— А ты что думал, Саныч, — самодовольно хмыкнул пенсионер, польщенный похвалой, — лучше сорок раз по разу, чем ни разу сорок раз!

Новый взрыв смеха донесся до ушей Сан Саныча, который снова подыграл старику.

— Силен, дружище!

— А как же! — гордо хмыкнул старый чекист. — Закалка старая, советская, не то, что теперь!

— С тобой не соскучишься, — весело сказал майор и тут же перешел к делу:

— Все это хорошо, но ближе к делу. Что там слышно у вас?

Грубая лесть немного смягчила полковника Сухого.

Он крякнул и с достоинством стал выкладывать последние новости.

— Кое-что есть!

Барышников весь напрягся, чувствуя, что старик не зря столько времени копошился в библиотечных залах.

— Ну, не томи, старая лиса! — нетерпеливо воскликнул Сан Саныч. — Ты же знаешь, Владиславович, что я сижу как на иголках.

— Ладно, слушай, — смилостивился Сухой. — Наш фотограф — баба!

— Так, так…

— А два "Е" расшифровываются очень просто, — продолжал старый чекист.

Майор сгорал от нетерпения.

— И как?

— Екатерина Ершова.

— Как?!

— Ер-шо-ва, — по слогам вынес смертный приговор Сухой.

Сердце Барышникова, минуту назад почти застывшее, сейчас бешено заколотилось.

— Ты ничего не путаешь?

Старик недовольно хмыкнул.

— Обижаешь.

— Не обижаю, а спрашиваю, — строго сказал Барышников. — Осечки не будет, как в прошлый раз?

— При чем здесь это? — возмутился старик.

Ты же сам знаешь, там был экспромт!

Майор вздохнул.

— Ты это не мне, а боссу объяснишь!

— Не волнуйся!

— Мне нечего волноваться, — ответил Барышников, — не мне, а тебе яйца на пятки натянут!

— Разберемся, — буркнул Шлема.

И отставной полковник Сухой, и ныне действующий майор Барышников прекрасно знали, на что способен Кузьмич. Они также понимали, что если операция провалится, то и Шлеме, и Сан Санычу, и их сподручным саван будет заказан моментально.

— Будь на месте, — приказал майор, — а я подниму досье на подругу и минут через пятнадцать-двадцать перезвоню тебе. Понял?

— Понял.

Барышников выключил сотовый аппарат и, взяв записную телефонную книжку, нашел в ней необходимый закодированный номер телефона.

* * *

Троица сидела в машине в ожидании звонка Барышникова. Таньга, как обычно, дремал, Лигачев вертелся, озираясь по сторонам и не находя места, а старик о чем-то сосредоточенно размышлял.

— Да перестань ты дергаться! — вдруг не выдержал Шлема.

— А я не дергаюсь, — огрызнулся Макар, — а разминаюсь перед работой.

— Успеешь еще!

Макар тяжело вздохнул, отчего в салоне сразу пахнуло перегаром. Сухой брезгливо поморщился.

— Дыши в сторону!

— Может, вовсе не дышать?

Снова могла вспыхнуть ссора. Таньга, молчавший до поры до времени, недовольно буркнул, не открывая глаз:

— Перестаньте, мужики! Жизнь прекрасна… Расслабьтесь!

Макар недовольно фыркнул и хотел что-то ответить, но тут зазвонил телефон. Старик резко поднял руку, давая понять, чтобы все замолчали.

— Да.

Звонил Барышников.

— Записывай адрес и телефон, — сказал он.

— Запомню, — произнес Сухой, но тем не менее, достал ручку и стал записывать на вырезке из газеты «Новый век», — диктуй! Только помедленнее…

Сан Саныч продиктовал адрес, телефон и дал необходимые инструкции. Старик почти ничего не спрашивал, а только молча кивал головой и поддакивал шефу.

— Все понятно?

— Да.

— Ну, с Богом!

Сухой усмехнулся.

— Тогда уж скорее с дьяволом! — произнес он и медленно положил трубку.

Макар и Таньга вопросительно посмотрели на Казимира Владиславовича.

— Ну что?

Старик прищелкнул языком и развел руками.

— Все требуют крови!

Киллеры все поняли. Однако Лигачев не выдержал и воскликнул:

— Скоро утонем в крови!

Таньга усмехнулся:

— Лучше в чужой, чем в своей!

— Не один ли черт?

Старик подумал, что в словах Лигачева есть доля правды и даже какое-то пророчество. Старый человек тяжело вздохнул и равнодушным голосом, который показался ему далеким и чужим, назвал адрес Екатерины Ершовой…

Глава 17

Катя Ершова прямо с вокзала заехала к Пигельману на квартиру, где тот проявил фотопленку и отпечатал несколько снимков. Сначала он наотрез отказывался делать халтуру.

— Катерина, — возмущенно воскликнул мастер, — за кого вы меня принимаете? Я не могу делать свою работу плохо!

— А ты сделай хорошо!

— Но это невозможно! — не соглашался фотограф. — Чтобы сделать качественно, необходимо соблюдать технологический процесс — пленка должна хоть немного высохнуть!

— Миленький, Цигельманчик, — умоляла женщина, — не могу ждать! Если я через час не покажу Кириллову фотографии, он меня съест с потрохами!

Мужчина вздохнул.

— Ладно, но за качество я не отвечаю!

— Согласна! — произнесла настырная клиентка. — Ты мне только пробные, пару штук, а остальные, когда пленка полностью просохнет.

— И, пожалуйста, не упоминай мое имя, — предупредил фотомастер, — я не хочу, чтобы поносили имя Цигельмана и говорили, что он халтурщик!

— Буду нема как рыба!

Мужчина махнул рукой и заперся в своей кладовочке-лаборатории, а Катя «села» на телефон. Первым делом она позвонила в агентство Варлама Кириллова.

— Алле, — донесся раздраженный голос шефа.

— Привет, Кириллов!

— Ершова?!

— Да.

— Ты где?

— В Москве.

— А где фотографии?

— Через час подвезу.

Директор возмутился.

— Катя, ты меня режешь без ножа! — закричал Кириллов. — Снимки должны были быть у меня уже с утра! Я ведь должен их показать спонсору…

Ершова, молча слушая стенания Варлама, вдруг взорвалась:

— Да пошел ты, Кириллов, в задницу! Я тебе что — вертолет? Ты что хочешь, чтобы я, не выезжая из Москвы, нащелкала тебе сто пленок да еще и в рамочку вставила?

Модельер понял, что переборщил, и пошел на попятную.

— Ну ладно, ладно, Катерина, — более миролюбивым тоном произнес он, — не заводись! Ты должна понять меня, я ведь как на иголках сижу!

— Тогда вынь из одного места гвоздь, — огрызнулась еще разок рассерженная Ершова, — легче заднице будет! А если хочешь делать все быстро, так плати по двойному тарифу и билеты не на поезд оплачивай, а на самолет!