— Ничего, — сказала Кайла, отгоняя тревогу. — Я просто хотела тебя увидеть, и это лучшее время, чтобы застать тебя в одиночестве. Я чувствую, что в последнее время мы мало общались.

— Это потому, что всё, что ты делаешь — это ворчишь.

Кайла кивнула на гневный взгляд сестры.

— Я знаю. Я просто волнуюсь. Но я здесь не для того, чтобы продолжить вчерашний разговор. Обещаю.

— Хорошо. Потому что я, честно, не в настроении.

Патрис наклонила голову, пробежав взглядом вверх и вниз по телу Кайлы, когда та подвигала стул ближе, чтобы сесть.

— Ты выглядишь иначе. Ты наконец-то занялась сексом?

— Как? Нет! Конечно, нет.

Кайла уставилась невинным взглядом, она была поражена и с тревогой восприняла слова сестры.

Патрис может быть слепа к множеству вещей, но она всегда чувствовала всё, что касалось секса.

— Ты уверена? Ты смотришься… Я не знаю. Значит, у тебя нет любовника?

— Конечно, у меня нет любовника.

— Не лги мне. Я лучше знаю. О, это Тор, не так ли?

— Нет! Это не Тор. Мы просто друзья!

Брови Патрис собрались вместе, пока она продолжала расчесывать волосы.

— Он был бы прекрасным выбором для любовника, но не обнадёживай парня никакими мыслями о пожизненном партнёре. Знаешь, у тебя не может быть такого.

— Я знаю. Тор — не мой любовник!

— Это не какой-то подросток или садовник, не так ли? Это было бы неприемлемо. Это кто-то, кого ты встретила при Дворе?

— Это никто! Ты остановишься? — Кайла не ожидала, что сегодня разговор пойдёт именно так, и была потрясена тем, насколько близка была Патрис к истине. — Я, как всегда, без любовника.

Патрис усмехнулась.

— Нет. Но ты не должна говорить, если не хочешь.

— Патрис, — пробормотала Кайла, тяжело сглатывая.

Ее сестра улыбнулась, изменив своё настроение.

— Ты скажешь мне позже.

— Может быть. Если будет что сказать.

— Конечно, будет.

Кайла тоже улыбнулась, чувствуя прилив любви к сестре. Иногда они спорили, но всё равно оставались сёстрами.

— Я вспоминала сегодня, — начала Кайла, следуя за ходом своих мыслей, — о том, как мы проводили отпуск на пляже, когда были детьми. Помнишь? На Галлисон III?

— Конечно, я помню. Хотелось бы, чтобы мы могли отправиться на отдых. Но сейчас небезопасно оставлять трон.

«Трон мог быть опасным и по другой причине», — но Кайле удалось сдержать желание сказать это.

— Я знаю. Это был единственный раз, когда мы видели океан.

На Эвалоне не было океанов, отсутствовали даже большие водоёмы.

— Эти волны, — пробормотала Патрис, видимо, тоже перебирая воспоминания. — Они были ужасающими.

— Но волнующими. Я никогда не думала, что вода может обладать такой силой.

— Я не находила это захватывающим. Мне постоянно приходилось тянуть тебя назад, чтобы ты не зашла слишком далеко в воду и не утонула.

Кайла закрыла глаза.

— Об этом я вспоминала сегодня утром. Помнишь, что ты сказала, когда я спросила, почему я не могу пойти дальше? «Потому что я твоя сестра. Ты остаёшься со мной. Держать тебя за руку…»

— …моя забота, — тихо продолжила Патрис, её голос внезапно надломился.

Волна эмоций потрясла Кайлу, внезапно и мощно: девушка буквально не могла дышать. Она зажмурила глаза и не открывала их, пока не расслабилось горло и не утихли эмоции.

Когда Кайла вновь смогла двигаться, она потянулась и обняла Патрис, сестра быстро обняла её в ответ.

Патрис погладила ей спину, прежде чем спросить весёлым тоном:

— Что случилось с тобой сегодня утром?

— Ничего, — сказала Кайла, незаметно вытирая слезу, когда усаживалась обратно на стул. — Просто мне кажется, что мы много спорим в последнее время, а я не люблю это делать.

— Я тоже, веришь или нет.

Кайла фыркнула, пытаясь прикрыть грусть, которую чувствовала. Она уйдет сегодня вечером. И больше никогда не увидит свою сестру. Эта боль могла бы помешать ей уйти.

Патрис внимательно наблюдала за младшей сестрой.

— Что происходит? Что не так?

Кайле очень хотелось рассказать ей, она попросила бы сестру улететь с ней, уйти с этой планеты, туда, где они обе могли бы быть свободными.

Но Патрис не хотела быть свободной. Она остановила бы Кайлу. И она могла бы попытаться задержать Хола и Ленну. Кайла не могла пойти на риск.

— Ничего, серьёзно, — сказала Кайла. — Скорее всего, пришло время моего цикла.

— Знаешь, существуют инъекции, которые ты можешь принимать, чтобы избежать всех этих взлётов и падений.

— Я знаю. Но от гормональных инъекций у меня начинается мигрень.

— От всего у тебя мигрень.

Кайла встала, зная, что ей нужно было уйти, прежде чем она наговорит лишнее.

— Говоря о мигрени, прямо сейчас я чувствую, как начинает болеть голова.

— Ну, пойди, выпей чего-нибудь и ложись. Может быть, к вечеру пройдёт, и ты посетишь тронный зал.

У Кайлы не было мигрени, и сегодня её не будет при Дворе. Но она пробормотала:

— Надеюсь. Возможно, у меня получится избавиться от боли за короткое время.

Не в силах остановиться, Кайла, прежде чем уйти, протянула руку сестре. Она хотела что-то сказать, но всё сказанное, открыло бы слишком многое. Патрис встретила её взгляд и нахмурилась в замешательстве, словно пыталась понять настроение Кайлы. Она пошла, но не отпустила руку сестры. Кайла позволила ладошке Патрис плавно выскользнуть, пока лишь только их пальцы не касались друг друга. Боль в душе разлилась, как от открытой раны, когда, наконец, их руки разомкнулись, и Кайла медленно ушла.

Девушка вернулась в свою комнату, объяснила горничной, что у неё началась мигрень, и что она не собирается выходить из покоев всю оставшуюся часть дня. Оставшись одна, Кайла заплакала. Занавески были закрыты, дверь заперта, поэтому никто не видел её печали.

Остальную часть дня Кайла пролежала в постели, отчасти для того, чтобы продолжать инсценировать недомогание, а отчасти потому, что ей абсолютно нечего было делать.

Она уже упаковала маленькую сумку, которую может взять с собой, не вызывая подозрений. Ей необходимо было скрыться из дворца, никем не замеченной, а тащить с собой сундук полный шмотья — верх глупости.

Единственное, что ей нужно взять, — это сапоги, которые Кайла закончила только на половину, и инструменты отца.

В ожидании, Кайла мысленно перебирала шаги её побега этим вечером. Она дождётся, пока веселье при Дворе не вступит в полную силу, всё будут наслаждаться пищей, сексом и вином. Тогда она тихо пройдёт к задней лестнице и скажет охраннику, что идёт гулять.

Охранник может подумать, что это странно, но не остановит её. Ей было разрешено гулять в любое время и в любом месте на территории дворца. Затем она встретится с Холом на тропе, где они договорились, и уже вдвоём они пойдут к дороге, ведущей от входа в главный склад. Там они сядут на уже загруженный транспортник с контрабандным грузом и таким образом доберутся до порта запуска, в котором Ленна будет их ждать на корабле, а затем они покинут планету.

План был прост. И Хол всегда сможет использовать свой дар, если что-то пойдёт не так.

Всё должно сработать нормально, и через несколько часов она исчезнет, ​​направляясь к совершенно новой жизни.

Кайла надеялась, что сестра больше не совершит глупых поступков. Однажды Патрис зайдёт слишком далеко, а её не будет рядом, чтобы помочь сестре выйти из беды. Кайла оттолкнула эту мысль. Она сделала всё, что могла. Если Патрис хочет нарваться на неприятности, то она не сможет её остановить.

Кайле удалось продержаться, пока на улице не стало темно; она слышала, как двумя этажами ниже шло веселье. Она села. Пригладила волосы. Надела сапоги. Прошла в гардеробную, чтобы взять сумку, поставила её рядом с собой. Подождала ещё час, до назначенного времени. От страха дыхание было рваным. Кайле не верилось, что пришло время спуститься и встретиться с Холом.