— Мой друг дал мне кое-что на хранение и велел мне это не открывать, — сказала я.

— И ты, конечно же, открыла, не так ли?

— Ну, естественно.

— Мне что, из тебя клещами всё вытягивать? О каком твоём друге идёт речь?

— Скорее всего, ты его не знаешь. Мы вместе учимся, и его шкафчик расположен рядом с моим. Он дал мне свой футляр для очков и сказал, что заберёт его позже.

— Боже, Розали, я не просил рассказывать настолько подробно. Просто скажи мне его имя.

— Сет ДеМарко.

— Сет? Этот жирный хрен в очках?

— Да, он толстый, но…

— Что у тебя с ним? Ты встречалась с этим мелким хером?

— Нет, мы просто друзья, и он дал мне…

— Где это?

— В моём шкафчике. Но я не думаю, что это что-то важное. Это просто его футляр для очков.

— Тссс, ты слишком много болтаешь.

Шейн снова схватил меня за руку и повёл к моему шкафчику. Когда мы дошли до него, парень осмотрелся, а затем дёрнул за болтающийся кодовый замок.

— Открой, — проворчал он.

Мои пальцы дрожали, когда я подбирала цифры. Мне всё ещё было трудно сосредоточиться. Я могла думать лишь о его поцелуе, тепле его губ, каким требовательным был его язык.

Я открыла шкафчик и достала футляр Сета. Шейн взял его, быстро оглянувшись по сторонам, затем жестом пригласил меня подойти ближе. Он, должно быть, знал, чего ожидать, а потому прикрыл содержимое, чтобы его не увидели те, кто мог находиться поблизости. Когда он открыл футляр, в воздухе повис сильный запах табака.

— Твою же мать! Я так и знал, что он этим занимается, — воскликнул Шейн.

— Занимается? Кому нужен табак? Не думаю, что достать сигареты несовершеннолетнему настолько тяжело. Да и к тому же, зачем кому-то рыхлый табак?

— Серьёзно? Ты настолько наивна? — Парень прищурил глаза и наморщил лоб, всматриваясь в моё лицо. Покачав головой, он вздохнул. — Неудивительно, что ты принцесса. Принцесса Розали. Что это за имя вообще такое? Розали. Оно подходит тебе ровно в той мере, в коей ты отстала от жизни, подобно старым женщинам.

Я забрала футляр из его рук и захлопнула его. Шейну не нужно было говорить мне, что это не табак. По одной только его реакции я поняла, что это марихуана.

— Ну, извини, что не распознаю наркотики с первого взгляда, — бросила я. — И да, мне нравится моё имя. Меня назвали в честь бабушки, с которой у меня связано множество воспоминаний. Благодаря имени я чувствую себя ближе к ней. Но, естественно, это не то, что будет тебя хоть немного волновать.

Держа в руках футляр, я направилась в сторону мусорного ведра у входа в столовую. За спиной раздались тяжёлые шаги Шейна, а через мгновение я почувствовала прикосновение его руки к моему плечу.

— Прости, — произнёс он.

Я повернулась, готовая высказать всё, что о нём думаю, но выражение его лица убедило меня в его искренности.

— Я знаю, каково это — очень любить свою бабушку. И скучать по ней, — быстро добавил он.

— Ладно, как скажешь. Давай просто забудем об этом.

Его голова была опущена, и он просто кивнул. Я попыталась поймать его взгляд, но он даже не смотрел на меня. Узнав о его бабушке, я поняла, как мало мы знаем друг о друге, хотя и являемся сейчас родственниками.

Взглянув на часы, я поняла, что урок почти закончился. Мне необходимо было избавиться от наркотиков. Сет дал мне их не случайно, но я ни в коем случае не собиралась на это подписываться. Это могло разрушить все мои планы на поступление в колледж.

Когда я направилась в сторону столовой, Шейн, недолго думая, схватил меня за руку.

— Куда это ты собралась с этим? — поинтересовался он с серьёзным выражением лица.

— К мусорному баку. Я собираюсь выбросить это куда подальше.

— Ты с ума сошла? Нельзя так просто выбросить наркоту.

— Отчего бы? Хочешь ею воспользоваться?

— Да нет же, очевидно же, что её здесь быстро найдут. Держу пари, Сет услышал, что сегодня проводят обыск. Поэтому он и отдал футляр тебе, поскольку не хотел, чтобы его поймали.

— Тогда что мне с ним делать? Отнести в администрацию?

— Нет, тебе никто не поверит. А ты же хочешь в колледж, верно? С подобной записью вход туда будет закрыт. Отдай наркоту мне. Я обо всём позабочусь.

Когда он забрал у меня футляр, прозвенел звонок, и помещение наполнилось людьми. Один из его друзей, Уоррен, проходил мимо и поднял руку, чтобы поприветствовать Шейна.

— В «клубе» новенькая? — кивнув в мою сторону, спросил он.

— Не-е-е, парень, она никто, — произнёс Шейн.

Она никто. Ох!

Я всегда была никем, но это никогда не мешало мне и не беспокоило меня так сильно, как сейчас, когда я услышала эти слова от Шейна. Весь оставшийся день прошёл для меня как в тумане: я вспоминала его поцелуй и то, как он помог мне. Но у него была и другая сторона — та, которая вела себя по-свински. И порой мне хотелось ненавидеть его лишь потому, что он чересчур сильно ненавидит меня.

Направляясь на занятие, я избегала привычных маршрутов в класс. Мне не хотелось пересекаться с Шейном, только не после того, как он заявил, что я никто. Рядом с лестницей на застеклённой площадке, возле которой проходили мои занятия, собралась толпа людей. Позади всех, у стеклянных дверей, стояла Ноэль и быстро набирала сообщение на своём мобильном.

— Что происходит? — поспешила узнать я.

— Вот ты где! А я повсюду тебя разыскиваю. Ты слышала?

— Слышала что?

Когда четверо полицейских вошли в помещение, собравшиеся мгновенно затихли. Между стражами порядка в наручниках с бесстрастными лицами шли Сет и Шейн. Воцарилась тишина, нарушаемая только стуком ботинок Вентаны. А может, это очень громко билось моё сердце.

Когда они вышли из здания, люди вслед за ними двинулись к стеклянным дверям. Я пробралась сквозь толпу и наблюдала, как полицейские толкнули голову Шейна вниз, когда тот забирался на заднее сиденье одного из автомобилей. Сета отправили на заднее сиденье другой полицейской машины.

Ни один из них не вернулся в школу. Четыре месяца спустя я перестала навещать папу с Джоанной. За это время никто из них ни разу не упомянул о Шейне, а я не знала, как подвести их к этому разговору. Никто ничего не сказал о нём даже в школе. С таким же успехом можно было предположить, что я его выдумала, словно его никогда и не существовало.

Оставшееся время в старшей школе я провела, высматривая его в коридорах. Это было меньшее, что я могла сделать, чтобы сохранить память о нём. Это случилось из-за меня. Шейн исчез из-за меня. Может быть, он действительно не ненавидит меня.

Когда я получила письмо о зачислении в университет штата Аризона, то молча поблагодарила Шейна за его жертву, из-за которой мне не нужно было оставаться дома. Не то чтобы он знал о моей домашней жизни — нет, никто не знал. Никто не знал, с чем я имела дело. Мне нужно было покинуть свой дом, и учёба в колледже была для меня единственно верным решением.

  

5

Припарковав свою тёмно-синюю машину на обочине, я бросила взгляд на свой дом. На меня приветливо смотрели обшитые коричневой облицовкой стены и васильковые ставни, но я могла чувствовать один только ужас. Ощущали ли мои друзья то же самое, когда возвращались домой? Сомневаюсь.

В начале этого лета мой отчим потерял работу, и всё свободное время теперь проводил дома. Чтобы помочь семье, я начала работать в банке полный день. И эта работа стала единственным, что удерживало меня в здравом уме, пока я ждала начала следующего учебного года.

Я практически не виделась с Ноэль. Моя мать и отчим сделали всё, чтобы я никуда от них не делась, да и работа меня настолько выматывала, что я прекратила любые попытки это изменить. К счастью, подруга встретила нового парня и большую часть своего свободного времени проводила с ним. Временами мы разговаривали, но даже тогда я ни разу не упоминала о том, что происходит у меня дома. Не могла. Мне хотелось забыть всё это как страшный сон.