Юля решила пройтись по берегу. Вертолет стоял на небольшом холме, и ей для начала ей нужно было спуститься. Подойдя к спуску, она заметила сидящую на берегу фигуру. Отсюда фигура казалось сплошь черной, но в свете последних событий вариантов не осталось – это Давид. Юля осторожно спустилась и, кутаясь в плед, подошла к вампиру.

– Не спится? – спросила она, глядя на серебристую рябь на воде.

– Нет, – вполголоса ответил он. – Красивая сегодня ночь, правда?

– Да, очень, – согласилась Юля и села справа от него. – Теперь такие редко бывают, сплошные тучи.

– Ты когда-нибудь видела северное сияние?

– Нет, – Юля взглянула на него, как ребенок смотрит на папу, рассказывающего волшебную сказку.

– А я видел. Когда-то я жил на островах Новая Земля. Это безумно красиво, – с легкой улыбкой на губах Давид задумался. – Мне нравилось уходить одному куда-нибудь в тундру и смотреть на него. Небо словно оживало. Оно переливалось тысячей красок и колыхалось разноцветными волнами. А я смотрел на него, как под гипнозом, и не мог оторваться.

– Хотела бы я увидеть северное сияние, – Юля мечтательно вздохнула.

– Значит, увидишь, – улыбнулся Давид. – Я обещаю.

Юля посмеялась про себя. Вампир обещает показать ей северное сияние. Как не стыдно врать? Внезапно Юля заметила, что Давид что-то держит в левой руке. Сидя справа, она не могла рассмотреть, что там, а он явно не хотел, чтобы девушка заметила. Что-то белое, похоже, бумага.

– А что у тебя там? – она потянулась, чтобы рассмотреть.

– Ничего, – напрягся вампир.

– Как ничего, если я что-то вижу?

– Просто кусок бумаги, нашел тут…

Заметив, как вампир пытается извернуться, Юля укоризненно покачала головой.

– Давид. Врать ты не умеешь.

Он нахмурился и промолчал, как школьник, не сделавший уроки. Юля требовательно протянула руку.

– Дай посмотреть.

Молча, с обреченным лицом, Давид протянул ей сложенный пополам, смятый листочек бумаги. Она развернула его и, пробежавшись глазами по первым строчкам, с восторгом произнесла:

– Ух ты! Давид, ты пишешь стихи?

Вампир совсем зажался и тихо буркнул:

– Нет, это так просто…

– Сейчас посмотрим, какой из тебя поэт, – улыбнулась девушка и начала вслух читать:

Настала ночь. Мне не уснуть.

Судьбу хотел бы обмануть.

Хотел бы изменить себя,

И жить как прежде, не любя.

И снова ты сидишь одна,

Как одинокая луна.

Твои божественны черты.

Ты далеко, хоть рядом ты.

Но ты не смотришь на меня,

Ты скажешь «ненавижу».

Но ни за что и никогда

Тебя я не обижу.

Моя царица, я твой раб

Отныне до конца.

Позволь же мне стереть печаль

С любимого лица.

И снова ты, и только ты,

Глаза небесной красоты,

Всегда лишь ты. Я как в бреду,

Я за тебя в огонь войду,

Я брошу мир к твоим ногам,

Я за тебя и жизнь отдам.

Я обману судьбу свою.

Поверь мне, я тебя люблю.

Дочитав последнюю строчку, Юля расплылась в улыбке. Она посмотрела на Давида с таким восторгом, что он смутился еще больше.

– Давид, это… потрясающе! – выпалила она.

– Ты так думаешь? – скромно улыбнулся он.

– Да не то слово! – засмеялась она. – Ты открылся для меня с неожиданной стороны. Чертовски приятно удивил.

– Значит, тебе нравится? И ты не считаешь меня идиотом? – осторожно спросил он.

– Да нет, ну что ты? Твоя девушка, наверное, будет очень рада услышать такие слова. А мне никто никогда не писал стихов…

Юля отвела взгляд от взволновавших ее строчек и вспомнила что-то, отчего ее улыбка пропала. Эдик не писал ей стихов. Он вообще едва мог связать пару слов в предложение. Особенно когда видел Юлю.

– У меня нет девушки, – тихо ответил Давид.

– Все равно здорово.

– Я написал это для тебя, Юль.

Образ Эдика исчез так же мгновенно, как и возник. Пытаясь осмыслить услышанное, Юля медленно взглянула на вампира.

– Прости, что?

Он улыбнулся и, глядя ей в глаза, добавил:

– Я знаю, как это выглядит, но я ничего не могу с собой поделать. Ты не выходишь у меня из головы с того дня в Юрмале, когда я увидел тебя на улице.

Юля все еще пыталась осознать его слова. Давид, что, признался ей в любви? Да быть не может. Это неестественно, нереально. Может, он медицинского спирта из аптечки напился? Может, забыл кровяной коктейль на солнце, и тот забродил?

– Слышишь, я люблю тебя, – он мягко прикоснулся к ее руке, но Юля дернулась от него как от прокаженного.

Язык не слушался ее, и мысли закружились в голове, одна нелепее другой. Так не бывает! Она нервно покачала головой, словно желая развеять это глупое видение, вскочила и быстро зашагала к вертолету. Давид поспешил за ней. Он уже понял, что поторопился с признанием. Юля только-только начала привыкать к нему, они только начали общаться без криков и ругани, а он вот так взял и по-дурости перечеркнул все, чего добился с таким трудом. Нужно было дать ей больше времени. Прошел всего лишь месяц.

Давид был в отчаянии. Он не решался даже окликнуть ее и просто семенил следом, как побитый пес. Юля же чувствовала себя как зверь в клетке. Душа металась так, словно хотела покинуть тело. Юля шла быстро, не оборачиваясь. Она знала, Давид идет за ней. Любит… или издевается? Нет, Давид врать не умеет. Это она поняла за тот месяц, что провела с ним бок о бок. И вообще, если бы она не знала, что он – вампир, посчитала бы его отличным парнем. С ним весело, он умудряется любую ситуацию извернуть так, что проблема исчезает. Сколько раз Юле становилось плохо от смеха за последний месяц? А все благодаря ему. Она едва ли не начала считать Давида другом. Наверное, вампиры тоже не все злобные монстры, или просто Давид – исключение? Вот Ольге не повезло. У нее тот еще зверь в группе.

Хоть Юля и видела Давида в деле – вместе они уничтожили уже под два десятка ботов – и знала, каким быстрым и опасным он может быть, но почему-то совсем перестала бояться его. Она могла спокойно сесть рядом, по-свойски пихнуть в плечо, помочь отряхнуть одежду. Как любая женщина, она прекрасно понимала, что означает взгляд, каким Давид смотрит на нее, но старалась игнорировать эти мысли. Давид – не человек, а значит, ей нельзя влюбляться в него. Но как он посмел позволить себе это? Совсем из ума выжил? Не понимает, с кем связывается? Господи, что бы сказала Ольга?.. Нет! Ольге нельзя знать. Она не поймет.

– Юля, мы не можем делать вид, что ничего не произошло! – послышалось ей в спину.

– Ты с ума сошел?! – она закричала ему прямо в лицо.

– Наверное.

– Так нельзя! Ты и я… Да ничего бредовее и придумать невозможно!

– Мы порвали нормальность, – Давид сложил пальцы пистолетом и мило улыбнулся.

Нет, Давид не обманывает ее. Его глаза говорят то же самое. Он ее любит. И что теперь делать?

Юля отвернулась, вошла в вертолет и легла в кресло, делая вид, что пытается уснуть. Она слышала, как он подошел к ней. Она приоткрыла один глаз. Давид сидел на корточках, опустив подбородок на подлокотник ее кресла.

– Я вижу, что ты не спишь, – улыбнулся он. – Давай поговорим.

– О чем? – не открывая глаз, равнодушно спросила она.

– О нас.

– Нас нет.

– Есть, Юль. Чего ты боишься?

– Спокойной ночи, – она накрыла пледом голову и притихла.

Давид зарычал и отдернул плед на себя. Юля села и метнула в него уничтожающий взгляд.

– Почему ты просто не отвяжешься от меня? Чего тебе надо? – отвернулась она. Смотреть ему в глаза было невыносимо.

– Кроме тебя, мне ничего не надо, – он сказал это с такой нежностью, что Юля непроизвольно улыбнулась.

Давид осторожно коснулся ее руки, боясь снова все испортить. Девушка вздрогнула, но не отдернула руку. Давид медленно поднес ее руку к своим губам и едва ощутимо поцеловал.

– Дай мне шанс, – прошептал он. – Я обещаю, ты не пожалеешь.

Юля робко взглянула ему в глаза, ее сердце разрывалось на части. А он ждал ее слов, как приговора. Что делать? Она обреченно закрыла глаза.