Принес Нечистый солод, а корчаги нет, чтоб сусло варить. Медведь говорит:

— Я знаю женщину, которая повесила сушить корчагу на кол. Пойду ночью и украду.

Принес медведь корчагу. А портной бочку раздобыл. Сварили пиво, медом подсластили, в бочку налили и вынесли в погреб студить.

Утром спустился портной в погреб, а бочка открыта, на три вершка пива в бочке не хватает — кто-то отпил. Вернулся портной в дом и говорит:

— Вот что, друзья, кто-то наше пиво пьет.

Кинули жребий, кому когда охрану нести. Первая ночь досталась медведю. Полез он в погреб, сел за бочку. В полночь поднялся сильный ветер, деревья зашумели. Хруст-хруст, затрещала лестница — лезет в погреб Вирява³. Выбила днище и давай пиво пить. Медведь вышел и говорит грозно:

— А-а, вот кто повадился наше пиво пить!

Вирява схватила медведя за уши и давай трясти-колотить. Колотила, колотила, чуть живого выпустила. И жаловаться не велела.

Вернулся медведь домой, лег на печку и охает. Портной спрашивает:

— Ну, медведь, приходил ли кто за нашим пивом?

— Нет, никого не видел, — отвечает медведь.

— Отчего же ты охаешь?.

— С лестницы упал, ушибся.

Во вторую ночь караулил Нечистый. Спрятался за бочку и ждет. В полночь пришла Вирява. И Нечистому от нее досталось. Колотила, колотила его, на кончик хвоста наступила — оторвался кончик. Вернулся Нечистый домой, залез на печку. Кряхтит только да хвост зализывает.

Портной спрашивает:

— Ну, видел, кто наше пиво пьет?

— Никого не видел.

— А что хвост зализываешь?

— Дверью прищемило.

В третью ночь караулил сам портной. Взял он с собой балалайку и железный аршин. А перед тем как в погреб спуститься, дубовый кряж надрубил, в щель клин вставил. Вот спрятался он за бочку и ждет. Приходит Вирява в полночь, наклонилась над бочкой — пьет пиво. Портной ждет. Когда захмелела Вирява, заиграл портной на балалайке. Пустилась Вирява в пляс. Плясала, плясала — устала. И говорит:

— Что-то проголодалась я. Давай, портной, я тебя съем. После пива закусить хочется.

— Ну что ж, — говорит портной, — съешь меня, если хочется. Только сначала помоги бревно расколоть. А то у меня сил не хватает, а ты могучая баба, вон как медведя и Нечистого отдубасила.

Вирява согласилась. Пошли они к дубовому кряжу.

— Ты сунь руки в щель, может, руками разорвешь бревно, — говорит портной.

Только Вирява засунула руки в щель, портной — кряк! — и вышиб клин. Прищемило у Вирявы руки. Она туда-сюда, а вырваться ие может. Взял портной железный аршин и давай этим аршином Виряву по спине чесать. Бил, бил — устал.

— Отпусти меня, никогда больше не буду вашего пива пить! — кричит Вирява.

Опять портной ее — колотить. Вирява умоляет:

— Отпусти меня! Все исполню, что ты пожелаешь. Дочь единственную замуж за тебя отдам.

— А что в приданое дашь?

— Семь сундуков серебряных монет да скотины полный двор. А не обманешь?

— Нет. В кармане у меня лежит дочкин платочек, возьми его в залог. Как встряхнешь им, так дочка моя перед тобой появится.

Взял портной платочек. Виряву отпустил.

Обрадовалась Вирява, убежала, а по пути все деревья помяла-поломала.

На заре портной вернулся домой. Медведь и Нечистый его давно ждут, не спят. Интересно им: побила Вирява портного или нет?

— Ну как, портной, дела? — спрашивают. — Видел Виряву?

— Видел, — отвечает портной.

— Попало от нее? Небось синяки и шишки на спине?

— Нет, — говорит портной. — Это у Вирявы синяки и шишки, а у меня семь сундуков серебра, да полный двор скотины всякой, да дочь Вирявы женой моей будет.

Медведь и Нечистый оторопели, ушам своим не верят. А когда портной рассказал им, как он Виряву поймал, то завидовать стали.

— Пиво-то, — говорят, — наше общее. А почему тебе одному и дочка Вирявы, и все ее богатство достанется? Давайте спорить!

— Как спорить? — спрашивает портной.

Медведь говорит:

— Будем пугать друг друга. Кто сильнее напугает товарищей, тому дочка Вирявы достанется с приданым.

— Ладно, — согласился портной.

Наступил вечер. Медведь вышел из дому, спрятался за дерево и ну реветь во всю мочь. Ревел, ревел — даже охрип, под конец сипеть начал. А портной с Нечистым и ухом не ведут. Подошел медведь к окну и кричит страшным голосом:

— Ага, ага, медведь вас съест!

Портной с Нечистым говорят ему:

— Это маленьких так пугают, а мы не боимся.

Тогда вышел во двор Нечистый. Взобрался на дерево и ну дуть во всю мочь. Поднялся сильный ветер, заскрипели деревья, дом от ветра вздрагивает, того и гляди крыша слетит. А портной с медведем сидят, чай пьют. Подбежал Нечистый к окошку и говорит страшным голосом:

— Ага, ага, сейчас Нечистый придет, задушит вас!

— Не боимся мы тебя, — отвечает портной. — Это старушек так пугают.

Настала очередь портного. Взял он с собой печную заслонку да ведро железное, вышел на улицу. Спрятался за кустом, сделал себе из листьев одежду. В полночь ударил заслонкой об железное ведро — гул и звон по лесу пошел. Медведь с Нечистым бросились к окну, видят — идет к дому кто-то страшный и лохматый.

— Это Вирява идет, — говорит медведь. — Наверное, она съела портного, теперь наш черед.

— Точно, она, — говорит Нечистый. — В прошлый раз Вирява тоже в полночь приходила.

А портной подошел к дому да как стукнет по оконной раме заслонкой, да как крикнет грозным голосом:

— Теперь я буду жить в этом доме. Выходи, кто там есть! А то зайду и живьем проглочу!

Кинулись вон из дома медведь и Нечистый, только пятки замелькали.

Вошел в дом портной, вынул платочек, встряхнул им — Вирявина дочка появилась: сидит на лавке, волосы золотым гребнем расчесывает, красавица писаная. Встряхнул платочком другой раз — семь сундуков с серебряными деньгами появились. Встряхнул третий раз — полный двор скотины.

Стал портной жить-поживать с молодой женой да добра наживать.

Чёрная корова

или-были старик и старуха. Было у них двое детей — мальчик и девочка. Умерла старуха. А старик взял в дом новую жену.

Всем хороша была мачеха, да одна беда — невзлюбила стариковых детей. Просит старика:

— Прогони детей, пускай идут куда глаза глядят, а то я с тобой жить не буду.

Старик не согласился. Говорит:

— Жалко их. Пускай поживут с нами, пока не подрастут.

Тогда задумала мачеха сама детей извести. Не поит их и не кормит. Не обувает, не одевает. «Ну — думает. — небось сами из дому сбежите!..»

Прошла зима, прошло лето, а дети накормлены-напоены, обуты-одеты. «Кто же это делает?» — думает мачеха. Стала следить и увидела: ходят дети в хлев к черной корове. «Ага! — догадалась мачеха. — Так вон кто их кормит!..»

Вернулся с ноля старик, мачеха ему говорит:

— Черная корова молоко совсем перестала давать, зарежь ее.

— Ладно, — говорит старик. И пошел нож точить.

Дети услышали этот разговор, побежали в хлев и рассказали корове, что хотят ее зарезать.

— Когда вас пошлют за веревками, — говорит черная корова, — выберите гнилые. А когда мне ноги начнут связывать, то откройте ворота и ждите меня на улице по двум сторонам от ворот.

Связал старик корове ноги гнилыми веревками, только взялся за нож, корова дернула ногами, порвала веревки и — в ворота. За воротами посадила детей к себе на спину и побежала в лес.

А в том лесу на деревьях вместо желудей росли деревянные пуговицы.

— Не рвите деревянных пуговиц, — говорит детям корова, — а то нам худо будет.