Следующие несколько дней были заняты выращиванием очередной розы и подготовкой семинара. Днём Микагэ усердно работал, а вечерами Мамия не отходил от него ни на шаг, и учёный не мог отказать своему маленькому другу во внимании, в котором тот очень нуждался. Они беседовали о розах, обсуждали планы предстоящих дуэлей, Мамия был ласков и говорил дельные вещи, и Микагэ в его обществе совершенно забывал, что сегодня хотел поработать над другим проектом, не связанным с Чёрными Розами. Только ночью, сквозь короткий тревожный сон, он смутно думал, что забыл что-то важное, «другое», относящееся только к нему одному и не связанное с Академией.

Он вспомнил об этом в день, когда Сиори потерпела поражение на дуэли. На эту розу Микагэ возлагал большие надежды. Сидя за рабочим столом в кабинете и угрюмо, невидящими глазами глядя в окно, учёный размышлял о причинах поражения.

«Утэна Тэндзё... Дело в ней, или я изначально был не прав? В таком случае, успех дальнейших дуэлей тоже сомнителен. А может быть пора, наконец, признаться в том, что мне тесно в стенах Академии? Ведь меня здесь держит только Мамия, он не сможет жить вне этих стен, а я не в силах с ним расстаться. После пожара, после того, как ушла Токико, её брат - единственный, кто мне дорог. Проект «Вечность» не завершён, мы увязли в незначительных деталях и пошли по ложному пути. Мне нужно собраться с мыслями, сложить в голове все части этой мозаики, а я даже не знаю, с чего начать! Мамия надеется на меня, он так мной восхищается, я не могу не оправдать его надежд...»

И тут в голове Микагэ вдруг что-то щёлкнуло, словно зажглась красная лампочка: стоп! Надежды Мамии... Вспомнилось то смутное чувство неправильности, которое охватило его, когда ученик заговорил о том, что они должны перехватить у Акио инициативу в дуэлях и восстановить справедливость.

«А в чём заключается эта справедливость? - вдруг подумал он, удивляясь простоте и ясности пришедшей мысли. - Акио оплатил разработку, я получил деньги. Всё! Мне не нужна ни Академия, ни слава Края Света - руководителя дуэлей. Мне вообще здесь ничего не нужно, кроме возможности забрать мальчика и уехать отсюда. Только что-то держит... Или это опять происки Акио?! У него получилось заморочить голову моему ученику, но со мной этот номер не пройдёт!»

Что ж, если для того, чтобы вместе уйти из-под власти Акио, ему придётся некоторое время лгать своему маленькому другу, он это сделает! Мамия простит... позже, когда узнает правду. А сейчас нужно закончить один проект, который Микагэ начал по собственной инициативе некоторое время спустя после пожара. Он вёл его параллельно с другими разработками Академии, втайне от всех, в своей домашней лаборатории. Целью проекта было - понять природу слёз Токико и на основе этого чувства создать собственный мир, реальностью которого он будет управлять сам. Микагэ надеялся, что получив возможность жить вместе с дорогими людьми и защищать их интересы, он сможет сделать Токико и Мамию счастливыми.

Переведя взгляд на портрет Мамии, всегда стоявший на его рабочем столе, учёный вдруг улыбнулся с такой нежностью, какой никто в Академии никогда не видел на его лице:

- Теперь я это сделаю. Потерпи немного, скоро мы навсегда уйдём отсюда и отыщем твою сестру, где бы она ни была, даже если для этого придётся вернуться в прошлое! Вы будете счастливы... Я обещаю!

Алхимик. Часть 3

Играть с Химэмией было очень хорошо, просто замечательно! Почти так же, как с Кодзуэ в детстве. Но если бы ему представилась возможность ещё раз коснуться клавиш рояля, который он видел во сне... Да, Мики совершенно убедил себя в том, что ночь в Мемориальном Зале Нэмуро была сном. Микагэ он в Академии не встречал, и мысли о причастности этого гениального ученика к дуэлям Чёрных Роз тоже теперь казались плодом его воображения.

Поэтому Мики был так удивлён, увидев Микагэ на пороге музыкального класса приветливо улыбающимся ему. Как всегда, гений был подтянут и суров, однако в глубоких таинственных глазах его юный музыкант уловил ту же странную теплоту, которую видел во сне. Или это всё-таки было наяву?

- Здравствуй, Каору Мики.

«Так сон или нет?! Как мне теперь с ним разговаривать?» - Замешательство юного музыканта вызвало у Микагэ улыбку.

- Совсем не хотел тебя смутить, - сказал он, делая несколько шагов навстречу. - Но я всё не могу забыть ту мелодию, которую ты играл на старом рояле, когда был у меня в гостях. И, пожалуй, смущаться надо мне, потому что я шёл сюда просить тебя повторить её для меня... на том же инструменте.

Услышав это, Мики облегчённо вздохнул и, радостно улыбаясь в ответ, пожал протянутую Микагэ руку.

- Фу-у! А я-то думал, это всё - сон! Мне постоянно вспоминается тот рояль, но я бы сам никогда не решился прийти к тебе снова!

- Рад, что наши желания совпадают! Если ты не занят, мы можем отправиться прямо сейчас.

Захватив папку с нотами, сияющий от счастья Мики вышел вслед за гением. По дороге он приветливо помахал рукой Утэне, куда-то спешившей вместе с Вакабой. Микагэ тоже проводил девочек взглядом, но по его лицу невозможно было угадать, вызвала эта встреча какой-то отклик в его душе или нет.

Днём здание Мемориального Зала казалось не мрачным и таинственным, как ночью, а скорее, старым и печальным. Окна его были расположены так удачно, что солнечные лучи равномерно освещали все помещения, и дополнительные лампы не требовались даже на лестницах. «Умели же раньше строить!» - восхищённо подумал Мики, догадавшись, почему, когда Микагэ вёл его по этим коридорам ночью, он не зажигал свет. Фотографии, висевшие в холле, снова рассмотреть не удалось: в момент, когда они проходили мимо, хозяин задал какой-то вопрос, и Мики отвлёкся.

В зале, где стоял рояль, тоже было светло. Волшебно светло! Словно всё огромное пустое пространство само излучало это сияние, отражавшееся от белёных стен и сводчатого потолка, и тем самым усиливавшееся. На подоконнике, у самого рояля, стоял букет голубых роз. Мики восхищённо замер на пороге.

- Проходи, - приветливо пригласил Микагэ. - Я не знал, согласишься ли ты, но на всякий случай немного убрал здесь.

Юный музыкант удивлённо взглянул на гения: спокойный, замкнутый, одинокий; говорят, что кроме науки для него ничего не существует, что он не способен наслаждаться прекрасным. Но вот же - свет, рояль и розы, а сейчас, через несколько мгновений, в этих стенах зазвучит музыка... Может быть, просто о нём никто ничего не знает? И сам этот старшеклассник такой же загадочный, как и здание, где он живёт и работает?

Когда Мики сел за инструмент, Микагэ устроился чуть поодаль, так, чтобы не мешать, но чтобы хорошо видеть его лицо и руки. Музыкант отметил это краем сознания, однако тут же забыл, потому что волшебные звуки старого рояля заставили его вообще забыть обо всём на свете. Он играл самозабвенно, упоенно, долго - одна мелодия сменялась другой, и вместе с музыкой расцветал и пел этот зал, всё это старинное здание. Расцветала душа Микагэ...

Сколько времени прошло? Казалось, они могли быть так вечно: играя и слушая, плывя по волнам музыки и собственных мыслей. Здесь никто не мог помешать им, прервать состояние звенящей очарованности, как неизбежно случилось бы в музыкальном классе. Мики был безгранично благодарен, тем более что не ждал от Микагэ, с которым они были едва знакомы, такого по-дружески щедрого жеста. Когда смолк звук последней мелодии, они ещё некоторое время молча смотрели друг на друга, не решаясь разрушить тишину, ставшую коротким продолжением блаженного полёта, потом Мики тихо сказал:

- Если у тебя есть мечта, Содзи, я хочу, чтобы она сбылась! Ты подарил мне чудо...

- Моя мечта... - глухо повторил Микагэ, и лицо его сразу помрачнело. - Ты ничего обо мне не знаешь, вдруг она недостойна?

- Зачем ты так говоришь! - воскликнул Мики, порывисто вскакивая с табурета и делая шаг навстречу. - Человек, который так любит музыку, как ты, не может мечтать о недостойном! У тебя горячее сердце, сегодня я видел это, я не могу ошибаться!