Там же наносить веснушки, да и брови с ресницами требуется красить. Тяжкое это дело – маскировка.

– А сколько ты пробудешь у нас?

– Наверное, три-четыре дня. Посмотрю на остров, а потом отправлюсь дальше.

– Далеко?

– Не знаю, – Алаис пожала плечами, – ты же помнишь, – пальцы привычно легли на струны.

Вся жизнь моя – дорога, погоня за мечтой,

И я доволен богом, а он всегда со мной

Мы петли размотаем и сделаем клубок

Которым поиграют судьба, и я, и бог.

Судьба моя, как кошка мурлычет у дверей

Куда ведет дорожка? Пойдем по ней скорей…

Тима стихи интересовали меньше, чем Дорта. И правильно, плести такие кружева Алаис могла километрами. Только вот забывалось все уже через десять минут.

– Ты обязательно должен побывать в храме моря. Хочешь?

– А меня пустят?

– Храм открыт для каждого.

– Тогда стоит сходить. Тим, а ты долго будешь на острове?

– Пока капитан не отправится в новый рейс. Но, думаю, дней двадцать. Капитан Роал соскучился по семье.

– Может, ты мне покажешь остров?

Тим просиял.

– С удовольствием. И… хочешь, я тебя приглашу к нам? Отец пускает иногда постояльцев на пару дней?

Алаис подумала пару секунд.

– Давай так, я сначала остановлюсь в таверне, а потом поговорим с твоим отцом. Ты же не знаешь, как они сейчас…

Тим кивнул.

– Не знаю. Но па обычно рад гостям.

– Ну, вот сначала у него спросишь, а уж потом… – Мальчишка согласно кивнул, и Алаис закончила. – А остров мне покажешь обязательно. И в храм сходим.

Почему бы нет?

В той жизни Алаис обожала посещать церкви. Не ради веры или религии, нет. Ради архитектурных и художественных красот. Почему бы не продолжить традицию и в этом мире?

Корабль медленно двигался к гавани. И два мыса выдавались глубоко в море, словно открывали загорелые до золотого цвета руки.

Вернулись, родные мои.

Я рада вас видеть.

Маритани…

Далан гавани не видел, из трюма вообще ничего не увидишь. Просто изменился ход корабля. Стало чуть меньше качать, и кто-то из рабов сказал, что корабль встал на якорь.

Далан мысленно пожелал Маритани провалиться вместе с якорем в пасть Ириона, да там и застрять. Поближе к хвосту. Вслух он ничего не сказал, понимая, что ругайся, не ругайся…

Плетью вытянут, да и только. А силы ему нужны, очень нужны. Чтобы сбежать, он должен быть здоровым, сытым и не в цепях. Тогда у Далана есть шанс пробраться на корабль, идущий с Маритани и спрятаться там. А уж как будет дальше… кто его знает?

Могут и за борт выкинуть. Тогда все будет кончено быстро. Но могут же и домой отвезти? А он отработает! Он ничего не боится, отец своих детей ко всему приучил. Хоть навоз выгребать, хоть огород копать. Если он сын купца, это не значит, что он – белоручка.

Далан шевельнулся пробуя свое тело. Цепи глухо зазвенели.

А ведь и верно спасибо тебе, отец.

Мальчишка отчетливо понимал, что купец Тхен гоняет своих детей до седьмого пота. И… сейчас ему это могло пригодиться. Вот соседские дети, он знал, с утра немного учились, потом лоботрясничали на улице, а у него, да и у его сестер все было не так. Их занимали то работой, то учебой целый день, от зари до темна. Чтение, письмо, счет – это обязательно. Несколько наречий, и на каждом надо разговаривать. Для него – упражнения с оружием. Для девочек – шитье, вышивание, вязание. Работа по дому – обязательно. И тут уж разделения ни для кого не будет. Сестры могли почистить лошадь или убрать в конюшне, Далан мог приготовить суп, при необходимости.

Время на развлечения? Чтобы пошататься по городу, утянуться на рынок или на площадь?

Вот еще!

Лучше помоги в лавке. Или пол помой лишний раз.

Тогда Далан не понимал, к чему это, а сейчас вот, готов был благословлять отца и мать за их решение. Никакая работа ему в тягость не будет, со всем он справится, все сумеет!

Папа, мама, доберусь до дома, в ножки вам поклонюсь. Только б все были живы-здоровы. Только б выбраться…

Карн Роал посмотрел на Алаис.

– Все, прощаемся, соловей?

Алаис молча поклонилась.

Карн кивнул.

– Знаешь… возьми.

За проезд она заплатила десять золотых, пять Карн возвращал ей обратно.

– За что?

– Считай, отработал. Больше никуда не собираешься?

– Не знаю… надолго я здесь остаться не смогу. Вы потом куда?

– Мы опять в Сенаорит. Если захочешь – приходи, место найду.

– Благодарствую.

Карн, и правда, был доволен мальчишкой. Сопляк совсем, сколько ему там – четырнадцать? Пятнадцать? А руки из нужного места растут, и голова светлая. Жаль, не маританец. И работы не боится. Ну, потравил за борт несколько дней, так потом первый же над собой смеялся. И палубу с Тимом драил, и на камбузе помогал, к матросам, правда, не лез, но туда и юнгу не пускают – тяжко. Надорваться можно, а потом не вырастешь. До восемнадцати, считай, только в крайнем случае а так нечего себе жилы рвать. Да и по вечерам…

Самое плохое в плавании – скука. Если все идет тихо, мирно, спокойно, если нет ни штормов, ни бурь, у матросов возникает нужда в развлечении. И в ход идут карты, кости, а где азарт, там ссора, где ссора – там драка…

Это плохое дело.

А в этот раз все точно знали – заскучал? Найди Алекса. Тут тебе и песня будет, и сказка, и пошутит, и рассмешит, и в разговор втянет…

Шутом бы ему работать при королевском дворе… или герцогом стал бы, или отравили.

Хороший мальчишка. Правильный.

– А если что случится – скажи, пусть меня найдут. Чем смогу – помогу.

Алаис опять поклонилась. И – попрощалась. В Сенаорит ей не надо. В ближайшие года два – точно не надо.

А потом…

Ребенок – это, конечно, сложности жизни. Но никто ведь не мешает сыграть и в обратную?

Если умрет Алаис – это наследник Карнавона. Всех земель и титулов, а Таламир при нем опекуном.

А если умрет Таламир? А Алаис выйдет удачно замуж? Хм-м…

Эту идею стоило рассмотреть внимательно. И даже помочь любимому супругу. Дело оставалось за малым. Обосноваться, заработать денег, укрепиться, найти деньги, найти мужа, найти убийц…

Непосильная задача?

Да, для местных женщин.

А вот если ты пережила конец империи СССР, перестройку, гласность, демократию, дефолты, кризисы… Лично Алаис не считала свои планы неподъемными. Просто – требующими времени и сил. Итак, что главное в жизни?

Правильно расставить приоритеты. Тогда и только тогда ты сможешь двигаться к цели.

Например, есть у тебя долги. А хочется шубку. Если ты позволишь ее себе, ты влезешь в еще большие долги, и хорошо это не закончится. А если ты сначала уплатишь долги, а потом накопишь и купишь шубу – у тебя будет и шуба, и чистая финансовая история.

Сейчас у Алаис не было долгов. Но был ребенок. Ее инвестиция в будущее. Да и просто – ее ребенок!

Значит, приоритеты стоят так.

Обустройство где-нибудь, в достаточно многолюдном городе, подальше от Сенаорита. Заодно можно и свое дело открыть, и денег подзаработать.

Роды. Ребенок.

Это – на ближайшие два года.

А потом, если она и ребенок переживут это время, если все будет хорошо, если она устроится, можно будет и за Таламира взяться. Если к тому времени его и так не пришибут.

Ах, мечты, мечты…

Вот как удавалось всем героиням романов беременеть под конец книги? Спать с героями они начинали с середины, под конец обязательно женились, и чадушко рождалось в законном браке. А у нее где?

Брак-то у нее есть, но спокойствие, дом, любовь, доход…

Либо книга не та, либо героиня неправильная.

С этими мыслями Алаис и вступила на землю Маритани, без особого благоговения оглядываясь в поисках ближайшего трактира.

Надо сказать, Маритани ей понравилась. Прежде всего – своей модой.

Мужчины на Маритани носили белые рубашки, которые заправляли в свободные брюки… да-да, из той самой ткани, которая здесь и сейчас называлась парусиной. А чего добру пропадать?