— Ага. — Кивнул Мелкий, да и остальные солдаты тоже прислушались и Петя продолжил.

— Так вот, у нашей бабки ничего этого не было — обычная светлая чистая изба, даже иконы стояли в углу, но вот наш батюшка с ней почему-то враждовал, прямо на дух не переносил, хотя она ему даже помогала иногда паству наставлять, да и поссорившихся мирить. Как думаешь, почему?

— Конкуренция? — предположил гоблин.

— Все может быть, но я думаю, что он боялся, как бы она не увлекла нас в дремучее средневековые или еще куда похлеще, ведь там кроме икон у нее были резные лики Старых Богов.

— Перуна и остальных? — спросил Мелкий.

— Наверное, причем лики такие… живые что ли. Смотришь на них, а они как будто тебе в душу заглядывают, хмурятся, изменяются, может быть все это игра света и тени, но, блин, настолько реальная, что поневоле поверишь, причем не для всех бабка эти лики выносила и показывала даже не всем.

— А тебе, значит, показала?

— Мне тогда лет восемь было, я сильно заболел, — вспомнил Петя. — Я ведь худым родился, мяса почти не было, да и болел часто.

— Не фига себе худой! — присвистнул Мелкий. — Вон бугай какой по располаге ходил!

— Это я потом на охоту ходить начал да в кузне у дядьки работать, а там, знаешь ли, слабакам не место. Вот когда я лежал так у нее в доме — отец батюшку не послушал и доктора послал куда подальше, доверился ему однажды — меня мать в роддоме рожала в районной больнице, а не как половина наших в бане, и потащил меня к бабке-знахарке — то и лики эти увидел. Молилась она им, заговоры читала на меня направленные, это я точно слышал и знаешь что?

— Что? — любопытно насторожился Мелкий.

— Она как пернет со всего маху и тут я сразу выздоровел. — Засмеялся Петя и гоблин показал кислую улыбку.

— Развел гад. — Засмеялся он в ответ. — А на самом деле?

— Не знаю, — пожал сержант плечами, — травами меня поила, шептала что-то на незнакомом языке и в то же время создавалось ощущение, что я его знаю. После ее лечения я в рост и в ширь пошел, прямо раздувался на глазах, чувствовал, что силушка у меня появилась, как тело ей наливается. Словно Илья Муромец, который на печи тридцать три года пролежал, а потом богатырем стал. Может и с ним что-то подобное сотворили? — Петя задумался, вспоминая. — Она меня и научила демонов изгонять, которые к человеку присасываются и влияют на него. Отсюда иногда и поступки дурные, которые объяснить невозможно, ссоры и внезапная агрессия. Как потом тогда мы с танком проделали, Шаман ведь не просто шаман, у него по родовой линии это тянется. И если я научился, то у него это в генетике, поэтому он тут эльфом и стал — изначально волшебник.

— А я почему гоблин? — обиделся Мелкий.

— Потому что гопник. — Петя прямо смотрел на него. — Думаешь, я тебя не раскусил? — Мелкий даже вдруг слегка позеленел, вроде как от стыда. — Здоровенный деревенский пень из глухого угла, который с медведем позавчера обнимался, вдруг в армию угодил и неожиданно для всех сержантом стал и командиром танка. Да его провести как два пальца обоссать. — Петя хмыкнул. — Меня бабка не только демонов изгонять научила, но и в людях разбираться. Суть их видеть.

— И какая же у меня суть? — резко выкрикнул Мелкий. — Чего ты меня к себе взял, раз я такой из себя весь бандит?

— Хороший ты человек внутри. — Произнес Петя. — Запутался просто. Повезло тебе, что в армию, а не в тюрьму попал, дальше твоя жизнь только под откос катилась бы — дружки помогли, которым ты вообще никто. Запудрили голову своей блатной романтикой, лапши на уши навешали, а ты и рад был, на поводу у них шел. Что, скажешь, нет? Только здесь тебе мозги немножко вправили, да и я понял, если тебя бросить, то не выкарабкаешься ты сам, поводырь тебе нужен хотя бы на первое время.

— А ты, стало быть, и есть тот поводырь?

— Ну, ты ведь рядом сидишь, а не в канаве с заточкой в брюхе лежишь, — хмыкнул орк. — Тебя от меня палкой теперь не отгонишь. — И засмеялся, на что гоблин растянул рот до ушей, показывая мелкие клыки.

— Это все маги — не могу далеко от тебя находится. — Признался он. — Или от Шамана. С ним тоже легко и спокойно. А сам-то ты почему орком стал, как думаешь?

— Не знаю. — Согласился Петя. — Может быть благодаря фамилии?

— Ха! Весело! — согласился гоблин и потрогал длинный нос. — Слушай, а может быть так оно и есть? Я ведь Носов и смотри какой у меня шнобель! Ты — Клыков, с Шаманом все понятно, он шаман, а Семэн?

— Коробков он, квадратный как гном, да еще и автослесарь бывший, ему только коротышкой и быть. — Хмыкнул Петя.

— А танк нам здесь зачем? — спросил вдруг Мелкий. — Он-то в чем провинился? Мы ведь могли и пешком сюда попасть, без него.

— Неупокоенная душа оставила свой отпечаток на нем, вот там люди и гибли, а очистить его некому было. Вот почему я водой все залил — она память имеет, вобрала в себя всю чуждую энергетическую структуру и растворила в себе, а потом свежей смыли. А машина нам благодарна осталась вот и последовала за нами, да и как мы без нее. Она же как новая стала.

— Ты говоришь так, будто он живой.

— На технику, оружие и вещи мы оказываем воздействие своим биополем и потом оно приобретает наши черты. Поэтому после старых хозяев дом или квартиру лучше освещать, но это не работает, если поп сам не верит в то, что делает. То есть пришел такой человек в рясе с кадилом, помахал им, окурил все ладаном и ушел, а духу квартиры не понравилось, что будущие жильцы так с ним поступили, не задобрили, вот он и начнет им еще сильнее гадить. Наш мир не только нефть и газ, металлы и ракеты, есть в нем что-то такое, чего человек понять не в силах. Тут, видишь, все пронизано магией, силой, к которой есть чувствительные люди, так почему нечто подобное не может быть и у нас? Просто человечество, увлекшись игрушками, забыло свое истинное предназначение, перестало развивать способности, да и сотни лет инквизиции тоже изрядно помогли насаждению машинной цивилизации.

— А что, это плохо? — немного резко спросил Мелкий.

— Не плохо. — Петя поправил топорик. — Просто человек придумал себе нового Бога и поклоняется ему.

— Это какого же?

— Бога-айфона, Бога-сексапильную-красотку, Бога-стильную-шикарную-тачку, заменил духовную пищу вещественной, превратился в паразита-потребителя, не более. Посмотри на этот мир…

— И на эти брюки. — Перебил его Мелкий, улыбнувшись.

— Да и брюки тоже. — Петя обвел рукой шумящий утренний лес, над которым вставало солнце. — Видишь, как красиво? Вот она, истинная красота природы, у нас таких мест все меньше и меньше, там олигархи строят замки и загородные виллы, леса вырубают, потому что древесину можно выгодно продать. Вспомни болотников, которые хиреют без своего леса — в скором времени человечество будет жить в пустыне и ползать по ней в скафандрах, помяни мое слово.

— Надо танк в красный цвет покрасить. — Произнес задумчиво Мелкий. — Если орк верит, что красное едет быстрее, то оно обязательно поедет быстрее.

— Это еще что за ересь? — спросил Петя.

— Вера ксеносов. — Ответил гоблин и улыбнулся. — Не уловил?

— Нет.

— Жаль, а так похоже. — Вздохнул Мелкий.

— Завтрак везут. — Произнес кто-то из солдат, сидевших на стене, и орк углядел, что в их сторону едет тачка с котлом.

— Еда — это хорошо. — Возвестил гоблин и полез за ложкой, которую прятал в сапоге, обернутой в тряпицу.

— Вот проткнут тебе кишки, а ты поел недавно — сразу загнешься. — Сказал Петя.

— Умеешь ты ободрить. — Буркнул Мелкий.

Девушки остановились возле ворот и пара солдат спустились вниз, чтобы забрать у них котел с варевом — покидать стену никто не собирался, так что Шерх распорядился завтракать прямо на месте, с чем Петя был согласен. Ложки были у всех и каждый зачерпывал из котла, отправляя себе в рот. Никто не брезговал, что чужие облизанные ложки уже побывали в вареве — есть хотелось всем. Девушки стояли внизу, ожидая, когда котел освободится, чтобы его забрать и Петя заметил среди них Эсту, которая явно высматривала его, но определить орка в броне среди солдат было проблематично — такие же доспехи, пускай и шире, чем у остальных. Однако зоркая настойчивая девушка углядела зеленую башку без шлема — закидывать варево в брюхо было неудобно — металл мешал. Орк посмотрел на нее сверху вниз и кивнул, мол, узнал, спасибо за суп. Эста кивнула в ответ, поняла и поднесла два сложенных пальца себе ко лбу, моля Богов о помощи орку и его товарищам. Солдаты шутили, толкаясь у котла, как кто-то из наблюдателей заметил движение в лесу.