Если пациент оказывался при смерти, врачеватель спасал его с условием, что теперь спасенная жизнь принадлежит не тому, в чье тело ее заново вдохнули, а тому, кто вдохнул. Затем врач шел к следующему пациенту, и если не мог справиться с недугом, не стесняясь, забирал часть принадлежавших ему чужих жизненных сил, переливая энергию из одного тела в другое. Разумеется, если бы лекарю вздумалось перелить принадлежавшую ему жизнь ребенка в отходящего к праотцам столетнего старца, он предстал бы перед судом. И для того, чтобы снова умертвить задолжавшего жизнь пациента ради более богатого или перспективного, лекарю необходимы были очень веские причины и подробное обоснование, почему он принял решение в пользу этого больного, а не другого. В некоторых Провинциях лекарей обязывали вести записи наподобие истории болезней, в других - довольствовались устными объяснениями.
Асиана считала, что подлый Диам-Ай-Тер продал ее жизнь иноземному лекарю. От одной этой мысли у нее случался приступ ненависти, сопровождавшийся сердцебиением, падением давления и помрачением сознания. И перед посадкой Валерий Васильевич счел за лучшее ввести барышне успокоительное, которое как выяснилось, не так уж сильно на нее подействовало. Стоило ей сквозь приятную наркотическую дрему почуять мертвяка, сон как рукой сняло.
А для ненависти к Диам-Ай-Теру, которую доктор Шевцов, в одночасье оказавшийся владельцем чужой жизни, посмеиваясь, лечил транквилизаторами, у Асианы, между прочим, имелись веские основания. Лекари Соединенного королевства относились по своему статусу и положению в обществе к мастерам. Подобно мастерам огня или воды или, бог знает еще каких дел и стихий, они располагались на социальной лестнице ниже членов королевских кланов. Диам-Ай-Тер, стоявший в одной ступени от патриарха, обладал практически королевскими полномочиями и тайными знаниями. Он вполне мог самостоятельно спасти умиравшую соплеменницу от неминуемой гибели. Лечилась бы она потом еще долго, но подарить ей жизнь, именно жизнь, а не здоровье или чудесное исцеление без единого рубца, Диам-Ай-Теру было вполне по силам. Он этого не сделал.
На планетах отрицательной параллели умением с легкостью играть силами природы, обладали далеко не все. За простое членство или послушничество в королевском клане многие из обывателей несомненно отдали бы душу дьяволу, если бы он этот мир посетил. А подняться так высоко, как Диам-Ай-Тер или Асиана, удавалось, только преодолев длинную иерархическую лестницу с крутыми и скользкими ступеньками, по которым бродили тени сброшенных вниз честолюбцев. Отравленные, заколотые, растерзанные заклятиями, умерщвленные в камерах и дворцовых спальнях, они шептали предупреждения, которые мало кто из рвавшихся к вершинам, хотел услышать.
Но когда дело доходило до межклановых раздоров, внутренние распри и интриги временно отодвигались на второй план. Члены магического сообщества всем миром обрушивались на обидчика из конкурирующей организации. Для решения самых запутанных споров, возникавших между высокопоставленными особами, существовала коллегия. В присутствии глав пяти королевских кланов или их полномочных представителей господину Диам-Ай-Теру пришлось бы рассказать, при каких обстоятельствах он решил вдохнуть жизнь в одну из приближенных Великой Матери. Равно как и с какой целью он это сделал против воли умирающей, кто был в числе его спутников, и что господин стражник хочет взамен.
У крепостной стены Демайтер оказался в весьма щекотливой ситуации, когда Асиана узнала его и попросила закрыть проход, ни словом не обмолвившись про собственную жизнь. Стоя над ее почти бездыханным телом, он соображал, как бы так с одной стороны не взять грех на душу, а с другой - не угодить на коллегию. Не имея возможности тщательно взвесить все за и против, он не придумал ничего лучше, как подарить красавицу Валерию Шевцову безвозмездно.
Магии в докторе было ноль. Сколько бы Великая матерь не раскидывала сенсорную паутину, чтобы выяснить, где ее возлюбленная сестра и какой спаситель имеет над ней власть, реанимационный блок медотсека «Тахиона» остался глух к вопросам. Так что на самом деле жизнь Асианы принадлежала скорее металлическому пауку «Мед-УС-КР/3314» [Универсальная Система проведения хирургических операций в условиях Космического Рейда] лицензия Минздрава РФ № 645/14, чем доктору Шевцову. Или институту Академии Наук Российской Федерации, занимавшемуся разработкой и лицензированием кровезаменителей. Да только Асиана об этом не знала. Она никогда не сталкивалась с другой медициной. Гостья старалась держаться независимо, демонстративно называла Валерия Васильевича сокращенным именем, но на самом деле всерьез его побаивалась.
- А я не стал ее разубеждать, да и все, - пожал плечами Шевцов. - Сначала из-за тяжелого общего состояния - не до разговоров мне было. Ну а потом вспомнил, как наша полуживая красотка одним движением руки сломала шею Палеху... трупу Палеха. Да еще выдержала полтора заряда парализатора, которыми ее Владимир угостил. Я подумал, что так надежнее.
- Ну ты даешь, Валерий Василич! - сказал Логинов, - А если она мысли читает? После Палеха и заклинания Демайтера, висевшего на Илье, я уже не так уверен в наших пси-блокаторах... У Лапина-то сгорел, аж оплавился.
- А пусть хоть зачитается, - пожал плечами Шевцов, - кто ей кровотечение останавливал в полевых условиях, не робот же! Я и в самом деле ей жизнь спас. Как Демайтер тогда сказал: «Техника без людей мертва»? Ну, так я согласен, - он хитро прищурился. - Интересно, сколько раз на самом деле маг встречался с представителями нашей параллели. Откуда он знает это выражение?
Илье показалось, что майор Логинов отвел глаза. Не перевел взгляд на Николая Климовича, а именно отвел. Но Николай ничего такого не заметил и, справедливо полагая, что пришла его очередь, заговорил о Каине.
Выудить из него мало что удалось. Климович узнал только, что Каин - не единственный представитель оборотней как он сам себя назвал. Даже в детских сказках подобные существа на Земле-плюс не встречались. Скорее их можно было сравнить с игрушками-трансформерами, которыми были завалены полки детских супермаркетов с поправкой на то, что в Каине не было ничего механического. Каин и его сородичи действительно охраняли членов клана Великой матери, начиная со звания «сестра». Послушницам, прислуге и служительницам низших уровней такая охрана была не по рангу.
Обо всем, что касалось клана, Каин хранил молчание. И тогда, за ужином, Климович отступился, переключив разговор на процесс превращения в зверя. Это Каину показалось забавным. Он еще не встречал человека, который не только ничего не знал об оборотнях, но и не верил, что такое в принципе возможно, даже сидя с одним из них за столом. И Каин продемонстрировал.
Зайди Илья на камбуз на десять минут раньше его бы, наверное, удар хватил: чуть присев на задних лапах и раскрыв пасть, там стояло косматое чудище. Свет играл на кинжально острых клыках. Оторопевший Климович сделал над собой усилие, протянул руку и коснулся жесткой шерсти на шее. Зверь сморщил нос, отвернулся, потряс головой и не то захрюкал, не то зафыркал, отчего шерсть заискрилась, а под шкурой перекатились стальные мышцы. Когда он снова стал Каином, он все еще смеялся. Климовичу в тот момент было не до смеха, и когда парень принял человеческий облик, Коля растерянно выдавил из себя:
- А куда одежда девается...
Это было первое, что пришло ему в голову. Превращение потрясло его до глубины души, потому что тот момент, когда оно потрясало всех остальных, Коля Климович пропустил. Он валялся без сознания, подстреленный Логиновым, придушенный червяками и придавленный перегрузкой.
Каин воспринял вопрос всерьез. И выяснилось, что одежда скатывается во время перевоплощения в кожаный шнурок, который остается на шее. И не дай бог кому-нибудь порвать тонкий ошейник, и упаси бог - выбросить или испортить. Это смертельное оскорбление. Ведь приняв человеческий облик, оборотень останется, в чем мать родила. Этот ошейник - одновременно отличительный знак того, что оборотень находится на службе. Николай только оправился от шока, как Каин в свою очередь забросал его вопросами. И Климович выбрал самую безобидную и отвлеченную тему для разговора - космический десант.