384 зывает и тот и другой,— продолжал он,— почему объяснения дает не один из них? Ведь если один из них ничего не докажет, как могут они доказать что-либо оба вместе? А если каждый из них что-то докажет, ясно, что это способен доказать и тот, кто говорит первым: как же может выслушивающий не понять его одного?»

Я же, когда слушал их, недоумевал и был не в состоянии разрешить их спор, а прочие присутствовавшие говорили, что правда на стороне первого. Если ты

bумеешь мне чем-либо тут помочь, скажи: можно ли понять, когда говорит один, то, о чем он говорит, или же требуется противная сторона, если кто-либо хочет решить, правдивы ли произносимые речи? А может быть нет необходимости слушать обоих? Каково твое мнение?

Недавно один человек обвинил другого в том, что он отказался дать ему взаймы деньги и ему не доверяет, тот же, кого он обвинил, защищался; при этом один из присутствовавших спросил обвинявшего, так ли ужс

виновен другой, не поверив ему и не одолжив ему деньги:

— Ты-то,— сказал он,— разве не оказался виновным, не убедив его дать тебе ссуду?

331

А тот ему в ответ:

— В чем же я виноват? Скажи.

На это первый:

Который из двух кажется тебе виновным — кто не достиг того, к чему он стремился, или же кто этого достиг?

Тот, кто не достиг,— отвечал второй.

Но ведь ты не достиг своей цели, когда пожелал взять взаймы, а он, не желая тебе предоставить ссуду, в этом не промахнулся?

Да,— возразил тот.— Но в чем же я виновен, если он мне не дал?

— Да раз ты требовал от него то, что не должно,

d как можешь ты считать себя правым? А кто не дал тебе взаймы, поступил правильно. Ну а если ты просил у него то, что должно, ты промахнулся, не получив этого: такой вывод необходим.

Возможно,—отвечал тот.—Но как может быть невиновен человек, который мне не поверил?

Если бы ты просил как подобает, — спросил первый,— ты ведь ни в чем не был бы виноват?

Конечно, нет.

Значит, ты, обратившись к нему, просил неподобающим образом.

Очевидно,— сказал тот.

Ну а раз ты просил неподобающим образом и он тебе не поверил, когда ты к нему обратился, как можешь ты по справедливости его обвинять?

е — Мне трудно тебе ответить,— молвил тот.

Разве ты не можешь сказать, что не следует быть внимательным к тем, кто злоупотребляет вниманием?

Нет,— возразил тот,— это я даже очень могу сказать.

А не думаешь ли ты, что те, кто обращаются к другим неподобающим образом, злоупотребляют их вниманием?

Да, я это думаю,—отвечал тот.

Так в чем же он виновен, если не прислушалс

к тебе, злоупотребившему его вниманием?

По-видимому, ни в чем,—сказал тот.

Зачем же люди,— молвил первый,— бросают друг другу подобные обвинения, а также упрекают тех, кто им не поверил, в том, что они не поверили, себя же, не сумевших их убедить, никоим образом не винят?

385 Тогда другой присутствовавший сказал:

332

— Ведь когда кто-либо оказывает другому какое-то внимание и ему помогает, а потом, считая, что ему должны уделить такое же внимание, не встречает его со стороны другого, как может он не сделать справедливый упрек?

На это первый отвечал:

Однако тот, кто, по его мнению, должен с ним обращаться подобным же образом, либо бывает способен на внимательное отношение, либо нет? И если тот на это не способен, разве правильные требования предъявляет первый ко второму, ожидая от него поступка, на который тот не способен? Если же он на него способен, почему первый не убедит подобного человека? И как можно считать, что люди, произносящие такие речи, правы?

Да, клянусь Зевсом,— подтвердил другой,— вот b

какой упрек надо выразить, дабы тот в будущем лучше с ним обходился, да и другие его друзья, если они этот упрек услышат.

А как ты думаешь,— спросил первый,— те, кто его послушают, будут лучше с ним обходиться, если упрек его будет правильным и основательным или если он будет неверным?

Если он будет правильным.

Но тебе кажется, что он не прав?

Да,— отвечал другой.

Как же те, кто услышат подобные порицания, станут более к нему внимательны?

Да нет, не станут никоим образом.

Так во имя чего же будут высказываться подобные обвинения?

Мне трудно это определить,— был ответ.с

Некто жаловался на простоватость человека, слишком поспешно верившего речам первых встречных. Естественно, мол, верить словам своих сограждан и домашних; верить же тем, кого не знаешь и о ком никогда раньше не слышал, и при этом не знать, что большинство людей — плуты и негодяи, по его мнению, есть верный знак простоватости. Тут один из присутствовавших сказал:

— А я-то думал, что ты гораздо выше ценишь та- d

кого человека, который быстро умеет почувствовать случайного встречного, чем того, кто проявляет в таком случае медлительность.

333

Да, первого я и ценю значительно выше,— отвечал тот.

Так зачем же ты порицаешь того, кто быстро начинает доверять случайным людям, если они говорят правду?

Но я,— возразил тот,— порицаю в нем не это, а то, что он поспешно верит лжецам.

А если бы он дарил людям свое доверие по прошествии длительного времени и не первым встречным, ты разве не порицал бы его еще больше?

Да, еще больше,— был ответ.

е — Потому что он верил бы медленно и не случайным людям?

Нет, клянусь Зевсом!— отвечал тот.

Ведь не поэтому же, думаю я, ты считаешь возможным порицать человека, но потому, что он вериттем, кто не заслуживает доверия.

Да, конечно,— отвечал тот.

Значит, ты считаешь возможным порицать его не за то, что он верит медленно и не случайным людям, но за то, что он верит быстро и первым встречным?

Нет, не так,— сказал тот.

Так за что же ты его порицаешь?

За то, что он совершает ошибку, поспешно веря случайным людям и не обдумав прежде их речи.

— Ну а если бы он им медленно поверил без рас-

386 смотрения, он бы не погрешил?

Нет, клянусь Зевсом, и в этом случае он погрешил бы ничуть не меньше: я считаю, что не следует верить случайным людям.

Но если не верить случайным людям,— сказал первый,— то как же можно быстро поверить незнакомым? Видно, сначала надо подвергнуть их слова рассмотрению и выяснить, говорят ли они правду.

С этим я, конечно, согласен,— молвил тот.

Поскольку,— продолжал первый,— в отношении близких и знакомых людей не нужно выяснять, говорят ли они правду.

Да, я бы это подтвердил,— сказал тот.

Но, возможно, и некоторые из этих держат не правдоподобные речи?

И даже очень возможно,— подхватил тот.

b — Так почему же естественнее верить близким и привычным людям, чем первым встречным?

— Не знаю, что на это и сказать,— отвечал тот.

334

Далее. Если следует больше верить своим близким, чем первым встречным, значит, им следует и больше доверять, чем этим последним?

Как же иначе?— отвечал тот.

Ну а если они одним близки, другим же совсем незнакомы, то неизбежно надо будет считать то более то менее заслуживающими у него доверия одних и тех же людей? Ведь, согласно твоему утверждению, знакомых и незнакомых надо считать заслуживающими доверия в различной степени.

Нет, такой вывод меня не удовлетворяет, — возразил тот.

Но ведь то, что говорят такие люди, у одних вызывает доверие, другие же могут счесть это невероятным, причем никто из них не ошибется.

И это очень странное утверждение,— молвил тот.

Далее, если и близкие и случайные люди говорят одно и то же, может ли быть, чтобы речи тех и других не заслуживали одинакового доверия либо недоверия? с

Да, это неизбежно,— признал тот.

Но разве не заслуживают те, кто что-либо говорят, одинаковой веры, если они говорят одно и то же?

Вот это убедительно,— подтвердил тот.

Когда они таким образом говорили, я недоумевал, кому же все-таки следует верить и кому нет и надо ли верить людям, заслуживающим доверия и знающим то, о чем они говорят, или же знакомым и близким?