Друзья обступили царицу и стали рассматривать схему. Судя по всему, а схема была расписана в трех плоскостях, вход этот находился где-то в подвальном помещении. Здесь царица добавила:

— Я дала указание поискать этот вход, и после тщательных поисков он был обнаружен. Так что если мои гости имеют желание пройти и посмотреть на него, мажордом вас проводит.

Желание у гостей явно было, поскольку это был, пусть и призрачный, но шанс выполнить поставленную задачу. Особенно на этом настаивал царевич, которому чуйка говорила, что на сей раз, они попали в десятку. Потому, откланявшись и, ведомые всё тем же мажордомом, друзья двинули в подвал, чтобы самим убедиться в наличии загадочного входа. Походить по подвалу пришлось долго. Царевич даже удивился, что под таким небольшим по размерам домом-дворцом царицы, такие большие подвалы. Но вот поиски закончились, и путники упёрлись в массивную дверь тёмного дерева, обитую железными полосами вдоль и поперёк.

Чуть поколдовав с внутренним замком двери, Назар толкнул её. Дверь бесшумно распахнулась, открыв длинный и тёмный коридор, кое-где освещенный лампами, заправленными маслом. После недолгого совещания воины пришли к решению, сделать своеобразную разведку, дойти до конца коридора, чтобы посмотреть, куда он приведёт. После чего вернуться и, только основательно подготовившись, идти в неизведанное. Что и было сообщено мажордому, который обещал сообщить об их решении царице.

Едва мажордом удалился воины, взяв в руки оружие и морально приготовившись к неожиданностям, вступили в коридор, что располагался за дверью. Как и все подземные помещения дворца, он был выложен крупным камнем со всех сторон. Потоптавшись на месте, тролль пришёл к выводу, что пол надёжен, а потому можно двигаться вперед. И воины двинулись. Назар возглавлял экспедицию, Демид шел слева и сзади от него, Хват, соответственно справа и сзади шагах в двух.

Так они прошли шагов двести, как вдруг пол под ними провалился и воины полетели куда-то вниз. Демид, поджал ноги и крепче сжал меч, ожидая, куда же он упадёт? Сколько он летел, понять было трудно, поскольку было абсолютно темно. Но самое неприятное заключалось в том, что он перестал ощущать друзей. Было такое впечатление, что он летел совершенно один. Падение произошло необычно, потому как царевич упал на наклонную плоскость и покатился вниз. Сделав оборотов пять-шесть, Демид, наконец, выкатился на ровное место и остановился. Нужно сказать, падение произошло благополучно, потому Демид сразу же вскочил на ноги, выставив вперёд меч, и, готовый к любой неприятности.

Но коридор впереди него был пуст. Только по стенам висели всё те же масляные лампы. Сорвав одну из них, Демид вернулся к тому месту, где остановился после падения и посветил в сторону подъёма. Увиденное его удивило. Впереди была стена, а в потолке не было и намёка на какой-то люк или щель. Поразмышляв, царевич пришел к выводу, что либо стена опустилась после его падения, либо люк закрылся, пропустив его через себя. Как бы то ни было, но он остался один, и что с его друзьями было совершенно непонятно.

Демид понял и другое, оставаться в данном месте бесполезно, ибо ловушка работала на вход, но никак не на выход. Осознав эту истину, Демид развернулся, и, неся факел, вернулся в тот коридор, где этот факел находился. Он снова прислушался, и даже принюхался, но ничего примечательного, ни услышал, ни нанюхал. Впрочем, нюх выдал интересную новость, в воздухе витал какой-то сладковатый запах, непонятного происхождения. Чем пахло, Демид не знал, но судя по своему состоянию, запах был для него безвреден. Потому царевич решил идти дальше по коридору, рассчитывая, что кривая, в смысле, коридор, куда-то да выведет.

И Демид пошёл, держа в одной руке обнажённый меч, а в другой масляную лампу, снятую им со стены. Проход был весьма извилист, потому, сколько прошёл Демид, он понятия не имел, да и не хотел об этом думать, не оставаться же в этом подвале, в самом деле? Тем более что его стал больше волновать другой вопрос — запах, тот самый сладковатый, что чувствовался в самом начале, стал усиливаться. И чем дальше, тем сильнее.

Вдруг проход закончился и Демид вышел в слабо освещённую комнату, метров десяти в ширину и длину. В комнате ничего не было кроме… тут Демид сильно удивился, кроме еще одного пьедестала, стоящего посреди комнаты. Даже по форме, напоминавшей высокую ножку бокала, он был похож на тот, что остался в Храме Искупления. Правда, навершие было гораздо длиннее, поскольку на нём лежала девушка, вытянувшись в полный рост.

Демид оторопело, но и осторожно ступая, приблизился к девушке. Она была очень красивой, в чем-то похожей на царицу бабочек. Такие же золотистые волосы, небольшой носик, пухлые губки. Одета девушка была в нечто полупрозрачное, что несколько смутило Демида, не привыкшего к женской наготе.

Перехватив меч в левую руку, Демид правой рукой коснулся лица девушки. Её кожа была тёплой, что говорило, по меньшей мере, о том, что она жива, но, вероятно, находится во сне.

Почему эта мысль пришла в голову царевича, он и впоследствии вряд ли объяснил бы, но он решительно отбросил ненужный факел, положил меч рядом с девушкой на плиту, осторожно и аккуратно положил её на левое плечо, взял меч, и пошёл из комнаты к двери, которая была видна за постаментом.

Себе царевич объяснил так: девушка могла задохнуться в той комнате от того самого сладкого запаха. Вот он и решил ее вынести на свежий воздух. Мысль о том, что девушка могла лежать в этой комнате многие годы, причём без последствий для неё, как-то не уложилась в его голове.

Как бы то ни было, царевич с девушкой на плече и мечом в руках продолжил движение. Он открыл дверь и оказался в коридоре. Через какое-то время впереди забрезжил свет. Как оказалось, он лучился из комнаты, в которой были окна. Комната была большой. Слева было два высоких окна, закрытых легкими шторами. Справа и на противоположной стороне комнаты были двери. Стены покрашены в светлый тон. Пол был закрыт коврами. Но самое интересное для Демида было в середине. Там стоял невысокий столик, уставленный едой и напитками. Два невысоких дивана стояли по бокам стола. А в его торце, ближе к окнам, стояло кресло.

Демид сгрузил девушку на ближний диван, а сам сел за дальний, и принялся уминать продукты. Как-то сразу вспомнилось, что с утра был легкий завтрак у царицы, после чего не было крошки во рту. Так что приложился Демид обстоятельно. Но вот он довольно откинулся на спинку дивана и уставился на спящую девушку. Что-то нужно было сделать, чтобы её разбудить и понять, наконец, кто её усыпил и с какой целью?

Размышления Демида прервали приближающиеся шаги к двери, что была в боковой стене. Царевич насторожился и подтянул к себе меч. Дверь открылась, и в комнату буквально влетел Назар. Он увидел сидящего на диване Демида, глаза его расширились, в них плескалась ненависть. С криком «А-а-а-а!», он поднял топор и помчался на Демида с явным намерением тому раскроить голову. Царевич явно не ожидал такого поступка от друга, а потому только что и смог, так это вскочить с дивана. Да, и биться с троллем желания не было. Поэтому Демид нырнул под руку тролля с топором и сделал подсечку. Назар взмахнул руками, и со всего маху брякнулся на пол. Топор вылетел из его руки, а сам тролль проехался по гладким коврам и со всего размаха врезался головой в стену рядом с дверью, что была за спиной царевича.

Демид подхватил с пола топор Назара и подбежал к нему. Перевернув его, царевич понял, что Назар от удара потерял сознание. Это было кстати. Царевич снял с пояса Назара все метательные ножи, вынул из голенища сапога, знаменитый тесак, и, оставив тролля лежать на полу, отошёл к диванам, сев в ногах у девушки. После чего стал ждать, когда тролль очнётся.

Тролль раскрыл глаза минут через десять. Он сел и стал осматриваться. Взгляд, поначалу туманный, стал проясняться. И когда взгляд остановился на Демиде, тролль спросил:

— Что со мной было?

— Ты меня спрашиваешь? — Удивился Демид. — С тех пор как мы потерялись во время падения, я был один и совершенно не знал, где ты и Хват. И тут ты врываешься в комнату, и с криком несешься на меня, пытаясь зарубить. Пришлось применить защитный прием, после которого ты ударился головой об стену и отключился.