- Смозолил? - забеспокоился он, заметив, что Николай хромает.

- Нет, роль репетирую, - огрызнулся тот.

- Я ж тебе говорил насчет портянок.

- Уже от Ярового свое получил.

- А ты упрямый, - Алеша залез в рюкзак, достал чистые портянки и заставил Николая переобуться. Николай ворчал, отбрыкивался, но, поднявшись и осторожно притопнув, сказал с благодарностью:

- Спасибо, друг.

Яровой воспрянул духом. Правда, пожар по фронту уже захватил не меньше пятисот метров. Сделать настоящую заградительную линию будет трудно, если они даже найдут какой-нибудь естественный рубеж. Но его нет. Остается одно - расставить людей вдоль фронта пожара и сдерживать его, сколько будет возможным. Ждать, пока придет помощь. Надеяться, что Политов придумает, как поддержать их.

Рукопашная началась.

Пожар легко прорывал сопротивление редкого заслона бойцов. Он вклинивался между ними, старался взять в окружение. Иногда останавливался, словно набираясь сил. Но продвижение его замедлилось. Выигрывались драгоценные минуты и часы.

Еще одно подкрепление пришло совершенно неожиданно. Ивана окликнул высокий, заросший бородой мужчина в клетчатой ковбойке.

- Старший? - спросил он коротко.

- Да.

- Принимайте геологов, - бородач широко улыбнулся. - Мы уж думали, что придется в одиночестве здесь поработать. Не очень, конечно, приятное обстоятельство для встречи, но, знаете, иной раз тоскливо без новых лиц.

Иван выдавил из себя улыбку и торопливо объяснил геологам, как правильно работать ветками:

- Бейте не просто сверху вниз - так искры разлетаются в стороны, только себе хуже сделаешь. Нужно бить чуть в сторону, под углом, прижимать огонь. Вот так, вот так…

А еще через час пришло подкрепление во главе с лесником. Стало легче, хотя угроза верхового пожара оставалась вполне реальной. Лес был старый, всюду лежали кучи крупного сухого, еще не сгнившего валежника. Пучки лишайников, словно бороды, свешивались с ветвей. Краснели сухостойные деревья, по которым огонь легко поднимался к вершинам.

Все чаще у Ивана мелькала мысль - разделиться на две партии, одной начать готовить заградительную полосу, а второй - сдерживать пламя. Но он боялся, что это только распылит силы.

Приходилось ждать.

Отступали.

Степан Романов, пилот вертолета, стоял перед начальником авиабазы, спокойно ожидая, что ему скажут. Но Политов не спешил. Пристально всматривался он в зеленоватые, твердые глаза летчика, в его жесткие складки на щеках, прикидывая, под силу ли этому парню задание, которое нужно выполнить.

Наконец Политов пригласил пилота к карте.

- Вот смотри, - начал Федор Петрович, - пожар сейчас здесь, - красный карандаш очертил на карте солидный овал. - Место такое, что он может в любой момент превратиться в верховой.

Потребуется мобилизовать сотни людей, стягивать все силы. А у каждого и своих дел много.

Политов замолчал, его одутловатое лицо, изрезанное морщинами, с большими мешками под глазами,, было усталым. Пилот выжидающе теребил перчатки.

- Самолет с парашютистами уже вылетел. Лесник вот-вот должен привести туда подкрепление. Но всего этого мало. Чует мое сердце - очень у них там трудно.

Глаза командира почти скрылись под веками - две тоненькие линии.

- И связь с ними как назло прервалась, - Политов помолчал. - Там нужен сейчас тол. В нашем деле иной раз все решают метры и минуты. Понимаешь?

- Понимаю, - спокойно кивнул пилот.

- Вот я и прошу тебя - нужно доставить взрывчатку хотя бы вот сюда, - карандаш поставил точку сбоку от красного овала. - Одним словом поближе. Это рискованно…

- Там люди тоже рискуют.

Степан энергично тряхнул головой, чтобы сбросить с лица непокорную прядь русых волос. Движение было такое мальчишеское, что сердце у начальника авиабазы сжалось. Какой же ты еще молодой, Степан Романов!.. Мальчишка, хоть и стараешься держаться, как взрослый, видавший виды человек. Но разве твои старания обманут меня, старого пожарного? Жаль мне бросать тебя в такую заваруху, но это нужно.

- Груз у тебя будет неприятный. А там дым, видимость плохая.

- Пока на глаза не жалуюсь.

- Сгружай осторожно, не бросай, лучше пользоваться лебедкой.

- Знаю.

- Запалы погрузят отдельно, с ними осторожней.

- Конечно.

Политов тепло, по-отцовски посмотрел на этого немногословного парня. Захотелось подойти и обнять его. Ему бы такого сына. Так и не сумел завести семью…

- Ни пуха тебе, ни пера.

Начальник авиабазы долго следил, как Романов чуть вперевалку вышагивал по полю, по временам отбрасывая со лба упрямые, непокорные волосы. В душе у Политова поднималась гордость за людей, с которыми ему приходится работать. У него вдруг защипало глаза.

«Старею, - подумал с горечью Федор Петрович, - становлюсь сентиментальным».

Сутулясь, он пошел к автомашине, чтобы выехать в штаб.

Связи с Яровым по-прежнему не было. Федор Петрович нервно вышагивал по комнате. Уж лучше самому участвовать в борьбе с пожаром, чем испытывать чувство мучительного беспокойства за своих товарищей.

Только через два часа обрадованный радист сообщил, что связь налажена.

Яровой докладывал торопливо: огонь идет быстро, ветер сильный. Люди работают изо всех сил, но даже помощь геологов и местных жителей недостаточна. Пожар теснит, а на протяжении двух километров нет даже мало-мальски удобного рубежа, за который можно было бы уцепиться.

- Держитесь, - сказал Политов как можно более уверенно. - К вам вылетел вертолет с толом. Если потребуется дополнительная помощь - найдем.

- Справлюсь, - послышался в трубке хриплый, усталый голос.

- Смотри не рискуй, опорную полосу делай подальше от огня.

- Не беспокойтесь. Пусть только вертолет побыстрее…

И по тому, с каким выражением была сказана эта фраза, понял Политов, как тяжело сейчас Яровому.

Положив трубку, Иван облегченно вздохнул. Тол - надежный союзник. Невольно вспомнилось, как тушили сильный пожар в Гайнском лесхозе. Там было пострашнее…

Начался пожар в отдаленных лесах Верхне-Камского лесничества. Триста пятьдесят рабочих, не зная отдыха, окапывали его, захлестывали, заливали пламя. Но разбушевавшийся огонь не знал удержу. Скоро он захватил уже девятьсот гектаров.

Только тогда директор лесхоза, думавший справиться с пожаром своими силами, обратился за помощью в авиационную базу по охране лесов. Шестнадцать парашютистов Соликамского и Кудымкарского отделений приземлились неподалеку от фронта пожара.

Не очень-то верили рабочие, что бойцы авиационной охраны сумеют справиться с огнем. Ведь их всего-навсего шестнадцать. Но парашютисты не теряли времени - взрывчатку нужно было заложить на фронте почти в два километра.

Да, взрыв тогда получился неплохой. Ухнуло так, что земля зашаталась. Пламя уперлось в широкую черную полосу, понатужилсь и… сдалось. Через девятнадцать часов после появления парашютистов пожар был потушен.

Но успеют ли они заложить заряд до того, как пожар станет верховым, - вот что волновало теперь Ярового. Ведь тогда и взрывчатка не в силах будет им помочь.

«Только бы успел вертолет, только бы успел»,- с нетерпением и тревогой думал он, прислушиваясь. Ему казалось, что со своим отрядом он сдерживает натиск превосходящих сил противника, ожидая с минуты на минуту прихода подкрепления. Отряд стоит насмерть, выигрывая своим упорством драгоценные минуты, зная, что от него зависит судьба всего фронта.

ПОСЛЕДНЯЯ СХВАТКА

Вертолет с опасным грузом повис почти над самой вершиной холма. Уму было непостижимо, как пилот умудряется управлять машиной в сплошном дыму.

Винты бросали на лес сильные струи ветра. Казалось, ураган проходит по тайге.

С вертолета осторожно спустили старательно упакованные патроны со взрывчаткой, взрыватели со специальными воспламенительными трубками.