Через три дня написание писем перестало быть сложным для Ролонии, и она стала описывать в них больше.

Она подписывала письма заголовком «Рассказать тебе, когда мы встретимся» и перечисляла там все, что случилось за день. Это даже казалось Кьема-мышке интересным. На другой день она написала «Слова, чтобы подбодрить Ад-куна». И по ее письму было видно, что она сильно зависит от этого человека.

Ролония снова все выбрасывала. Кьема-мышка никак не мог это понять.

Ему казалось, что письма ее развлекали, словно она не знала других способов отдохнуть.

А на следующий день она написала письмо, которое озаглавила: «То, что хотелось бы сделать вместе с тобой». Побывать в городе у Храма Свежей крови. Посмотреть на коров.

Каждую ночь Ролония выделяла время для писем, а потом Кьема-мышка начал замечать, что порой она бормочет под нос:

- Даже не знаю, есть ли в твоих родных краях такие красивые места...

Ролония прижала ладонь к щеке, покраснев.

- Ой-ой. Как бы мне хотелось вернуться на ту гору...

Кьема-мышка подозревал, что Ролония думает о свидании. Потому она так краснела. Кьема лишь тряхнул головой.

- Поиграли бы вместе, повеселились бы... Мне это понравилось бы...

Кьема-мышка был убежден, что ей нравилось представлять, о чем она говорила бы на свидании с Ад-куном.

- Ролония красивая... что? Ты не можешь говорить такое, Ад-кун...

Ролония покачала головой, сжимая красные щеки руками. Как и всегда, она изорвала пергамент, выбросила и легла спать.

Укутанная в одеяло, Ролония не прекращала бормотать.

- Что же делать... Ты такое говоришь, я смущаюсь... Ох, что же... нет, я не знаю даже, что сказать...

Ролония засыпала и просыпалась, бормотала под нос в волнении.

А потом она посмотрела на зеркало, висевшее в углу. Какое-то время она разглядывала свое отражение.

Ролония застыла, а потом помрачнела.

- Ну, да... - выдавила она. - Красоты здесь нет, верно?

Ролония вздыхала всякий раз, глядя в зеркало. А потом перестала представлять свидание, забралась в кровать и уснула.

Наступил следующий день. Ролония направилась в столовую, и Кьема-мышка за ней. Хотя еще не наступило время обеда, людей там было много. Святые и монахини перекусывали там в выпавшую свободную минуту, и Кьема-мышка уже это видел.

За столом в углу сидели кругом семь женщин, одна из них была Святой Огня Ленель, а другими были монахини. Вообще-то, они стояли на разных ступеньках иерархии, но общались, несмотря на это.

На столе стояли мисочки из ракушек с водой, румянами и пудрой, а еще тонкая кисть рядом с чем-то красным.

Женщины обсуждали их использование.

Святым и монахиням не позволялось заниматься такими глупостями.

Но, насколько видел Кьема-мышка, это запрещалось не очень строго. Ленель руководила нанесением косметики, а никто в столовой даже не нахмурился.

Ролония приблизилась к ним. Кьема за ней. Ленель заметила ее и спросила, нанося пудру на лицо:

- Тоже хочешь накрасится, Роло-чан?

Ролония смутилась из-за дружелюбного приглашения.

- Я... ну...

- О, не скромничай. Все так делают.

И Ленель втянула Ролонию в круг женщин. Пока Ленель описывала косметику, Ролония молчала и оглядывалась.

- Ролония-сама, что вы хотели бы попробовать? - обратилась к Ролонии одна из монахинь.

- Эм, я не знаю.

- Не стоит отказываться. Просто назовите, что вам хочется.

Ролония покачала головой.

- Я, кхм... Я никогда не говорила о таком с другими людьми... Я ничего не знаю о макияже... И я не понимаю... какой человек считается красивым...

- Д-да? - монахиня была удивлена.

-Я не красива, это я знаю... но, кого тогда можно назвать красивым?

Ленель и монахини переглянулись. Такой поворот они не ожидали.

- Ну, например, Мора-сан красивая.

- Мора-сан?

Ролония помрачнела. Она думала о том, как далеко ей до Моры.

- Асурей-сан красивая, и Вейлин-сан... неплоха.

Тут Ленель хлопнула ладонью по столу.

- О, точно. Я встречала принцессу Нашетанию из Пиены. Она была такой красивой, что мне захотелось бросить огненный шар от злости.

- И какая принцесса Нашетания?

- Хмм. Сложно объяснить. А, лицо принцессы на золотых монетах Пиены.

Ленель вытащила золотые монеты. Ролония посмотрела на профиль Нашетании там и помрачнела еще сильнее. На ее лице четко читалось отчаяние.

- Не расстраивайся. У людей разные вкусы, - сказала монахиня, заметив, как плохо Ролонии.

- Точно. Роло-чан очень милая, - поддержала тему Ленель, и Ролония заметно повеселела.

- Да, при взгляде на Ролонию-сама на душе становится тепло.

- Точно, у вас милое и теплое лицо...

Другие монахини тоже хвалили Ролонию, а та смущенно ерзала и пару раз почесала голову.

- Д-да? Это так смущает...

- Роло-чан, будь увереннее. Лицо - не самое главное. Важнее быть уверенной в себе, - Ленель успокаивала Ролонию.

И тут вдруг одна из монахинь охнула, глядя в сторону входа в столовую.

- Ах...

Кьема-мышка тоже увидел это. В столовую вошла маленькая девочка в сопровождении монахини. В ее руке была игрушка в виде котенка.

Тгуней рассказывал о ней. И много слухов Кьема улавливал от людей. Так что он ни с кем не спутал бы Чамо Россо, Святую Болот, самую сильную Святую.

По слухам, она жила в своем храме и редко бывала в Главном.

- Кто это? Ах, да, Ленель, - Чамо увидела Ролонию и остальных, голос ее был недовольным.

- Чамо-чан, давно не виделись.

- Это все бабуля и Вейлин, иначе Чамо бы сюда не сунулась. Сюда я бы точно не хотела приходить.

Чамо скривилась. Ленель, казалось, нервничала, говоря с ней. В столовой воцарилась напряженная атмосфера. Кьема-мышка больше всего на свете не хотел бы сталкиваться с Чамо Россо.

Ролония ждала, когда их познакомят. Было понятно, что они встретились впервые. Чамо увидела Ролонию и сказала:

- Это что за свинья?

- Н-ну... это...

- Свинья? Или корова? Не важно. Все равно страшная.

Ролония застыла.

- Что за смешной нос? Какое страшное лицо, Чамо такое видит впервые. Как ты вообще живешь с таким лицом?

- Прекрати, Чамо-чан.

Но Чамо не слушала Ленель.

- Не знаю, кто ты, но не показывайся Чамо, когда Чамо в плохом настроении и хочет убивать. О, Вейлин звала. Пора идти.

На этом Чамо ушла. Ролония все еще не двигалась.

- Эм... Роло-чан, не бери в голову. Чамо-чан ведет себя как ребенок, - успокаивала ее Ленель, но Ролония не двигалась.

Близилась ночь. Ролония ушла в свою комнату, чтобы попробовать косметику, что дала ей Ленель. Она уже пришла в себя после слов Чамо и повеселела. Она не произнесла ни слова, но Кьема-мышка подозревал, что она снова мечтает об Ад-куне.

Она закончила макияж и надела очки, которые снимала, чтобы не мешались. Ролония посмотрела в зеркало.

Ролония радостно рассмеялась.

То ли она была неуклюжей, то ли не умелой, но помада была криво нанесена, а румяна покрыли щеки почти полностью. Но Кьема-мышка не видел, чтобы и правильный макияж ее украсил. Он много лет пробыл в мире людей, так что научился разбираться в людской красоте в определенной степени.

- Ошибаешься, ты красивая, Ролония... понимаешь?

Ролония радостно смотрела на себя в зеркало. Но через какое-то время она помрачнела, опечалилась.

- Не говори так...

Ролония убрала все для макияжа в коробочку. Она собиралась вернуть это все Ленель утром. Она тихо вздохнула.

Ролония долго смотрела на свое лицо в зеркале. Она терла нос, который Чамо называла страшным. Она сравнивала свое лицо с профилем Нашетании с золотой монеты Ленель.

- Но ничего не изменить... - тихо пробормотала Ролония. Она задумалась, а потом прижала палец к носу. Палец тускло засиял.