– Да, передай, что скоро будем… Антон Васильевич, вы с нами?

– Нет, мне надо закончить с анкетированием.

– Хорошо, отец Андрей, а вы, как более – менее устроите быт, сообщите… кроме духовной заботы о людях, мне есть еще, что вам предложить, вы же профессиональный столяр?

– Верно.

– Ну вот. В учебный центр пойдете, детишек учить молоток да стамеску в руках держать?

– С удовольствием! Своих детей Бог не дал, так их у меня теперь целая рота.

– Вот и славно.

Несмотря на то, что трактор весьма резво катил по дороге, добрались до пирса лишь спустя сорок минут и изрядно растрясли внутренности, по поводу чего Иваныч неоднократно матерно высказывался в адрес китайца Вани, который снабжал стройку новой Слободы кирпичом для будущих печей. Но добрались, без жертв, Ваня лихо подвернул к таможенному посту у пассажирского пирса.

– Плиехали! – радостно заявил он, остановив трактор.

– Шумахер блин… – Иваныч кряхтя вылез из прицепа.

Аслан разговаривал с женой стоя на баке буксира и увидев нас, отправил ее, сказав что-то в след, та кивнула, а он помахал нам рукой.

– Поднимайтесь!

Юра вбежал по деревянным сходням первым, осмотрелся и кивнул нам с Иванычем.

– Я ваш должник, – Аслан сначала поздоровался с Иванычем, потом со мной, – поговорить надо, пойдемте в каюту.

Расселись в тесной каюте, открытый иллюминатор особого освежающего эффекта не создавал и я присел у двери, не закрыв ее, чтобы хоть немного протягивало.

– Значит устаканилось у тебя все? – спросил Иваныч и потянул из сигарету пачки, которую Аслан положил на стол рядом с пепельницей и зажигалкой.

– В целом да, не без вашей помощи и помощи вашего человека.

– Это какого?

– Толик – новый хозяин гостиницы на пристанях, он же человек вашего полковника?

– Макарыч расстроится, – наиграно грустно сказал Иваныч, резидента раскрыли.

– Нет, – помотал головой Аслан, про это знаю только я и Араик, он кстати, привет вам передает.

– Спасибо, у него как дела? – спросил я и подвинулся, пропуская супругу Аслана, которая принесла напиток светлого цвета в графине на подносе.

– Аллах хранит его, – чуть улыбнулся Аслан.

Я обратил внимание, что в лице его что-то изменилось, появились еле уловимые черты постоянного мыслительного процесса, постоянной готовности к чему-то. Он был опрятно, впрочем как всегда одет, гладко выбрит, даже парфюмом каким-то несет. Но вот было некое напряжение.

– Что тебя беспокоит? – спросил я, и плеснул в граненый стакан, как оказалось, яблочного сока, холодного и не сильно сладкого.

– Беспокоит новая бригада, которая теперь хозяйничает в моем поселке…

И Аслан начал излагать доводы, догадки и предположения, которые мне были уже известны. Я выслушал его и спросил:

– И что ты предлагаешь?

– Еще пока не знаю, просто хочу заручиться твоей поддержкой, если что-то случится. У нас ведь с вами всегда все было гладко, без претензий… торговали, строили… можем и дальше жить как добрые соседи и друзья.

– Конечно можем, и будем! Но Аслан, пока ничего не должно случится, ты меня понимаешь? И если ты что-то задумал, мы должны об этом знать, эта как ты выразился, бригада, не из яслей вывалилась, а очень и очень серьезная группа военных специалистов, они на уши весь Лесной за полчаса поставят и подавят любую твою попытку что-то сделать… Все твои догадки в целом верны, мы знаем об этом и принимаем кое-какие меры.

– Хорошо, – Аслан тяжело вздохнул, – но время идет, и они принимают меры. В ближайшем будущем в старой школе, где они расположились, состоится встреча, на ней будет кое-кто из Лунево, будут из Лесного влиятельные люди, и еще какие-то непонятные барыги.

– Хм… – я задумался, – и о целях этого сходняка тебе тоже известно?

– Кое-что, и за это надо Араику спасибо сказать, – Аслан достал из кармана моток провода с наушниками от мобильного телефона, крутого вида авторучку, только немного толще обычной, снял колпачок, вставил разъем в гнездо, и протянул нам с Иванычем по наушнику, – сами послушайте…

Фоном играла какая-то музыка, были слышны разговоры, я узнал голос Араика, который предложил кому-то салат и пожелал приятного аппетита, потом щелчок… «…слишком много на себя берет, делает дальние форты… слыхал, что они бригаду Араба на ноль помножили? Вот… угольком барыжит… и сидел бы тихо… у нас был барабан на его острове, но после того как твой человек засахатил всю тему и не смог его убрать, только радиопереговоры их слушаем… шифруют…

… – собрать тех, кто под нас готов лечь…

… – сначала угольный разрез отжать, там у них охрана есть но людей мало, можно ушлепкам с того большого острова тему накинуть, пусть они сначала сунутся…

– … подождать… пусть расслабится…»

Потом опять что-то зашуршало, щелкнуло и, запись кончилась. Мы с Иванычем еще несколько секунд сидели, наклонившись головами друг к другу.

– Такие дела Сергей, этим собакам мало того что они уже взяли, они хотят чужое… Мало что они натворили, они хотят еще… А на словах Араик велел передать, что через неделю они все соберутся, в старой школе.

– Что ж, спасибо, – я вынул наушник, – и Араику от нас привет передавай… возвращайся в Лесной, через Толика я с тобой свяжусь, и пожалуйста, сам ничего не затеивай.

– Договорились, – Аслан кивнул, хоть и было видно, что некий план собственной акции у него есть, – но пообещай, что позовешь меня драться с этими шайтанами.

– Уж это без тебя точно не обойдется, обещаю.

Больше ничем сегодня я заняться так и не смог, просидел до вечера на пристанях, свесив ноги с пирса, пытаясь собрать в кучу мысли и наблюдая, как по заливу рассекает санитарный катер – Иваныч принимал зачеты по судовождению. Потом, дождался с работы Светлану и мы, прикупив в ресторанчике у «Паши и Аркаши» всякого вкусного, отправились на хутор ужинать, кормить детей и бабу Полю, Михалыч в связи с производственной необходимостью, завис у Слободчан на ближайшие пару дней.

День 494

о. Сахарный

Не спится. После трех часов верчения и попыток уснуть, Света меня вежливо послала, точнее, попросила уступить место на нешироком топчане Алешке а самому «что-нибудь придумать»…

– Сережа, я не высплюсь, а у нас завтра полноценный прием в кабинете.

– Хорошо, пойду во двор, может, на свежем воздухе усну.

Я аккуратно достал Алешку из кроватки и положил его на свое место.

– Ну, спите, – я по очереди поцеловал жену и сына, оделся и вышел во двор.

Юра встал с лавки рядом с поленницей, брякнул ремень на антабках… хорошо сидел, в тени, его и не видно было, пока не поднялся, подставив лицо под слабый свет одного из трех фонарей на весь хутор. По дороге, мимо дома Михалыча прошли двое патрульных – ребята местные, не из форта, у одного дробовик на сгибе локтя, у второго СКС на плече стволом вниз, у обоих на рукавах красные повязки с надписью «патруль».

– Ты чего Серег? – Прошептал Юра, повесив автомат на плечо.

– Не могу уснуть, ты один что ли дежуришь?

– Нет, ребят отпустил поспать, вон они под навесом столовки на лавках храпят… слышишь?

Я прислушался и действительно, со стороны общей фермерской столовой доносился весьма музыкальный храп спящего дуэта, я улыбнулся и сказал:

– Музыкально, даже будить жалко.

– Что случилось?

– Да ничего… пока, просто спать никак не получается, кругом тишина, вот я подумал – пойти домой, там посидеть, мозгами пошевелить, но ты же за мной увяжешься.

– Конечно!

– Тогда буди своих морпехов и пошли, там у меня покемаришь.

Тишина… слабый, еле уловимый, ветерок освежает приятной прохладой. Доносится запах дыма – по дороге от фермы до жилого поселка, через каждые пятьсот метров горят костерки. Света от них не сказать, что много, но во всяком случае, они не позволяют ночным патрульным споткнуться и расквасить нос в кромешной тьме тропической ночи. Шли молча, и как только за очередным поворотом показался свет первого поселкового фонаря на перекрестке, я спросил Юру: