– Здесь и роились эти гады? – спросил Орднер.

– Это мы скоро узнаем, – ответил Генри Брауер и по праву первооткрывателя первым шагнул в пещеру.

Фонарики, укрепленные на шлемах, яркими огоньками разорвали темноту. Овальные своды. Стены и пол, утрамбованные и гладкие, покрытые стекловидной пленкой. Широкий ход уводил все ниже и дальше в темноту.

– Не могу поверить, что здесь работали шахтеры, – сказала Кэрри. – Это больше похоже на парадный вход дворца подземного короля, чем на шахту.

– Нет, шахтеры работали тремя уровнями ниже, – пояснил Генри. – Хотя, конечно, бывали и здесь. У нас есть видеозапись их экспедиций.

Они остановились перед крутым, покрытым гладкой стеклянной пленкой спуском. Тьма провала разинула прожорливый рот, готовясь поглотить их.

– Люди в таких случаях обычно устраивают лестницы, – пробурчал Крис.

– Так то люди, Крис. Нам еще предстоит выяснить, с кем мы имеем дело. И боюсь, что для этого придется спуститься вниз. Этот выход сообщается с шахтами, – пояснил Генри.

– Как выберемся обратно?

– Надо прикрепить концы к чему-то. – Джим вытащил пистолет самоспасателя и выстрелил гарпуном с привязанной веревкой в стену. Раздался хруст, по остеклованной поверхности поползли трещины, но гарпун, пробив пленку, смог прочно закрепиться в каменной стене.

– Этого хватит? – спросила Кэрри.

– У шахтеров были точно такие же самоспасатели, – ответил Генри.

– Ну тогда пошли. Вы с нами, дамочка? – Крис выстрелил гарпуном в стену и первым шагнул к спуску.

На ногах они не удержались и покатились вниз. Катушки с тонкими тросами вращались с бешеной скоростью, и люди летели в темноту провала.

«Уже тридцать метров. Скоро трос кончится. Кто бы мог подумать, что так долго», – думал Генри. В лучах фонариков мелькали скальные стены с причудливыми кристаллическими вкраплениями. Вдруг тросы резко натянулись, сработали амортизаторы, и люди повисли над бездной.

– Ты не говорил, что придется висеть как мухам в паутине, – пробурчал Орднер.

Генри склонил голову, пытаясь лучом фонарика достать до дна пропасти. Но световой поток терялся где-то в кромешной тьме.

– Шахтеры ни о чем таком не сообщали. Они вышли этим проходом, – сказал ученый.

– Нам надо попасть вниз, мистер Брауер. Мы должны обнаружить логово этих существ и взять биологические материалы, – сказала Кэрри.

– Не знаю, мисс… Им может это не понравиться. Не лучше ли нам убраться отсюда подобру-поздорову? Так и доложите своему начальству, что тросы коротки.

– Вы уверены, что мы шли правильной дорогой? – Кэрри не хотелось признавать поражения.

– Да, у меня карта. Шахтеры, что обнаружили кризалис, спускались именно в этот проем.

Загудели моторчики вытаскивателей Разведчики стали медленно подниматься по тросам. Почти все добрались до гладкого обрыва, когда услышали голос Кэрри:

– Я, кажется, застряла, ребята.

Джим посмотрел вниз Кэрри болталась десятью метрами ниже. Никакой возможности дотянуться до нее.

– Подождите, мисс Рэнд, я сейчас. Он дотянулся до карниза, где, зафиксировавшись гарпунами, его ждали Крис и Генри.

– Что будем делать?

– Разрешите мне, командир, я давно мечтал спасти какую-нибудь дамочку, – попросил сержант.

– Нет, Крис. Юной леди вряд ли понравятся твои грубые ласки. Лучше я сам. Но мне нужна помощь. Два гарпуна сюда и сюда, – показал Джим.

Раздались выстрелы. Пара дополнительных гарпунов крепко зафиксировала тросы.

– Держитесь, Кэрри! – Джим стал спускаться.

– Трос трещит, Джим!

В голосе девушки Рэйнор уловил тревожные нотки. «Да, леди, зря вы пустились в эти опасные прогулки. Сидели бы лучше в своем уютном офисе», – подумал он.

– Я уже здесь, Кэрри. Хватайтесь за меня! – Капитан протянул руку. Кэрри схватилась за него, и Джим еще дополнительно пристегнул страховочный конец с карабином за ее пояс.

– Ну что, поднимаемся? – спросил Рэйнор. Он пожалел, что не видит ее глаз, скрытых за темным забралом шлема.

– Давайте попробуем… – Кэрри вцепилась в Джима обеими руками. Моторчик самовытаскивателя натужно взвыл. Крепко обнявшись и ударясь пластиковыми шлемами, они медленно поползли наверх.

– Эй, там наверху! Помогайте нам!

Опираясь на вбитые гарпуны, Орднер и Брауер стали тянуть тросы. Дело пошло быстрее.

– Ну вот, видите, все хорошо, – успокаивающе произнес Джим.

Ему показалось, что даже сквозь толстый слой защитного костюма он ощущает теплоту и слабую дрожь ее тела. Карниз был уже рядом, когда наверху послышались какие-то странные скребущие звуки. Будто кто-то скреб острыми коготками по стеклу. Крис и Генри тоже услышали это и стали быстрее выбирать тросы. Джим уже уцепился за край карниза и стал подтягиваться на руках. В это время верхние тросы, удерживающие Криса и Генри, оборвались. И, не удержавшись на вбитых в породу гарпунах, они оба сорвались вниз, увлекая за собой почти выбравшихся Джима и Кэрри. Все четверо с пронзительными криками полетели в черную бездонную пропасть.

Первый сектор Протосса, Аиур.

Подземная тюрьма Дома Правосудия

Экзекутор Тассадар прикоснулся к экрану:

– Эрадн, как ведут себя приговоренные? Лицо главного надсмотрщика, как всегда, было скрыто тенью низко опущенного козырька шлема.

– Ждут своей участи, милорд.

– Они спокойны?

– Как покойники, – усмехнулся надсмотрщик.

– Я приду за два часа до назначенного срока. Приготовь все, что нужно.

– Понял вас, экзекутор. – Надзиратель уже смекнул, к чему клонит Тассадар. – Думаю, все пройдет как надо. Мы не обманем надежд Протосса.

– Вот это я и хотел от вас услышать, – с облегчением про изнес Тассадар. Больше всего на свете он ненавидел дворцовые интриги. И если уж говорить до конца откровенно, то и свою {собачью службу. Тассадар погасил экран. Ему оставалось спо койно провести остаток вечера и четыре часа ночи. Если, конечно, получится…

Зератула, Дворга и Резура вывели из камер за два часа до рассвета. Стража, состоящая из зилотов и двух драгунов, быстро спеленала их силовыми полями, оставив подвижными лишь ноги, и подтолкнула вперед по длинному коридору, ведущему к месту казни. Их провели в овальный зал и с помощью силовых полей приковали к пилонам. Неожиданно в боковом проеме возник темный силуэт экзекутора. На Тассадаре была черная сутана с капюшоном, лицо скрывалось за морщинистой маской с тремя прорезями для блестящих глаз, а четыре руки великана болтались в широких рукавах, напоминающих сложенные крылья летучей мыши.

Еще никогда экзекутору не приходилось исполнять приговор с таким тяжелым сердцем. Он провел долгую и мучительную ночь. Его понудили нарушить не только ритуал казни, но и, что было для него гораздо важнее, – традиции Протосса, которые он почитал вечными и неизменными. Простить себе этого Тассадар не мог. Он и сам шел тяжело, будто казнили его. Но что он мог поделать?

– Известен ли вам приговор трибунала? – спросил он осужденных храмовников. – Понимаете ли вы значение наказания, которому будете подвергнуты?

Скованные и обездвиженные храмовники лишь чуть заметно кивнули головами.

– За предательство интересов Протосса вы приговорены к Вечному Забвению. Отныне вся ваша индивидуальная биологическая память будет уничтожена безвозвратно и навсегда. Вы получите новые имена и судьбы. Если, конечно, пройдете испытание и выживете… Таков приговор Трибунала великого Протосса. Готовы ли вы с благодарностью принять милостивое решение судьи?

Храмовники беззвучно шевелили губами. Тассадар не хотел их слышать. В эту минуту ему хотелось только одного – чтобы все это поскорее закончилось. Каждое произнесенное слово традиционного ритуала давалось ему с трудом. Он поднял глаза к потолку. Потолок зала, где свершались казни, был прозрачным. Сделано это было для того, чтобы приговоренные в последний раз могли насладиться картиной звездного неба и вознести свои молитвы к бескрайним просторам Вселенной, в которых навечно запечатлена великая душа Адуна. Тассадар заметил, что звезды становятся бледнее и небо над Аиуром постепенно приобретает розовый оттенок, окрашиваясь лучами восходящей Лу.