— Ты в порядке? — спросил Шейн.

— Всё будет хорошо. Я просто потрясена.

Обхватив моё лицо руками, Шейн заглянул в мои глаза.

— Прости, что потерял там контроль, — извиняющимся тоном произнёс он. — Этот мужик — грёбаный мудак. Ему повезло, что я ограничился лишь ударом.

— Что случилось? Я писала записку для мамы, когда она вошла в дом.

— Твой отчим вышел из машины и спросил, являюсь ли я твоим новым парнем. Я сказал ему, что я твой сводный брат, на что он ответил, что для него не имеет значения, кто я. И что он просто собирается предупредить меня о тебе.

— Предупредить тебя?

— Да, предупредить меня о том, какая ты безответственная и ленивая и о многом другом. Нёс всякий бред. Я в курсе, что ты поддерживала их, но он, видимо, думал, что я ничего не знаю.

— Это ведь не всё, что он тебе сказал, правда?

— Не думаю, что тебе стоит знать остальное.

— Расскажи. Мне это нужно.

— Он говорил о том, какое изящное у тебя бельё. А потом сказал...

— Продолжай. Думаю, я знаю, что он сказал. Я слышала последнее слово.

— Он сказал, что скучает по запаху твоего...

— Влагалища, — закончила за него я. — Моя мать постоянно говорила мне об этом. Ну, вроде того. Говорила, что ненавидит меня, что я последняя шлюха, и что мужчины могут чувствовать мой запах, как собаки в период течки.

— Она грёбаная сука.

— Жаль, что тебе пришлось услышать всё это. По крайней мере, мы быстро оттуда уехали. — Я улыбнулась.

— Ты хорошо держишься.

— К сожалению, я к этому привыкла. Но это было не единственной причиной, почему я переехала к отцу. Я не могла больше оставаться там, и, думаю, теперь могу пообещать себе, что больше никогда не увижу Джима снова. — Одного только обещания было достаточно, чтобы я успокоилась. — Можешь рассказать мне что-нибудь? Что ты почувствовал, когда ударил его?

— После того, что говорил о тебе, он заслуживает большего, чем просто удар. Но это действительно принесло мне несказанное удовольствие.

— Не сомневаюсь. Я всегда хотела ударить его, избить и отколошматить битой.

— И это меня называют плохим мальчиком, — со смехом произнёс парень. — Я думаю, ты тоже можешь называться плохой девочкой. Мне следует вспомнить об этом в следующую субботу. — Он поднял бровь и с полуулыбкой взглянул на меня.

— Мм-м, я прослежу, чтобы ты не забыл.

Позже в этот же день я услышала с улицы разговор Шейна с каким-то мужчиной. Он был широкоплечим, высоким, в коричневом костюме. По его словам и манере поведения я предположила, что он полицейский. Оставшись у окна, я стала подслушивать, о чём говорят эти двое.

— Я сожалею, Пол, что потерял контроль, — извинился Шейн. — Он прошёлся по всем больным местам. Ему повезло, что я только ударил его.

— Нет, это не ему, а тебе повезло, что ты только ударил его, — произнёс Пол. — Я уговорил его не предъявлять обвинения, но что будет в следующий раз?

— Следующего раза не будет.

— Ты должен покинуть этот дом. Может, уехать куда-нибудь и начать всё с чистого листа.

— Я не могу, — сказал Шейн. — Без неё я никуда не поеду.

Мужчина покачал головой.

— Надеюсь, эта девушка стоит того, потому что я не знаю, повезёт ли тебе в следующий раз. Ты уже дважды влипал из-за неё в неприятности.

— Тот парень это заслужил.

— Это уже не имеет значения, на условно-досрочном находишься ты, а не он. Уезжай отсюда, поступи в колледж, сделай что-нибудь, чтобы не оставаться здесь. Скажи только слово, и я найду тебе какое-нибудь хорошее место. Ты неплохой парень, просто тебе нужен второй шанс. Подумай над моими словами.

Сев в машину, Пол уехал. А Шейн закурил и глубоко затянулся — с тех пор, как он вернулся, я впервые видела его с сигаретой. Я хотела выйти и поговорить с ним, но решила, что лучше оставить его в покое. У него и так было достаточно проблем из-за меня.

 11

Прошла почти неделя с тех пор, как я подслушала разговор Шейна и Пола. Каждый день я хотела расспросить его о том, что он сказал тогда, но знала, что, если дождусь субботнего вечера, мы сможем поговорить более откровенно.

Мы ели в отеле принесённую с собой пиццу, и, когда я поняла, что в меня не влезет больше ни кусочка, решила начать разговор.

— Я слышала, как ты общался с тем мужчиной, Полом, на прошлой неделе, — начала я.

— Ты слышала наш разговор? Он мой надзиратель. Почему ты ничего мне не сказала?

Я пожала плечами.

— Не знаю, ждала, когда ты сам об этом заговоришь.

— И много ты слышала?

— Он советовал тебе уехать.

— Его слова не имеют значения, если я этого не хочу.

— Это из-за меня?

— Слушай, я знаю, что он прав. Знаю, в Джерси меня не ждёт ничего хорошего. Но старый Шейн в прошлом, и в его неудачах ты не виновата.

— Тогда тебе надо уезжать, не стоит оставаться здесь ради меня.

У меня защемило сердце. Я совершенно не хотела, чтобы он поступил так, как я сказала.

— Ты — главная причина, почему я ещё не сдался и не опустил руки, — медленно произнёс парень. — Я никуда не уеду без тебя. И Уоррену я ответил так же.

— Уоррену? Это тот парень из старшей школы?

Тот, которому ты сказал, что я для тебя никто?

— Ага, из неё самой. Он переезжает на запад, в Аризону, и спрашивал, не хочу ли я составить ему компанию. У него есть небольшой грузовик для перевоза своего хлама и друг, у которого мы можем перекантоваться, пока не найдём, где жить.

— И ты думаешь поехать?

— Нет, как и сказал, я никуда не поеду без тебя. Тебе нужно окончить колледж, это важно. Как ещё ты сможешь стать известной писательницей?

Я смогу стать ею где угодно, пронеслось у меня в мыслях. Ничего не сказав вслух, поскольку это всё равно ничего бы не изменило, я подумала, что не хочу мешать ему идти своим путём. Пол был прав: я создавала Шейну одни лишь проблемы.

— Когда уезжает Уоррен?

— Может, завтра, в крайнем случае, в понедельник. Да какая разница?

Неужели для Шейна действительно будет лучше уехать? Неужели Пол прав? Неужели его жизнь и правда станет лучше без меня? Мне захотелось отбросить все мысли в сторону и не думать об этом.

— Давай сменим тему, — попросила я.

— Конечно, если хочешь. — Его руки скользнули по моему телу, и он коснулся моей шеи, целуя меня. — Ты напряжена. Давай я помогу тебе расслабиться.

Подняв меня на руки, Шейн понёс меня к кровати. Медленно раздевая меня, он продолжал целовать, уделяя внимание каждому обнажённому сантиметру моего тела. Его губы двигались настолько нежно, что мне стало интересно: думает ли он сейчас об отъезде, как я, или о чём-то ином.

Ещё никогда его ласки не были такими нежными и чувственными. Я крепко прижалась к Шейну, желая, чтобы он никогда меня не отпускал.

Молча надев презерватив, парень быстро скользнул обратно в мои объятия. Мы не могли оторвать друг от друга взгляда, и я чувствовала, как напряжён его член у моего входа. Когда наши губы снова соприкоснулись, он аккуратно вошёл в меня. Медленно покачивая своими бёдрами, Шейн продолжил меня целовать, останавливаясь только для того, чтобы пристально посмотреть мне в глаза.

В этот раз всё было иначе. С того первого раза ещё никогда наш секс не был таким чувственным, страстным и настолько размеренным. С каждым разом, как Шейн входил в меня, я чувствовала, как меня охватывает всё больше эмоций. В свой первый раз мы просто трахались, потом — занимались сексом, однако сегодня мы занимались любовью.

Во сне грудь Шейна плавно вздымалась в такт его дыханию. Было слишком рано, чтобы куда-то идти, но я всё ещё не могла достаточно расслабиться, чтобы уснуть. Все мои мысли крутились вокруг слов Шейна, сказанных накануне, и его разговора с Полом.