И правда, через какую-то минуту метла почти с реактивным свистом выхватилась из туч и рванула к земле.

— Разбойник, куда его не брось, разбойником и остается — добавил Аристарх — как хорошо, что люди еще не изобрели чего-то наподобие метлы! А то не знал бы, в какую сторону убегать. Теперь, Степане, твоя очередь. Эй, да что это с тобой?

— Ничего особенного — ответил Степан, заставив себя улыбнуться — не обращай внимания.

Аристарх пристально посмотрел ему в глаза и спросил:

— Видимо, Шурхотуна вспомнил, да?

Новость

Удовлетворенные полетами на метле, дети заспешили домой. Вместе с ними направился и Аристарх. В его лапе была зажата белая, в шахматную клеточку, лента.

Ядвига Олизаровна радушно помахала им рукой и сразу растворилась в воздухе. Наверное, опять направилась к СТУПе.

Когда все перебрались через яр, Аристарх внезапно остановился.

— До свидания — сказал он — Дальше нам не по пути.

— Почему не по пути? — удивился Степан — Ты что — уже и молока не хочешь?

— Да — невнимательно ответил Аристарх — То есть, нет — поспешно поправился он — Короче, я бы с огромным удовольствием выпил бы кружку другую молока, но некогда. Хотя, налей, пожалуйста, его в миску и поставь около порога. На обратном пути я обязательно в нее загляну. И еще одно — Аристарх умоляющее посмотрел на Таню — Не могла бы ты завязать мне бантик? Только не какой-то там простой, а такой, знаешь…

— Зачем тебе тот бантик? — поинтересовался Василь.

— Сегодня у нас дежурная репетиция.

— О! Ну и что с того?

— А то, что на нее нужно приходить с бантиком на шее.

— Надо же такое — заметил Василь — сам величиной с теленка — и бантик.

— Какое это имеет значение, теленок я или нет? Главное, чтобы в душе я был настоящим котом.

Василь недоверчиво уставился на Аристарха.

— А ты того… ты порой не влюбился? — поинтересовался он.

Аристарх лишь фыркнул в ответ.

— До чего же ты грубый человек! Даже если я и влюбился — что с того? И которое тебе до этого дело? Неужели такому уважаемому, как я, коту запрещается часик другой посидеть на крыше и попеть свои любимые песни?

— Вот-вот! — бойко подхватил Василь — У него уже, видите ли, любимые песни завелись! Не от Мурки ли научился?

Аристарх на ежился.

— Еще одно слово — медленно начал он — и я за себя не отвечаю…

Василь смолк и отошел на всякий случай подальше. Было видно, что Аристарх шутить не собирается.

Когда Степан наконец добрался домой, родители уже заканчивали ужинать.

— Где тебя носит целыми днями? — разгневано спросила мама — Хочешь, чтобы я взялась за хворостину?

— Я… — начал было Степан, однако неожиданно за него заступился отец.

— Ну зачем ты так говоришь — укоризненно заметил он матери — они же не бездельничают, как некоторые. Сегодня утром я проезжал неподалеку от леса и видел, как они работали. Ничего не скажешь, молодцы ребята!

— Да разве я против — уже спокойнее продолжала мама — Я о другом. Меня тревожит, что он совсем перестал есть. Все коту своему отдает.

— И ничего не все — возразил Степан — если хочешь знать, мы вместе с ним…

— О! — в отчаянии воскликнула мама — Они, кажется, уже приучились хлебать из одной миски!

Отец рассмеялся. Видимо, представил себе, как это у них выходит.

Внезапно он посерьезнел и сказал:

— Немного не забыл. Михаил Алексеевич задал на правлении вопрос о том, что Ядвиге Олизаровне надо построить в Горобцах хату.

Степана подбросило со стула словно пружиной.

— Ядвиге Олизаровне? Хату?

— Да, именно хату — подтвердил отец — Грех, мол, такого врача выпускать из нашего села. Поэтому передай ей, что на зиму может перебираться в Горобцы.

— Ура-а! — заорал Степан — Вот здорово!

— Ты куда? — спросила мама и ловко ухватила сына за воротник — А ужинать кто будет?

— Ну, как ты не понимаешь? Это ж такая новость! Я расскажу о ней Василю и Таня! А потом бегаем к Ядвиге Олизаровне.

— Успеется — голосом, который не терпел возражений, заметила мама — Пока не поужинаешь как следует — никуда и шагу не ступишь. И что это за манера такая — бежать со двора, на ночь глядя?

Пришлось сесть за стол. А после ужина отец включил телевизор. Как раз демонстрировали интересный мультфильм, и Степан подумал, что ничего не случится, когда об этой новости друзья узнают немного погодя.

Но немного погодя оказалось, что Василь еще не вернулся с центральной усадьбы. Тани тоже не было дома. Она побежала к Ядвиге Олизаровны.

— Ну разве ж так можно? — роптала баба Мария — Старой женщине — и жить неизвестно где, есть неизвестно что. Разве у нас мало места? Поэтому я и сказала Тане: беги за Ядвигой Олизаровной и без нее не возвращайся. А у тебя какие-то дела?

— Да… я потом зайду — ответил Степан и быстрее побежал домой, потому что по третьей программе вот-вот должен начаться еще один интересный мультфильм. А о том, что Ядвиге Олизаровне собираются построить хату, можно рассказать и завтра утром.

Битва на Лысой горе

Когда Таня добралась до одинокой хаты, солнце уже пряталось за лесом. Однако она не боялась возвращаться. Баба Мария сказала, что сегодня взойдет полный месяц, поэтому будет светло. Да и не одна она будет возвращаться, а с Ядвигой Олизаровной.

Таня зашла во двор, закрыла за собой отремонтированную ребятами калитку и позвала:

— Бабушка!

Ей никто не ответил. Таня собиралась позвать еще раз, но в этот миг ее взгляд остановился на метле, которая была прислонена возле крыльца к стене.

Метла будто ожидала ее взгляд. Она сразу же качнулась, поднялась в воздух и подлетела к Тане. Девочка провела ладонью по теплому еще древку. Метла трепанулась и закачалась оживленнее. Она словно упрашивала Таню: садись, покатаю!

«А что, если я действительно немного покатаюсь? — невольно подумалось девочке — Конечно, трогать чужое без разрешения нельзя, но я совсем-совсем немного. Покатаюсь во дворе и поставлю назад».

Таня присела на древко и мысленно отдала команду сделать один круг.

Однако метла неожиданно рванулась вверх. Вот она поравнялась с дымоходом, потом с наивысшим деревом. Вот уже земля осталась далеко внизу, а метла, не обращая внимания на команды, продолжала вздыматься выше и выше.

Таню окутал ужас. Она хотела закричать, позвать на помощь Ядвигу Олизаровну, однако уста почему-то перестали ее слушаться.

А метла тем временем сравнилась с жидкими тучками. Тогда развернулась острием в сторону полного месяца, что только выкатился из-за горизонта — и полетела, помчалась, с каждой секундой, увеличивая свой и без того стремительный полет.

Ветер злорадно свистел в ушах, стало холодно — а метла летела себе и летела. Земля внизу растаяла, растворилась в серебристых сумерках, и только немногочисленные огоньки указывали, где она находилась.

Таня уже и рук не чувствовала от холода, зубы выбивали непрестанную дробь, а метла летела и летела неизвестно куда.

Наконец она начала медленно снижаться. Далеко впереди показался высокий холм без единого кустика на вершине. На нем беспорядочно суетилось огромное количество огоньков. Что-то подсказало Таня, что это и есть та Лысая гора, куда летом, в ночь полного месяца, собираются на свои игрища ведьмы.

Огоньки с каждой минутой приближались, увеличивались в размерах. Внезапно дикий грохот и рев, словно буря, налетели на Таню. Вокруг нее, словно в страшном сне, замигали разинутые пасти, тускло заблестели вытаращенные безумные глаза. В тот же миг над Лысой горой прогремел чей-то оглушительный голос:

— Берегись! Между нами человек!

Наконец Ядвига Олизаровна закончила покрывать СТУПу лаком. Она направила на нее ладони, что-то сказала непонятной скороговоркой — и СТУПа, послушно поднявшись над землей, растворилась в воздухе. А Ядвига Олизаровна присела на траву и задумалась о том, что не сегодня-завтра придется покидать эту землю, где ей с Аристархом неожиданно пришлось испытать столько добра.