И все это нам стоило одежды, ножей, топора, палатки с буржуйкой и снастей для ловли рыбы. Отдавали мы вещи по мере подтверждения информации. После чего уже вполне смело смогли легализоваться как в США, так и в Канаде. Внешняя группа усилено изучала английский и уже вполне могла изъясняться. Я даже придумал для них задание, совмещающее приятное с полезным. А точнее заставил все группой переводить фильмы. Телевизоров у нас хватало, как и магнитофонов к ним, а вот смотреть нечего. Все на английском. Так что вскоре они стали местными кинозвездами. Хорошо, что не гундосили, как любители перевода девяностых.

Тут же зарядил новый бизнес. Видеокассеты, с переведенными боевичками, в «совке» расходились на ура. В довесок к видеомагнитофонам. Потому проблем со строительными материалами не возникало. Пару раз нас едва не накрыли КГБ за распространение импорта, не понятно откуда взятого. Но я часто менял поставщиков и метался по всей необъятной Родине, обходя крупные города.

Пополнение тоже поступало. В неделю две-три семьи мы забирали. В команде отбора уже хватало людей, так что список составлялся на пару месяцев вперед. С подробными картами. Уже даже стали забирать детей-инвалидов с повреждениями позвоночника или с ампутациями. Не в первую очередь, но старались прихватывать.

Времена выдались спокойные даже в чем-то монотонные. Старожилы уже знали свои задачи и работы, и быстро брали в оборот новичков. Новички постепенно вливались в ряды и втягивались в будни планеты. Потому уделили время бюрократии. У нас появилась картотека по населению с полной информацией. Профессии, умения, хобби, родственники на Земле, а так же места, где жили или подолгу бывали. Порой такие гиды нам могли пояснить и помоч сориентировать на местности больше, чем любые карты.

После собеседования с пристрастием каждый получал паспорт соответствующего гражданина. Это кстати неплохо подстегнуло народ. В последнее время я начал замечать то, чего изначально боялся. Брожений. Нет, все было относительно чинно, но в тоже время при увеличении контингента и роста уровня комфорта, начали происходить склоки. Начались бои за «твое, мое, наше». Неприятный аспект.

И эту ситуацию нужно как-то купировать. Коммунизм не удался, потому как понятия эгоизма и частной собственности у нас в крови. Ну не отдаст Вася Пете свою машинку. Скорее захочет отжать чужую. Это в природе человека.

Попытка партии навязать понятие «все – всем» ни к чему хорошему не привела. Только натянула пружину, которая выстрелила после развала Союза. Всех этих бандитов и воров нам не США поставляли. Они жили среди нас. И просто почувствовав слабину – выстрелили.

Так что, если я не хочу повторить ошибку Союза, то нужно заканчивать с коммунизмом. Все же у нас монархия и математическая справедливость. Сделал равно получил.

Потому пришлось ускорять некоторые социальные программы и спотыкаться на кочках, о которых я просто не знал и забыл.

Во-первых, деньги. Колонию тащил я и мои приближенные, но по мере роста строй стал растягиваться. Часть народа, что изначально подошла к развитию колонии с энтузиазмом, стала сдавать, все больше филоня. Ну не рабы они, потому это тоже можно понять. И так впахивали как проклятые. Но темпы стройки и прочих работ стали стремительно падать. Нужна мотивация. А она, по сути, работает на личном эго. Эквиваленты разные – деньги, звания, поблажки и прочее, что выделяет одних людей в толпе других.

Как вариант можно ввести в обиход доллары и рубли. Я-то знал, что большая часть прибывших, готовясь к длительному переезду, прихватила с собой и запасы денежных знаков и золото-серебро, но вот делиться ими на пользу государства не спешила. И уже кое-где были замечены торговые отношения из-под полы. Советский человек всю эту коммерцию считал преступным деянием и подозревал, что Князь не одобрит. Но и даром отдавать трудом накопленные средства не желали. И это понятно.

А вот мне эти рубли были нужны. Не все в совке можно выменять на импортные шмотки. Некоторые вещи необходимо покупать. Но выход я нашел. Вспомнились девяностые и фильм с Джеки Чаном, когда ему выдали в Крыму десять миллиардов местных фантиков «на первое время».

Сами деньги, по сути, бумага и виртуальное понятие, которые все люди согласились считать мерилом оплаты своих усилий. Ну и гарантированная государством ценность этих бумажек. Я в принципе мог объявить астрейской денежной единицей хоть ракушки с пляжа. Главное чтобы смог контролировать оборот.

Но я решил поступить элегантнее и проще. И направил зонд в Африку. При постоянных войнах, повстанческих движениях и государственных переворотах валюта многих стран там постоянно обесценивалась, а вожди, раз за разом, включали денежные станки.

В небольшой более-менее цивильной деревушке с наличием пары магазинов и автостанции прошла самая крупная сделка. Высадившись, при охране в двадцать человек, вооруженных автоматами и РПК, в советской форме и тельняшках десантников, пошел искать деньги.

Захлопали двери и ставни. Местные не ожидали от такого отряда белых ничего хорошего. Но ребята не церемонились. Не хватало еще нарваться на отпор каких-нибудь повстанцев и схлопотать пулю в спину. Я зондом осмотрел округу и не заметил ничего опасного, но береженного Бог бережет.

Так что сгоняли народ к площади у магазина почти пинками и грозно щелкая затворами. Всего в деревне было человек триста, но добрая половина успела разбежаться. Собрали едва человек сто, в основном женщин и детей. Мужчин человек тридцать кто не бросил свои семьи.

Топтун выволок из магазина толстого и что-то подвывающего негра. В другой руке держал жестяной короб с замком. Бросив свою ношу на пол раздолбал прикладом РПК импровизированный сейф. Как я и ожидал, полный денег. Качество купюр не ахти. Их печатали чуть ли не на струйном принтере. Но водяные знаки имелись, как и арабские цифры. Это все, что мне требовалось.

Похлопав торговца по щекам, я собрал все деньги в кулачок и протянул тому пятьдесят американских долларов. Толстяк удивленно скосил глаза к носу, потом на автоматы ребят. Снова на деньги. Я улыбнулся. И всунул их ему в руку.

Дальше все проходило как при Колумбе. Я достал еще полтинник и помахал пачкой местных купюр. Мол, давай меняться. Поначалу народ боялся, что это какая-то хитрость и так белые гринго хотят без обыска завладеть их деньгами. Но после того как торговец скрылся в магазине с долларами, а за ним никто из нас не последовал, а потом вышел без баксов, но с кипой своих бумажек, стали удивленно переглядываться. Торговец жадно ухватил валюту, небрежно сбросив свои деньги. Я понял, что основательно переплатил, но да ладно. Парни вынесли стол, на котором я разложил разнокалиберные зеленые купюры и стал ждать.

Спустя час на площади было не протолкнуться. Из джунглей выскочили уже сбежавшие и присоединились к хаосу валютных операций. Особо они повеселели, когда поняли, что я принимаю и другие деньги. Возможно выпущенные повстанцами, или оппозицией, или оставшиеся еще со времен европейских колоний. Не суть важно. Доллары везде доллары.

Ушли мы через пару часов с рюкзаком забитым фантиками номиналом почти на три миллиарда. Однако вышли и проблемы. Самой мелкой купюрой был полтинник, а крупной десять тысяч. Для советского человека это охренительная сумма. Но выход нашелся. Ребята, вооружившись фломастерами, быстро закрасили пару нолей на купюрах выше тысячи. И по одному ниже этой суммы. И все равно этого оказалось много. Тогда я приказал еще и разрезать большие номиналы по диагонали. Получились треуголки с максимальным значением в пятьсот единиц. Тоже много, но уже можно работать.

Народ встретил денежную реформу с юмором, прозвав нормальные деньги астрами, а треуголки пиастрами. Я же приравнял их к рублю. Осталось только ввести их в обиход и позволить как получать, так и тратить. Позднее мне рассказали, что это денежная единица Конго, которое стало Республикой Заир. Ну и ладно. То, что там изображен очкастый негр в фуражке участкового меня не напрягало, а даже веселило.