Все остальные стояли недвижимые, молча, совершенно завороженные и восхищенные ритуалом.

Через какое-то количество глухих ударов сердца, может быть, через минуту, а может, через вечность, девушки открыли глаза и улыбнулись друг другу. Поднявшись, они подобрали свои мантии, накинули их на себя и застегнули. Снова повернувшись на север лицом, замерли на несколько мгновений в прежних позах: Лотлайрэ слева, чуть согнув ноги и поднятые вверх руки, Весница справа, вытянувшись и скрестив сжатые в кулаки руки на груди. Девушки что-то неслышно шептали, видимо, благодаря силы природы и Богов.

Потом жрицы опустились на колени и стали двигаться вдоль круга, разметая песок и что-то шепча. Закончив с кругом, каждая из них взяла в каждую руку по плошке со всё еще горящим маслом и бесшумно и безмолвно пошла внутрь донжона. Арнард и Дебен, положив барабаны на землю, взяли вдвоем горящий котелок и тоже понесли его в замок. Там его предстояло установить в центре праздничного стола.

Никто всё ещё не мог проронить ни слова. Барон Винред широко взмахнул рукой, приглашая всех внутрь донжона замка, где уже были готовы столы для празднества. Все молча и в каком-то оцепенении потянулись в большой зал замка Флернох. Дар речи к участникам церемонии стал возвращаться лишь после того, как они осушили первые кубки.

***

Гленард вышел из дверей донжона во двор, на котором еще был виден начерченный круг с разбросанным вокруг песком. Слева, на востоке, небо уже было совсем светлым и готовилось окраситься розовым предрассветным оттенком. В голове у Гленарда слегка шумело, сказывались кубки с вином и пивом. Свежий, но не холодный, утренний ветерок приятно обдувал лицо.

Гленард даже не услышал, а почувствовал сзади шаги. К нему подошла Лотлайрэ. Она уже давно сменила жреческую накидку на простую по виду, но хорошо выделанную, белую шелковую котту с серебряной вышивкой без рукавов, одетую поверх выбеленной льняной рубашки.

- Ты заскучал, Гленард? - поинтересовалась она, подойдя к нему и встав рядом.

- Нет, Лотлайрэ, просто вышел подышать воздухом. И встретить рассвет. Это же символично после ночного ритуала, разве нет?

- Да, вполне. Такая вариация обряда не описана, но встреча рассвета может быть прекрасным дополнением, ты прав. Прогуляемся по двору? - предложила Лотлайрэ.

Гленард кивнул. Лотлайрэ взяла его под руку, прижавшись к его правому боку. Они пошли вокруг двора замка.

- Лотлайрэ... Вчерашний обряд... Это было просто потрясающее...

- Тебе понравилось, Гленард?

- Я даже не знаю, как выразить свои чувства. Свое восхищение...

- Что тебе понравилось больше? Ритуал? Танец? Мое обнаженное тело?

- Лотлайрэ... Ты меня смущаешь. Мне понравилось всё в целом, как единое действо.

- А мое тело тебе, значит, не понравилось? - хитро улыбнулась она.

- Прекрати, - улыбнулся в ответ Гленард - Ты смущаешь имперского офицера.

- Ну ладно, извини, - рассмеялась Лотлайрэ - Это был первый обряд Фейлоина, который ты видел?

- Нет. В детстве я бывал на них. Но там было как-то всё по-другому. Все пели, плели венки, ходили, взявшись за руки, вокруг большого букета полевых цветов. Юноши и девушки плели венки, прыгали через костры, потом убегали купаться. Я был маленьким, меня не пускали. Говорили, что русалки в воду утащат. Это я сейчас понимаю, что молодежь не просто купаться ходила. В общем, у нас на севере было как-то по-другому.

- Обряды веры в Двух Богов очень сильно различаются в разных герцогствах. Да они даже в соседних баронствах могут различаться и даже в соседних храмах. В этом и прелесть нашей религии, в ней мало абсолютно четких требований. Главное верить в наш мир, в нашу природу, в ее мужское и женское воплощения и искать пути соединения с ними. Через танец, через пение, через музыку, через размышления, через любовные акты, через что угодно, лишь бы открыть свой внутренний мир и соединить его воедино с окружающим миром. Это религия свободы и добра. Эта свобода, кстати, является причиной того, что в Империи за всю историю почти не было религиозных конфликтов. Если нет четких правил, то нет и отступников.

- А как же Гровард Таргаранский и его последователи? Они немало дел натворили сто сорок лет назад. Почти устроили религиозную войну, стремясь к тому, что они называли «чистой верой».

- Ну, я же сказала, почти. Можно еще и Кадирскую ересь вспомнить. Конечно, всегда бывают те, кто хочет заставить других жить по своим правилам. И их используют в разных целях. С помощью того же Гроварда герцог Бломар ан Мерфрайн пытался захватить трон Империи. В итоге, оба закончили на виселице, а вера в Двух Богов до сих пор с нами.

- Согласен, Лотлайрэ, ты права. Этим мы сильно отличаемся от других рас и народов.

- Конечно. У тех же бьергмесов постоянные склоки и подземные войны между кланами. Решают, кто из двадцати семи богов главнее. И вообще, двадцать семь ли их или двадцать один. Альвы-ортодоксы на малейшие отступления от Канона Девяти реагируют, как на тяжелейшее преступление. Кадирцы свою веру в единого бога навязали всем окрестным племенам, попросту вырезая несогласных. Только у зоргов поспокойнее, да и у вархов, хотя систему мира последних вообще понять затруднительно.

- Похоже, нам повезло с Двумя Богами. Ты права, мне стоит лучше познакомиться с ними.

- Конечно, Гленард. Если хочешь, я помогу.

- Спасибо Лотлайрэ. Какие еще символы и обряды связаны с Фейлоином?

- Ну, это праздник радости, праздник молодости и праздник любви. Горячей, страстной и всепоглощающей, пусть и на одну ночь. Не зря в твоей деревне юноши и девушки убегали купаться вместе. Я догадываюсь, что и в нашем замке сегодня кто-то искал уединения вдвоем. Я видела, как Славий уходил наверх с Весницей, да и служанки все куда-то подевались к концу празднества вместе с бравыми лейтенантами. Это праздник жизни, бьющей ключом середины жизни, как и середины лета. Праздник жизни, переходящей из одного состояния любви в другое. Праздник вечной любви. А ты, Гленард... Скажи, кто-нибудь мил твоему сердцу?

- Лотлайрэ... - Гленард остановился и повернулся к ней, между их лицами были считанные сантиметры - Ты потрясающая. Ты совершенно восхитительная. Ты... Жопа демона!!!

- Что?... - широко открыла глаза Лотлайрэ.

Гленард рванул Лотлайрэ в сторону, потом толкнул ее к стене замка к себе за спину. Резко дернулся в сторону, уходя от удара меча, разорвавшего рукав его черного дублета. Упал на землю, перекатился, ударил нападавшего, закутанного в черную куртку с капюшоном, ногой сзади по коленям. Нападавший на секунду потерял равновесие, и Гленарду хватило этого, чтобы дотянуться до руки, держащей меч, и рвануть ее на себя, вниз, выворачивая кисть.

Нападавший упал, придавив весом своего тела вывернутую руку, и выпустил от боли меч. Гленард тут же схватил его меч, прыжком вскочил, поймал клинком меч второго нападавшего, скользнул по нему к гарде и ударил головой в лицо второго бандита. Потом отскочил и со всей силы рубанул по шее пытавшегося встать первого нападавшего. Кровь забила струей, и нападавший забился на покрытых сеном камнях двора, безуспешно пытаясь зажать рану.

Лотлайрэ кричала. Гленард снова встретился клинком с мечом второго нападавшего, отбил его в сторону и резко рванулся в бок, перекрывая третьему бандиту путь к прижавшейся к стене девушке. Ударил снизу вверх по мечу противника, уводя клинки вниз, плечом врезался в грудь нападавшего и отбросил его назад. Повернулся обратно и едва успел перехватить удар второго злодея. Отбил его. Отбил удар третьего. Снова отбил удар второго.

Внезапно Гленард присел и ударил мечом по кругу, стремясь попасть по ногам противников, после чего сразу же упал и откатился в сторону, пытаясь избежать удара сверху. Удалось попасть по колену второго противника. Нога того подогнулась, и Гленард, не вставая, рубанул бандита по торсу. Бандит повалился ничком на камни, дергаясь в агонии. Гленард воткнул ему меч в спину, используя его как опору, чтобы встать, и одновременно наклоном избегая очередного удара последнего оставшегося противника.