Я посмотрел на Риту. Она выглядела невозмутимой и спокойной, словно объелась валерьянки. В ней больше не было ничего опасного. Мое особое зрение говорило об этом. Она смогла каким-то образом взять свой талант под контроль, обуздать свое творческое начало.
- В этом нет ничего удивительного. Я научила ее справляться со своим «я», и теперь она не опасна. Она полностью себя контролирует, и может принести пользу Большому Истоку.
- Только под твою ответственность. Поместим ее на испытательный срок. Ты станешь ее куратором. Теперь отвечаешь за нее, как за саму себя, - принял я решение, пока мы спускались на улицу.
- Мы справимся, Крейн, - заверила меня Карма.
- Верю в тебя, - я немного подумал и добавил. – И в нее тоже.
- Но у нас есть еще одна проблема. И по сравнению с ней все предыдущие могут показаться детским лепетом, - встревожено заявила Карма.
- Что опять? – испуганно спросил Красавчег.
- Пропал чемодан Риты.
- Какой такой чемодан?
Ник скорчил гримасу, должную показать, что он сомневается в умственных способностях Кармы, но вместо этого он стал похож на фотомодель с обложки глянцевого журнала.
- Особый чемодан, с которым Рита прибыла на Большой Исток. Только это и не чемодан вовсе, а кое что другое.
И я вспомнил большой старый чемодан, с которым Рита появилась у нас. После ее поимки, чемодан был помещен в хранилище для вещдоков. Мы его даже и не открывали. Нам он был совсем не интересен.
- Подумаешь, какой-то чемодан пропал? - заявил Красавчег, разводя руками.
Мы вышли на улицу.
- Пропажа этого чемодана, грозит нам большой катастрофой. Мы должны его срочно найти, - заявила Карма. – Поехали в участок, я расскажу все, что знаю.
На поляне в парке Мореплавателей шел ожесточенный бой кентавров с голыми метаморфами, больше напоминающий игру в американский футбол. Хуже этой катастрофы, казалось, ничего нельзя придумать. Подбрось да выбрось, как же я ошибался.
История двенадцатая. ДИРИЖЕР
Мы не до конца оценили масштаб бедствия. И могли ли мы его оценить, ведь мы не знали, в чем причина хаоса, который творился на улицах Большого Истока. Если бы мы знали причину, мы могли бы устранить ее и погасить безумие, захлестнувшее город. Пока же мы могли только гасить очаги возгорания и наблюдать за тем, как на глазах рушится привычный нам мир.
Мы на Большом Истоке ко многому привыкли. Чудеса на каждом шагу, это для нас суровые будни, наша реальность. Но по дороге в полицейский участок я видел много такого, что даже мне показалось чересчур.
На улице Красных Искр тетушка Пиу сидела в кресле на балконе своей квартиры и со зловещим хохотом кидалась гром-пакетами в проезжавшие мимо автомобили. Хорошо, что гром-пакеты были просрочены, порох отсырел, запалы вынуты, а иначе быть беде. Так же водители только разбитыми лобовыми стеклами отделались. Но никто не осмелился остановиться, подняться к старушке и объяснить ей, что так нельзя и что за это будет. Вдруг у нее есть свежий гром-пакет, а тут кто-то ее жизни учить вздумал. Смельчаков не было.
На улице Первооткрывателей полупрозрачный Дима Стекляшка сидел на тротуаре и прихлебывал из бутылки, обернутой в бумажный пакет, водку. Выглядел он потерянным, измученным и грустным, а плакат за его спиной красноречиво подтверждал мою догадку. На белом листе бумаги, приклеенном скотчем к витрине магазина «Цветы 24» было написано:
«НАЙДИТЕ МЕНЯ!»
На улице Разбитых ветров Рома Пузырь вовсю развлекался. Он сидел на золотом троне в окружении пышногрудых обнаженных красавиц и пил из инкрустированного драгоценными камнями рога красное вино. Вокруг него расхаживали павлины и пантеры, жонглеры жонглировали факелами и кинжалами. Шпагоглотатели глотали шпаги, секиры, топоры и прочие колюще-режущие предметы. Все это было наигранно и неестественно. Рома Пузырь оправдывал свое прозвище. Мастер иллюзий развлекался, воображая себя по меньшей мере персидским ханом. По крайней мере, это было безобидно.
В полицейском участке было безлюдно. Два кентавра сидели за рабочими столами и строчили докладные записки. И больше не души. Наше появление никого не вдохновило даже на тень улыбки, а вот Рита Мотылек произвела эффект разорвавшейся бомбы. Глаза у кентавров выпучились. Они забыли о том, чем занимались, и руки сами непроизвольно потянулись к пистолетам.
- Отставить панику! – Приказал Красавчег. – Девушка с нами. Она не опасна. Занимайтесь своими делами.
Их можно было понять. Мотылек умудрилась так всем настроение испортить несколько месяцев назад, что ее образом до сих пор непослушных детей пугают. Истории про ее похождения стали обрастать вымыслом. Легендариум ширился. А известный режиссер Наум Плотник собрался снимать фильм ужасов по мотивам ее истории.
Мы прошли в кабинет шерифа. Надо было решать, что делать. Время поджимало. Скоро можно будет просто сесть на крышу дома и наблюдать, как мир тонет в безумии. Пока же точка невозврата не пройдена, надо сражаться.
- Теперь рассказывай обо всем подробно. Что за чемодан? Зачем он кому-то понадобился? И куда мог пропасть? И что самое важное, чем это нам может грозить? – потребовал я, расположившись в кресле шерифа.
Ник Красавчег смерил меня недоуменным взглядом, нахмурился, затаил обиду, переварил ее, тут же простил меня и уставился на Карму в ожидании исповеди.
- Я этим чемоданам давно заинтересовалась. Мы как-то совсем его из виду упустили. Вы занимались поисками Мотылька, ее поимкой. Потом же и вовсе забыли об этом деле. А я ученый, меня интересуют все странное и необъяснимое.
- А что же странного и необъяснимого в чемодане? – удивился Красавчег.
- Ну, наверное-то, что это и не чемодан вовсе, хотя выглядит, как чемодан. Но это совсем другое дело, - витиевато высказалась Карма.
- Чувствую мне надо выпить, - произнес Ник Красавчег.
- Поддерживаю, - сказал я.
Ник достал из бара бутылку виски и два стакана. Остальные отказались. Разлив янтарную жидкость, он протянул один стакан мне.
- Продолжай, - попросил я, прихлебывая виски.
- Вспомнив о чемодане, я нашла дело Риты и отправилась в хранилище вещдоков. Ник мне подписал разрешение на исследование.
- Когда это было? Не помню, - удивился Красавчег.
- Несколько месяцев назад. Вы тогда кажется, занимались делом Сэма Вселенная. Но это не важно. Получив чемодан для исследований, я с головой погрузилась в работу. Сразу стало понятно, что он не то, чем кажется. С виду чемодан, а по сути сгусток какой-то материи, облеченный в форму чемодана. Несколько месяцев я убила на его изучение. Но даже материал не поддавался идентификации. На Земле такого материала не существует. Вот собственно и все, что мне удалось узнать. Я пыталась его открыть, но даже это у меня не получилось. Я пыталась найти хоть какое-то упоминание об этом чемодане, отправилась в Библиотеку. И кое что мне удалось найти. Я нашла книгу «У черного дуба с красной листвой. История реального мира». Автора сейчас не помню. Но суть не в этом. В этом пухлом томике рассказывалось об истинном мире, где растет некий стержень вселенной, его основа, ось мироздания, вокруг этого черного дуба с красной листвой вихрится первозданная энергия творца. И именно эта энергия подпитывает наши таланты и способности. Именно эта энергия, прорвавшись в наш мир, сделала нас альтерами. Этот истинный мир недоступен для обычников, и не доступен для альтеров. Он существует в отрыве от всех остальных миров, которых великое множество, как листьев на этом дереве.
- Бред какой-то. Очередная клиническая философия, - оценил Ник Красавчег, осушив залпом стакан виски.
- Может и бред. Но помнишь Весельчака, художника, который рисовал. И все что он рисовал, пропадало. Мы тогда эксперимент с камерой поставили. И камера показала нам дерево черное с красной листвой. Так что может и не все так бредово, как тебе кажется. К тому же, подбрось и выбрось, выгляни в окно, вот там точно бред происходит. А тут все вполне логично.