кромешный мрак.

Где-то там, за массивными резными дверями, в окружении бесполезных лекарей и церковников боролся за жизнь глава империи. Поговаривали, что на этот раз его величеству Маргию не выкарабкаться. И потому теперь всех этих высокородных бездельников волновала лишь собственная судьба.

Едва во мраке скрипнули петли, собравшиеся дворяне бросились к двери, позабыв об учтивости и титулах — расталкивали друг друга локтями и шипели, точно на портовом рынке. Но все мигом застыли, увидев того, к то к ним вышел.

— Лорд Демос, — охнул кто-то. — Неужели…

Потирая глаза, к ним молча ковылял невысокий человек с обезображенным ожогами лицом. На худых плечах красовалась цепь с медальоном императорского казначея — явно слишком тяжелая для него, одежда смялась, темные волосы засалились. И все же толстую кожаную папку, вынесенную из покоев императора, он держал крепко, как собственное дитя.

— Император скончался, — объявил казначей.

Караульные возле двери не шелохнулись, зато с лиц аристократов мигом сошли все краски. Кто-то тихо зашептал литанию, дамы запричитали, но иные не сводили взгляда с папки, что держал в руках казначей. И не зря.

— Лорд Демос, мы желаем попрощаться с владыкой, — взмолился молодой, но уже наполовину облысевший мужчина в расшитом жемчугами дублете. — Молю, прикажите нас впустить!

Казначей покачал головой. Сквозняк трепал свечное пламя, тени нарисовали глубокие морщины на его уродливом лице.

— Приберегите чувства для церемонии, у вас еще будет время, — ответил он. — В опочивальню вас не пропустят: божьи люди готовят покойного для прощания, и канцлер велел не мешать им. Расходитесь, прошу вас. Его величество уже точно ничего нам не скажет, а последняя воля будет объявлена позже, когда Малый совет ознакомится с завещанием.

— Маргий успел что-то сказать перед смертью? Хоть что-нибудь?

— Кто наследник?

— Лорд Демос, отвечайте!

— Об этом объявят позже. Совсем скоро. — Казначей попытался протиснуться сквозь облепивших его вельмож. — Прошу меня извинить.

Осмелевший то ли от страха, то ли от отчаяния лысеющий вельможа вцепился в локоть Демоса мертвой хваткой.

— Ответьте сейчас!

Губы казначея растянулись в омерзительной улыбке:

— Вместо того, чтобы печься о воле мертвеца, задумайтесь о судьбах живых, граф Рану. Например, о ваших маленьких позорных секретах, которые могут всплыть на поверхность, если вы — вы все — продолжите на меня давить. Дядя Маргий на многое закрывал глаза, но я не стану.

Тяжелая ладонь легла на плечо Рану. Тот вздрогнул и испуганно обернулся. Высокий телохранитель-энниец, следовавший за Демосом, словно тень, жестом велел графу посторониться и словно невзначай положил свободную Ладонь на эфес ятагана. Рану мигом отдернул руку.

— Благодарю, — как ни в чем ни бывало кивнул Демос. — Передайте канцлеру Аллантайну, что я жду его на улице.

— Непременно, Горелый лорд, — шепотом процедил Рану, надеясь, что казначей расслышал прозвище, которым его окрестили в народе.

Пламя факелов трепетало под дуновением легкого ветра с озера, омывавшего белокаменные стены Миссолена. Ажурная галерея внутреннего двора пустовала, заблаговременно очищенная стражей от лишних глаз. Внизу у фонтанов, как и ему было положено в начале весны, истошно орал кот. А за стенами дворца, на противоположном берегу реки Ули, искрилась в блаженном неведении столичная жизнь, которой еще предстояло замереть на время траура.

Эта ночь показалась Демосу особенно душной. Он бережно опустил папку на мраморные перила и хрустнул пальцами. Голова раскалывалась. Демос выудил трубку из кисета с курительными принадлежностями, плотно набил ее, зажег лучину от стоявшей в стеклянной чаше свечи и аккуратно поднес огонек к табаку. Умиротворяющий плеск воды в фонтанах заглушили приближающиеся голоса.

— Я предлагала вызвать эннийских лекарей! — Демос узнал мягкий южный акцент матери. — Один из них гостит в моем имении. Послушай вы меня тогда, император был бы сейчас жив!

— Просить помощи у колдунов? — проскрипело ей в ответ. — В своем ли вы уме, леди Эльтиния?

По голосу Демос определил, что мать вступила в очередной спор с канцлером. Ирвинг из Дома Аллантайн, герцог Освендийский. Дряхлая, но на удивление болезненная заноза в заднице. Второй человек в империи после самого императора, нынче ставший главой государства до тех пор, пока Малый совет не объявит наследника. Однако, это обстоятельство не внушало леди Эльтинии должного трепета.

— Лорд Ирвинг, я родом из Эннии, — голос матери смягчился. — Мне известно, на что способны наши лекари. И готова поклясться, что они смогли бы сохранить жизнь императора, не прибегая к колдовству. Сколько еще трагедий должно произойти, прежде чем вы снимете шоры?

Их шаги приближались. Канцлер перешел на зловещий шепот.

— Искренне советую вам никогда не говорить подобных слов в присутствии церковников, — проскрипел Аллантайн. — Из уважения к ситуации и вашему Дому я спишу эти возмутительные речи на волнение — все же сегодня вы потеряли родственника. Но имейте в виду, что Великий наставник увидел бы в них ересь.

— Довольно! — рявкнул Демос и со всей силы грохнул папкой по перилам, заставив спорщиков вздрогнуть. — Маргий мертв, и мы ничего не можем изменить. Никто не может. Гораздо хуже то, что его проклятое завещание грозит расколоть государство.

Нервным жестом леди Эльтиния распрямила складку на платье и подняла глаза на сына. Испещренное глубокими морщинами лицо Аллантайна побагровело до кромки коротко стриженной седой бороды.

— Нужно срочно решить, что с этим делать. — Демос похлопал рукой по кожаной папке. — Как только весть о кончине Маргия разойдется по империи, в столицу, точно стервятники, слетятся и друзья, и враги. Если мы огласим содержание этих документов, настанет такой хаос, что жреческие страшилки о демонах во плоти покажутся детской сказочкой. Наш единственный шанс сохранить порядок — объединить усилия и не допустить раскола. Я — глава дома Деватон, и я поклялся обеспечить порядок в империи любой ценой, — он брызнул слюной, грубо ткнув пальцем в грудь канцлера. — И я не позволю вам дать слабину. Только не вам. Только не сейчас.

— Что сказано в завещании? — леди Эльтиния взяла трубку из рук сына и вдохнула пряный дым.

— Император отдал трон супруге. Предвосхищая вопросы, это не шутка.

Аллантайн удивленно посмотрел на казначея:

— Вы уверены?

Горелый лорд продемонстрировал плотный лист бумаги. На сургуче красовался отпечаток герба императорского рода Таллонидов.

— Взгляните сами.

Канцлер развернул документ и, щурясь, подошел к фонарю. Закончив чтение, он недоверчиво покачал головой и отдал завещание леди Эльтинии.

— Маргий как-то рассуждал об этом, но никто из нас не думал…