Ядвиге Олизаровне наконец удалось освободить свою руку.

— Ну, знаете — смущенно улыбаясь, говорила она — мне еще ни разу не целовали рук.

Неожиданно она смолкла и начала всматриваться в Михаила Алексеевича каким-то странным взглядом.

— Скажи-ка — спросила она почему-то сразу охрипшим голосом — скажи, не приходишься ли ты родней Петру Кравчуку?

— Что? — эхом отозвался врач — Ах, да. Моего деда действительно звали Петром. И фамилия его действительно была Кравчук. А вы что — его знаете?

— Как две капельки — прошептала Ядвига Олизаровна, с неописуемой болью и нежностью, глядя на озадаченного врача. — Вылитый Петрусь. Ой, что же это я! Прощайте!

И не успел никто прийти в себя, как ее уже не было в хате.

Первым опомнился Михаил Алексеевич.

— Да что же это такое… — неизвестно на кого возмутился он — такой талант, а я…. не сказала даже, где живет.

Он опрометью вылетел на крыльцо, обвел взглядом двор, выглянул за ворота.

— Ядвига Олизаровно! — звал он.

— О-о-о! — отозвался на тот призыв бывший волкодав Буян.

И больше никто.

Ядвига Олизаровна, не разбирая дороги, быстро шла в направлении одинокой хаты. Она в то же время и плакала, и улыбалась, и ругала себя.

— Ну, совершенно расклеилась! — жалилась она неизвестно кому — А еще сердитая баба-яга. Нет, это же надо такое: внук самого Петрика — и руки мне обцеловывает. Будто какой-то святой. Вот они, слезы… как в моем Катрином детстве. Но что это я — они же совсем другие. Это слезы радости. Ну зачем, зачем я сюда прилетела, зачем? А, все равно! Ради лишь одного такого дня можно пойти на все!

Когда Ядвига Олизаровна ворвалась во двор, Таня именно посыпала белым речным песочком дорожку от ворот к крыльцу. Степан с Василем облизывали поцарапанные, побитые молотком пальцы.

Кот Аристарх, увидев свою хозяйку в таком состоянии, выгнул спину горбом и на всякий случай оглянулся в сторону бузиновых кустов.

— Что это с тобой? — спросил он — Ты же сама на себя не похожа!

— А, все равно! — воскликнула Ядвига Олизаровна — Это даже к лучшему!

Она подбежала к Тане, крепко прижала ее к себе и, вытирая рукавом слезы, добавила:

— Пусть сегодня и на нашей улице будет праздник! Должен он, наконец, когда-то прийти и к нам, правильно я говорю, Аристарх? Эх, мальчики мои дорогие, вы даже не представляете себе, какое это огромное, невероятное счастье — быть просто человеком!

— Ой, бабушка, ты же меня задушишь! — вскрикнула Таня и крепко охватила шею Ядвиги Олизаровны — Ой, какая же ты у нас сейчас хорошая! Если бы ты только знала, какая ты у нас хорошая!

— Что?

Ядвига Олизаровна осторожно, словно хрустальную вазу, поставила девочку на землю.

— Что ты сказала? — недоверчиво спросила она — Ребята, я правильно услышала?

Степан в знак согласия кивнул головой. Да, Таня говорила чистую правду. Перед ними стояла красивейшая из бабушек. Во всяком случае, в их Горобцах такой еще не было.

А Василь поколупал ботинком в земле, зачем-то зафутболил камень и признал:

— Хотел бы я иметь такую бабушку.

— Опоздал — возразила Таня — мы уже пригласили ее к себе.

Ядвига Олизаровна охватила руками детские головы.

— Ох, вы, малыши мои — тронуто сказала она — если б вы только знали, сколько радости вы мне доставили. Ну, как их отблагодарить за все это? — обратилась она к Аристарху.

Тот задумчиво почесал лапой за ухом.

— Не могу понять, почему оно так выходит — откликнулся он по паузе — Сделают тебе добра, допустим, на кружку молока — а тебе обязательно хочется расплатиться за десять.

— Кому что, а курице просо — улыбнулась Ядвига Олизаровна — как же мне отблагодарить вас за все, что вы мне сделали?

— Ну, что ты, бабушка! — возразила Таня — Зачем нас благодарить? Мы же просто так помогали, от чистого сердца.

— Оно, оказывается, есть еще и у меня — заметила Ядвига Олизаровна — Эх, так тому и быть!

И баба-яга решительным шагом направилась к хате.

Полеты на метле

Дети переглянулись между собой.

— Что с ней? — спросила Таня.

— Кажется, она что-то задумала — выразил догадку Василь — Но что именно? Ты не знаешь, Аристарх?

— Я знаю столько же, сколько и ты — ответил тот.

В эту минуту баба-яга опять появилась на крыльце. В ее руках дрожала метла.

— Эх, так тому и быть! — бодро повторила она — Ну, кто хочет первым на нее сесть?

— Я! — вырвалось у Василя — А вообще… здесь Танька должна быть первой.

— Таня, а не Танька — поправила его Ядвига Олизаровна — хотя в остальном ты прав.

Таня с опасением протянула руку к метле. Самая обычная метла. Деревянное древко. Вербовые прутья крепко перевязаны нейлоновой с виду бечевкой. Даже странно, что она может летать.

— Но… я не знаю, как на нее садятся — нерешительно отнекивалась Таня.

— Здесь и знать нечего — ответила баба-яга — садись, как тебе удобно. Можешь даже ложиться на нее. Главное — ничего не бойся. Э, нет, за руку, чур, не хвататься! — смеясь, предостерегла она и отошла на два шага — А то, чего доброго, полечу вместе с тобой.

— А сколько в ней конских сил? — поинтересовался Василь.

— Для тебя хватит — успокоил его Аристарх.

Таня осторожно присела на конец древка и крепко закрыла глаза. Она все ожидала, что вот-вот должно случиться что-то страшное.

— Не бойся, дитятко — подбадривала ее баба-яга — ну-ка, смелее!

Когда Таня осмелилась открыть глаза, оказалось, что метла застыла в метре над землей. Она слегка покачивалась, словно размышляла, стоит ли ей вообще лететь, а если лететь, то в какую сторону.

Сидеть на метле было очень удобно. Точь-в-точь, как на широкой скамье, да еще и со спинкой.

«И вовсе не страшно — подумала Таня — можно даже подняться немного выше».

В тот же миг метла послушно поднялась на полметра.

Таня сделала еще один круг и оглянулась. Оказывается, она и не заметила, как взлетела достаточно-таки высоко. Внизу, задрав головы, за ней внимательно наблюдали Степан, кот Аристарх и бабушка. Отныне Таня даже мысленно называла Ядвигу Олизаровну бабушкой. Одному лишь Василю не терпелось. Он топтался на месте, как привязанный конь, и угрожал ей кулаком. Вероятно, его терпение уже исчерпалось.

Метла, все так же послушно выполняя ее команду, опустилась на траву перед крыльцом.

— Ну, как там? — спросил Василь. Таня не успела и уст раскрыть, как он уже держался за древко, как за конскую гриву.

— Пошла-а! — воинственное заорал Василь.

В тот же миг случилось неожиданное. Метла, словно вспугнутая птица, рванула с такой скоростью, будто ее кто-то выдернул из-под Василя. А парень так и замер раскорякой. Лишь переводил пораженный взгляд то на метлу, что уже терялась в высоте, то на то место, где она только что была, то на Аристарха, что, ухватившись от смеха за живот катался по траве.

— Что это с ней? — спросил обездоленный всадник Ядвигу Олизаровну — Белены объелась, что ли?

— То же она сейчас думает о тебе — с хохотом объяснил Аристарх.

Ядвига Олизаровна тоже не удержалась и улыбнулась.

— Нельзя так сразу — сказала она Василю — надо сначала взлетать медленно, как это только что сделала Таня. Надо хоть немного привыкнуть друг к другу, а уже тогда переходить на любую скорость.

Тем временем метла сделала широкий разворот и приземлилась рядом с Василем. Парень боком присел на нее и вопросительно посмотрел на Ядвигу Олизаровну.

— Так можно?

— Можно — ответила баба-яга — а теперь летай, сколько тебе угодно.

Последнее, что они услышали, был нетерпеливый возглас Василя: «Быстрее, ну быстрее же»! — и метла, словно выпущенная из лука громадная стрела, сорвалась с места и исчезла за тучами.

— А он не может долететь аж до Луны? — тревожилась Таня.

— Не бойся, туда он не доберется — успокоила ее Ядвига Олизаровна — у меня с метлой установлена двусторонняя связь.