– Это не насекомое, – сказал он. – Это мой билет.

– Куда?

– Туда, где мне место. Скажи, ты знаешь, что происходит с фениксом, когда он получает серьезное ранение?

– Нет, – солгала Льос. – Откуда мне знать? Он распознал ложь мгновенно:

– Не ври мне. У тебя было восемь лет, чтобы выяснить о фениксах все. Зная тебя, могу сказать, что ты это сделала за год. Тебе нужно было знать все об инструменте, который ты собиралась использовать. Но я подыграю тебе, Льос, я сам скажу это. Когда феникс получает серьезное ранение, угрожающее его жизни, он перевоплощается. При этом он вынужден отбросить часть тела, которая была повреждена. А значит, его временное тело будет меньше размером, чем настоящее. Иногда фениксам даже приходилось перерождаться в младенцев, чтобы спастись. В этот момент менялось не только их тело, но и их разум. Незадача, правда? Из грозного воина стать тем, кто в туалет сам сходить не может! К счастью, природа мудра, она все рассчитала наперед.

Рассказывая ей об этом, он начал медленно и осторожно сматывать с себя бинты. Льос хотелось броситься к нему, остановить, но она не решилась. Она не знала, на что он теперь способен.

– Глаза феникса обладают особым даром, – продолжил Нико. – Стоит ему только увидеть что-то из своего прошлого, как он тут же вспоминает, кто он. Но это ты тоже знаешь. И знала, похоже, с самого начала. Восемь лет назад я был ранен так серьезно, что мне едва удалось сбежать. Когда пламя, которое направил на меня тот старик, ослепило его и остальных, я рванулся в сторону – хотя это позволило проклятым кольям разнести мое тело на куски. Чтобы выжить, я превратился в двухлетнего ребенка и упал в море. Там ты и нашла меня, Льос? На морском берегу?

Она кивнула, сама не зная, зачем. Хотя какой смысл теперь скрывать правду? Он все вспомнил.

Льос не готовилась к тому, что произошло в этот день, все случилось само собой. Она прогуливалась по берегу, потому что магистр Соверен не любил, когда она, ведьма, работала в замке при нем. Она была у подножья скалы, когда увидела, как из разбитого окна замка вырвался пылающий феникс. Он в падении превратился в маленького ребенка и погрузился в воду.

Она хотела помочь ему, когда вытаскивала его, потерявшего сознание, на берег. Правда, хотела. Но недолго. До того, как Льос успела его разбудить, она поняла, какая грандиозная сила оказалась в ее руках.

А теперь он словно читал ее мысли:

– Ты никогда не была сильной. Природа отжалела тебе убогое подобие таланта, из-за которого ты вынуждена была прислуживать другим. И ты захотела узнать, что такое настоящее могущество. С помощью артефакта ты связала себя со мной, забрала мою силу, спрятала меня ото всех. Конечно, про глаза феникса ты тоже слышала. Поэтому ты и уничтожила мои.

Размотанные бинты белым облаком упали к его ногам. Льос знала, что увидит там – и все равно вздрогнула. Опустевшие глазницы на бледном лице ребенка занимали два острых кристалла, которые не давали восстановиться его глазам.

Она не сразу это сделала. Сначала она просто погрузила феникса в глубокий сон, спрятала в одной из прибрежных пещер и поспешила обратно в замок. Там Льос узнала, что случилось с орденом.

У нее был выбор: сказать Хоране Иллари правду или молчать всю жизнь. И, оказавшись перед новой хозяйкой замка, она говорила лишь о своем сочувствии. Льос твердо решила, что раз судьба дала ей такой шанс, отказываться нельзя.

Когда замок перешел в ее распоряжение, она действительно ослепила феникса – вырезала его глаза и поставила на их место артефакты. Кристаллы, которые она использовала, постоянно передавали его силу ей. Льос казалось, что целый космос теперь у нее за плечами! Ей было доступно любое заклинание, ей подчинялись другие ведьмы. Она торжествовала, и даже в Белом саду осталась лишь для того, чтобы обеспечить себе достойное прикрытие. Никто не должен был узнать, где она берет магическую энергию.

А феникс, лишенный глаз, так и остался ребенком. Ведьма объясняла его состояние проклятьем, пичкала его сильными обезболивающими, не позволявшими ему почувствовать кристаллы, запрещала самому снимать повязки. И все равно он что-то помнил: просыпался от ночных кошмаров, уходил на побережье и все ждал там кого-то. Льос это не волновало. Она решила, что раз за столько лет он не убежал, то и теперь никуда не денется.

И вот он вдруг вспомнил. Ей нужно было насторожиться, когда в замок явились те маги! Но ведь они ушли, оставили Нико… так почему же?..

Она все еще надеялась выкрутиться:

– Я просто хотела помочь всем пациентам, что оказались здесь! Я использовала силу, взятую у тебя, во благо!

– И снова ты врешь. Память феникса или не возвращается вообще, или возвращается вся сразу, накладываясь на новую память, которую я получил уже в этом теле. Я все знаю, про Тари – тоже.

Ведьме хотелось выть от отчаяния. Как, как он мог узнать?!

Тари была ее отдушиной, способом прожить вторую жизнь, гораздо более счастливую, чем ее настоящая. Всю свою молодость Льос сгорала от зависти. Она ненавидела ведьм из своего шабаша, таких красивых и сильных, старалась навредить им любой ценой. За это ее изгнали, и она оказалась здесь. Служанкой, которую и за человека-то не считали!

Но Тари была другой. Красивой, раскрепощенной, способной соблазнить любого мужчину. Именно в этом облике Льос обычно покидала Белый сад, развлекалась в других кластерах. Никто бы не догадался, что тело не настоящее, потому что она использовала совершенную магию перевоплощения. Для этого ей нужен был феникс, она уже не умела жить иначе. Ведьма не собиралась его отпускать.

– Послушай, Нико…

– Кьярта-Ра Солас, – прервал ее он. Она наконец сдалась:

– Я не понимаю, как ты вспомнил… Я ведь все сделала, чтобы ты остался Нико!

– И ты ни в чем не ошиблась, – подтвердил он. – Но, к счастью, кое-кто другой одолжил мне свои глаза, и все вернулось.

Стрекоза перелетела с окна на осветительную сферу под потолком. Льос бросила на нее полный ненависти взгляд; она начала понимать, что к чему.

– Ты знала мое имя, – продолжил феникс. – Знала, кто я и кто Хорана, знала, что мы работаем вместе. Ты все знала. И зная, ты отняла нас друг у друга. Не говори мне про пациентов или благородную миссию. Ты сделала это ради себя – и только ради себя.

– Но что будет теперь? – беспомощно спросила ведьма. Ее жизнь разваливалась на куски, а она ничего не могла сделать.

– Если бы здесь была Ана, она бы убила тебя. И я хочу убить – но не буду. Не из жалости.

Просто Хорана милосердней меня.

– Что?…

– Смерть завершила бы твои страдания быстро, – пояснил он. – А я просто уйду, но со мной уйдет твоя сила. Ты снова станешь жалкой ведьмой, способной только на уличные фокусы. Те, кто раньше преклонялся перед собой, будут смотреть на тебя с презрением. Те, кому ты отдавала приказы, и руки тебе не подадут. Тебе, самопровозглашенной госпоже Белого сада, рано или поздно придется снова мести улицы и драить унитазы. Ты ничего другого не умеешь, если не воруешь энергию. Чем больше я думаю об этом, тем больше хочу для тебя такой жизни – в наказание за то, что ты сделала со мной.

Он резким движением вырвал из себя кристаллы, и Льос почувствовала, как источник силы, столько лет питавшей ее, иссякает. Паника накрывала ведьму волнами, она пыталась представить себе то будущее, что описал ей феникс, и боялась его. Теперь, когда она попробовала вкус совсем другой жизни, она просто не могла вернуться к своему прошлому.

Но не могла она и удержать его. У нее, ведьмы с ничтожными врожденными способности, не было ни шанса победить феникса. И все же Льос не готова была отступить; она повалилась перед ним на колени.

– Не уходи, прошу! Я все сделаю, лишь бы ты остался!

– Прекрати этот цирк, – поморщился он. – Тебе лучше покинуть комнату. Мне нужно переродиться в нормальное тело, стать тем, кто я есть на самом деле. Перерождение феникса опасно для людей.

– Смилуйся, господин! – взвыла она. – Не бросай меня!