Боль действительно сильная, но главное сдержаться, не издать ни единого звука, не допустить судорожного движения. Хотя, двигаться она, кажется, и не может. Сомнительно, что с образом сильного вампира у Богини ассоциируются слёзы и стоны, не говоря уж о криках боли. И Вериасса терпела – когда от маленькой капельки крови, втёртой в её запястье, вверх по руке, а потом и по всему телу распространилась волна нестерпимо жгущего изнутри жара, и когда миллионы игл жалили каждую точку снаружи и внутри, а разрывающая голову пронзительная боль грозила погрузить сознание во тьму. Лишь на самом пике этого, слава Богам – кратковременного, кошмара она не удержала единственную слезинку.

Всё закончилось абсолютно внезапно. Вериасса даже не сразу осознала изменения: во всём теле чувствовалась лишь звенящая лёгкость. И сразу же – бесподобное ощущение бурлящей в крови мощи, знание, до сего дня сокрытое от неё просто потому, что было раньше не по силам. Девушка волевым усилием заставила себя успокоиться – как бы ни опьяняли ощущения, нельзя забывать, что Мессир, а уж тем более Богиня неизмеримо сильнее и могущественнее. Но испытать свои новые возможности необходимо.

Зайдя вслед за Темнейшей в тренировочный зал, Вериасса без удивления наблюдала, как почти сразу за ними входят Мессир с Коршезом. Сначала ей было велено сразиться со вторым птенцом. Потрясающие ощущения! Совсем недавно многое выполнялось на пределе напряжения сил, сейчас же всё происходило легко и непринуждённо. Девушка с удивлением поняла, что сражается с Коршезом вполсилы, и увеличила темп. И всё же для неё стало полной неожиданностью, когда через несколько минут соперник был повержен на пол, а в его горло упирался кончик клинка. Никогда раньше ей не удавалось не то что обезоружить вампира, а и нанести ему хоть маленькую ранку, даже если он сражался не в полную силу (а это было почти всегда). Волна радости поднялась из самого сердца и выплеснулась счастливой улыбкой – наконец-то она стала по-настоящему сильной!

- Не расслабляйся, девочка. Теперь тебе предстоит сразиться со своим Мессиром. Альдавар, как долго тебе может противостоять Коршез?

- В настоящем бою он, пожалуй, смог бы продержаться секунд пятнадцать. Но, поскольку в учебном поединке уничтожение противника не является целью, то он выдерживает минуту с небольшим.

- Что ж, проверим, на что теперь способен твой второй птенец.

Вериасса побаивалась предстоящего боя, ведь она никогда ещё не сражалась с Мессиром. Но собственное любопытство, в конце концов, перебороло страх. Остался лишь исследовательский интерес к своим возможностям. И сразу вампирша с удивлением поняла, что Альдавар лишь слегка сдерживает свои силы, а она вполне в состоянии отразить его атаки… какое-то время. Они чуть ли по стенам не бегали, выполняли невероятные кульбиты, стремительные неожиданные атаки на немыслимой ранее скорости.

Ей очень понравился бой. Несмотря даже на то, что она всё равно оказалась разоружена и прижата к стене – это как раз закономерно. Когда же Создательница огласила время – целых две минуты! – девушка была совершенно счастлива. Поймав восхищённый и чуть завистливый взгляд второго птенца – теперь уже точно второго – Вериасса порадовалась отсутствию в нём злости и горечи поражения. Не хотелось бы, чтобы Коршез стал воспринимать её как врага.

- Альдавар, Коршез, приведите сюда новообращённого птенца. Его необходимо обуздать в ближайшее время. Пока я здесь, это произойдёт наименее тяжело для него.

Вампиры молча вышли, а Богиня продолжила, обращаясь к Вериассе.

- Ты должна заставить его не только любить, но и уважать тебя, признавать твою силу, как бы тяжело это ему ни далось. И лучше сделать это сразу. Иначе он будет по-прежнему воспринимать тебя как восхитительное, но заведомо слабое создание. Так что, как бы ни любила, сейчас тебе придётся быть жестокой со своим возлюбленным. Он должен публично покориться тебе – как физически, так и морально. На ваших отношениях это скажется положительно, а заодно он поймёт, что тебя можно и нужно уважать и порой – бояться.

Всё это очень не нравилось вампирше, но она понимала, что Богиня права. Дальсан должен понять, что она сильнее его, что заслуживает не только восхищения, но и почтения, тем более, когда она сама уже в полной мере осознала свою мощь. И лучше действительно причинить ему боль сейчас (а в том, что ей придётся поступить именно так, девушка не сомневалась, ведь демоны уважают лишь того, кто сильнее), пока между ними ещё нет по-настоящему близких отношений, чем пытаться потом исправить последствия своей мягкости. А уж как сделать больно, даже не прикасаясь, она теперь знала и умела.

Прежняя Вериасса наверняка бы ужаснулась от мысли, что придётся самой жестоко мучить возлюбленного, и вряд ли смогла бы переступить через любовь и жалость, но нынешняя – прекрасно осознавала необходимость подобных действий и была готова, пусть и без особого желания и радости от предстоящего, использовать свои возможности.

Меж тем, вошли вампиры и, подведя новенького к девушкам, ловко поставили его на колени и отступили к дверям.

………

Дальсан очнулся с раскалывающейся головой и стойким желанием кого-нибудь разорвать. И почему он не удивлён, что его не предупредили о некоторых особенностях этого обращения? С другой стороны, кто он такой, чтобы предупреждали? Просто бесправный пленник… ну да ничего, он себя ещё покажет. Легко поднявшись, новоявленный вампир с удовольствием потянулся. И тут же выругался, поняв, что так и остался в камере, а на запястьях по-прежнему красуются антимагические браслеты. Вот гады! С другой стороны, ему всё ещё не доверяют, так что неудивительно.

Мысли вернулись к недавним событиям. Вериасса… Каким-то образом она узнала всё о его планах, и ему было по-настоящему плохо, когда увидел в прекрасных глазах страдание и разочарование. Даже её последующая жестокость и боль переломанного тела не вызвали таких ощущений. Кстати, о переломах. Потрясающая регенерация! Будучи демоном, он восстанавливался бы несколько часов, а сейчас, судя по ощущениям, прошло не больше получаса. Но вспомнив последние слова вампирши, Дальсан погрустнел. Она обещала сделать его рабом. Неужели так и произошло? В любом случае ему оставалось лишь ждать.

Поймав себя на мысли, что из-за пересохшего горла немилосердно хочется пить, он тут же вспомнил, как вампиры припадали к его шее, и… жажда усилилась в разы. С удивлением ощупал языком увеличившиеся клыки. Он теперь тоже вампир, и также будет пить чужую кровь. Почему-то эта мысль не вызвала ни отвращения, ни былого негодования – как сказал однажды желтоглазый, право на жизнь и свободу имеет лишь тот, кто окажется достаточно сильным, а все остальные – лишь бесправная еда.

Внезапно Дальсан насторожился. Он впервые услышал, что кто-то приближается к дверям камеры! Но, прислушавшись к себе, понял – это не слух, это ощущение. Он чувствовал, что за решёткой стоят двое вампиров! И Вериассы среди них нет. Подавив в себе привычное желание вжаться в стену, он остался в центре камеры. Вошедшие остановились напротив, и желтоглазый с усмешкой уставился на него. Дальсан тоже смотрел, не понимая, что ему делать и что от него хотят. Сопротивляться сейчас, пока его ограничивали оковы, было бессмысленно и глупо.

- Итак, я очень кратко объясню правила поведения, нарушать которые ты не имеешь права. Остальное и более подробно тебе расскажет хозяйка, – усмешка на лице желтоглазого превратилась в радостный оскал. – Для начала – при моём появлении ты обязан опускаться на одно колено.

Дальсан с сомнением глянул на того, кого ненавидел и боялся с самого своего пленения. Пусть попробует заставить! До сих пор он преклонял колени лишь перед главой правящего рода, да перед членами императорской семьи. А тут какой-то вампир… Полыхнувшее в глазах того злое веселье, очень ему не понравилось, и не зря.

- Как же я люблю учить непокорных. Отныне я для тебя и глава рода и император в одном лице!