После повторного опроса населения, оказавшегося равнодушным к таким явлениям, выяснилось — это личинка хорхоя. Оказалось, что взрослые твари часто мечут икру в море, выползая из таинственной пещеры на северо-западе от города. Не все детёныши выживают, но и червяки откладывают икру не в единственном экземпляре.

Находку сбежалась смотреть вся команда корабля. Даже те, кого, как казалось Грогу, кроме вина уже ничего не интересует. Это оказалось весьма кстати: червяк был мёртв, и чтобы тащить его на корабль, всё-равно пришлось бы собирать всех матросов по кабакам. Жёлто-коричневую тушу, даже совместными усилиями, еле затащили на палубу и если бы не маленький подъёмный кран, сконструированный Пинком для погрузки на корабль различных тяжестей — дело могло бы оказаться аховым. Во всяком случае, пришлось бы пилить шкуру, а гном непременно хотел доставить её в целостности и сохранности. На вопрос Авантюриста: «Зачем тебе это надо?», он ответил таинственно: «Есть у меня одна задумка». После назойливых приставаний, он открыл свою тайну: «Хочу построить подводную лодку». «Ну посмотрим — посмотрим»…

Трофей положили рядом с запасной грот-мачтой и теперь Карл спал между ними — в обнимку: то с бревном, то с личинкой. Он, по состоянию недвижимости, мало чем отличался от обоих: если хорхой был мёртв, а мачта просто неживая, то плотник занимал промежуточное состояние, выраженное искусственной смертью — мертвецки пьян.

Со всеми мерами предосторожности, Грог осмотрел пещеру, указанную местными жителями. Она оказалась не такой уж и глубокой, но имела некоторую странность: путь преградила не каменная глыба, а бетонная заглушка.

— Откуда она здесь, — задал он риторический вопрос, — неужели это проход на склоны университетской горы — к Бумблос-Паблосу?

— Да нет, — возразил Борн, недоверчиво глядя на застывший цемент и вспоминая расстояние, которое разделяет Повалье от Козлотопья. — Не может быть!

— Во всяком случае, сейчас это выяснять некогда, — добавил Дроут и все трое покинули пещеру.

Вечером, товарищи сидели в местном кабаке, страдая от безделья. Развлечений в этой местности, в отличие от городов-спутников Кентавра, почти не было. Пока они считали мух на потолке, к ним подсела дама бальзаковского возраста. Грог было подумал о неприличном предложении, которое с минуты на минуту должно подступить от мадам, но, та завела неожиданный и, практически, непредсказуемый разговор. Женщина попросила компанию о помощи. Помощь заключалась в изловлении мужа, отбившегося от рук и пристрастившегося к спиртному.

— Помочь поймать сбежавшего мужа пьянчугу? — удивился Авантюрист. — Это можно! Только — почему мы, да и вообще — зачем вам это надо?

— Здесь мне никто помогать не хочет, — поведала женщина. — Он у меня очень ловкий. А я… Я просто привязалась к нему.

— Ну что ж, — засмеялся Грог. — Будем его ловить так, как ловят диких обезьян — на апельсины.

— Боюсь, на апельсин он не позарится, — возразила обеспокоенная жена.

— Да нет, конечно же, — успокоил её Авантюрист. — Ловить будем на другое. Заморские фрукты отражают только способ охоты — его принцип.

Утром, проспавшемуся корабельному плотнику дали задание сколотить крепкий деревянный ящик; такой, чтобы вручную, его не смог развалить, даже сильный человек. Где-то через час, нужный предмет был представлен взорам приёмной комиссии. Грог открыл ящик; проверил на прочность петли и замковую душку. Оставшись довольный результатом, он подёргал, для приличия, за цепь, укреплённую с одного торца. С другого бока, Авантюрист засунул руку в отверстие, в которое его кулак прошёл, почти без зазора. Поместив внутрь ящика пузатую бутылку, Грог взял её за горлышко. Что и следовало ожидать, кулак, с зажатой в нём бутылкой, уже не мог пройти через узкое отверстие.

— Порядок! — сделал он положительное заключение. — Можно начинать.

По сообщению женщины, беглый муж прятался в ближайшем леске и воровал всё, что плохо лежало. Мелкими набегами он посещал местный магазинчик и вообще — достал всех своими выходками. Кто бы мог подумать, что муж женщине был дорог, как память.

Выбрав, недалеко от леса, приличное, по толщине, дерево, к нему недлинной цепью приковали ящик и осталось, только, доработать мелочи, чтобы операция вошла в завершающую стадию. Грог открыл крышку ловушки. Стоя к лесу лицом, он поднял бутылку вверх, глядя на неё кровожадным взглядом и, при этом, плотоядно облизываясь. Затем, Авантюрист понюхал содержимое через горлышко и театрально закатив глаза, выдохнул: «А-а-а!» Поставив бутылку в ящик, Грог запер крышку на амбарный замок и скрылся в ближайших кустах, где его ждали товарищи. Не прошло и двух минут, как со стороны лесного убежища появилось дикое обросшее существо. Воровато оглядываясь по сторонам, беглый мужик, почти ползком, направился к ловушке, время от времени останавливаясь и прислушиваясь к звукам мира. Поводив носом и понюхав воздух, он подозрительным взглядом окинул округу и продолжил движение, пока не добрался до вожделенной цели. Закатив глаза к небу и не глядя на ящик, мужик засунул руку в отверстие, а когда нащупал искомое, радостно заорал. Но веселье его было недолгим. Обросший беглец кричал, визжал и упирался в ящик обеими ногами, не в состоянии извлечь содержимое наружу, но и расстаться с бутылкой не желал, даже ценой собственной свободы. Разожми пальцы и отпусти горлышко — всё! Но нет… И тут случилось невероятное — крепление цепи не выдержало! Беглый муж уносил ноги, с оторванным ящиком в обнимку. Его пугала только одна мысль: «Лишь бы корешей не встретить — оторвут ящик, вместе с рукой!» Грог предвидел подобный исход событий и, на всякий случай, запасся приспособлением для ловли шустрых страусов. Два тяжёлых шара на длинной верёвке быстро раскручивались над его головой. Наконец бросок и оружие, опутавшее ноги беглеца, заставило того вскопать носом землю. Даже Дроут зажмурился, представив себе сокрушительный удар… Пленника сдали радостной женщине и разошлись по своим делам.

Заканчивая приготовления в этом городе, компаньоны собирались в дальнейший путь. Зайдя на прощание в гости к жене беглеца, чтобы окончательно убедиться в благополучном исходе дела, они встретили её в радостном настроении. Поинтересовавшись здоровьем мужа, Грог получил успокоительный ответ: «Жив-здоров. Когда его принесли, то посадили возле собачьей конуры. Так он и сидит около неё — на цепи и с ящиком в руках. Шишки прошли и ссадины зажили. Почти исчезли…

От одного местного пьянчуги Пинк услышал о том, что в бухте у города под водой растут плантации растений «С глазами». Кое-кто называет их «Глаза водяного дракона». Или глаз, что сути не меняло. Предположительное место их расположения мужик рассказал за скромное вознаграждение, выраженное в размере бурдюка вонючего вина. Пинк, на баркасе, исколесил всю бухту, вплоть до деревни Глотка. Он уже отчаялся найти загадочное растение, как помощь пришла от рыбаков из того поселения. Они, за скромное вознаграждение, всё в той же форме, привезли гнома прямо на место. Плантация росла совсем не там, куда показали первоначально, но, это уже было неважно. Миранда с Руди ныряли и выдёргивали водоросли с корнем. Они настаивали на том, что уже вполне достаточное количество силоса погружено на борт, но, гном явно жадничал, настаивая на необходимости добавить ещё немного. Его не останавливали даже разумные доводы, гласящие о том, что баркас может перевернуться и даже затонуть. Пинк возражал весомым аргументом, что шары плавающие. «Вот они и останутся плавать, а баркас пойдёт ко дну», — бурчала Руди, но — гном был неумолим. В итоге, на подъезжающем к шхуне плавсредстве, из-за пузырей, не было видно даже голов добытчиков. Сами пузыри оказались на удивление прочными. Их не брал топор, отскакивая, как от застывшего каучукового шара. Шары были прозрачными и содержали в себе какой-то газ, возможно — обыкновенный воздух. Борис крутился вокруг привезённого добра и с подозрением ощупывал их поверхность. Повернувшись к Эллиме, он сказал: