Глаза эльфа на сей фразе совершенно справедливо обвинительно уставились исключительно на меня, безошибочно выделив из нашей группы зачинщика безобразия.

— Ничего особенного, — отвечая ему прямым бесстрашным взором, промурлыкала я.

Позади прошёл шепоток. Хм, Лас своим грозным рыком перебудил всех.

— Василец, наведите порядок в строю.

— Раз уж вы проснулись, — немедля отозвался Данил, — всем подготовиться. Выходим через пятнадцать минут.

Пространство заполнилось недовольными стонами:

— Ну вот…

— Час до рассвета!

— Тишина, я сказал! — вмешался Антон.

Отряд тут же утих, Антошка имел среди них непререкаемый авторитет.

Настроение было самое распрекрасное. Лас шёл в стороне подальше от нас, видимо окончательно утомившись, ведь мы не угомонились когда выступили, продолжая подкалывать друг друга.

— Как трофей оставлю, — поддразнивая Тошку, я шла перед моими ребятами задним ходом, развернувшись лицом к ним с Лёнькой, демонстрировала насупившемуся другу волосок в кулаке. Как разместились ребята из Антошкиного отряда, я не наблюдала. А зря. С нами шло пять человек. Болтая с Антоном, я отвлеклась, расслабилась рядом с друзьями, не ожидая нападения в такой момент, как мне казалось под защитой. Поэтому, когда меня схватили за волосы сзади, я от удивления замерла не сопротивляясь. С разных сторон сбежались ребята, первым показался Лас, с клинком наготове он ринулся на нас.

— Не двигайтесь, а то я быстренько её успокою, — заверил хриплый голос за моей спиной на общепринятом, в подтверждение перед моим лицом выставили меч.

— Стоять! — приказал королевич и каждого словно паралич пробил.

Слева от Антона уже стоял Данил. У обоих лица каменные. Лёнька находился ближе к отцу, слава Высшим! Вот там и стой, ни шагу от него.

— Кто это? — деловито спросила я, находясь спиной к нападавшим, обращаясь к другу.

— Не могу сказать, — ответил Антон, — поблизости только дунадланцы, но они очень гордый народ, они не нападают сзади.

— Здорово, а теперь убеди их в этом, — иронично предложила я.

— А теперь мы тихо уйдём, и никто не будет нас преследовать, — вдохновлённый первоначальным успехом, предложил захватчик, наматывая на кулак мои волосы.

Не могу видеть, сколько их за моей спиной, но один из них, кто держит меня, поступает глупо. Большим лезвием неудобно перерезать горло, приставлять его нужно на крайний случай сзади. Держать не только за волосы, но как минимум следовало связать руки. Антон учил меня просчитывать бой по секундам. Если бы противник держал волосы за пучок, можно было рвануть посильней, больно, но руку бы ему порезала и вырвалась. Увы, волосами придётся пожертвовать. Видно, он не ожидает сопротивления от девчонки, позволившей себя так легко захватить. Итак, с элементом неожиданности у меня будет полторы секунды, две максимум. На каждую по два движения. Первая — достать серебряный клинок из-за пояса и отрезать волосы, освободив себя для разворота, вторая — развернуться и вонзить его в сердце противника. Мой самый большой плюс в бою всегда то, что я левша, мне проще не промахнуться в жизненно-важные органы. В следующую секунду мозг отключился, уступив место телу, работа пошла на инстинктах, вбитых многочасовыми изнурительными тренировками, вместе с синяками и прочими «радостями». Уложилась в полторы секунды. Увидела, наконец, что за моей спиной около десяти, замотанных с головой в чёрное фигур. Мой захватчик, их главарь, очевидно, не ещё успел упасть замертво, как ближайших ко мне противников поразили стрелы, ограждая меня тем самым от атаки. Оперативненько мои парни среагировали. Чем я без промедления воспользовалась, скрывшись в зарослях, освобождая своим поле для драки и обстрела. Да, я не помогу им, но не стану путаться под ногами, ребята должны биться не боясь, что меня зацепят или снова схватят.

Спряталась у реки, там легче скрыться под водой в случае погони.

Долго не просидела, настоящие схватки длятся несколько минут. Среди листвы показался Леголас. Показался и замолк. С минуту мы тупо пялились друг на друга.

— Ты цела? — неловко спросил он.

— Почти, — ответила я, проведя ладонью по криво обрезанным волосам.

— На твоей одежде кровь, — констатировал он, положив на землю аккуратно сложенную стопку белой ткани, — смой и переоденься.

Без споров я отправилась вниз, начала раздеваться. Оттёрла руки, шею, лицо на всякий случай. Еле выползла из воды, ноги не держали. Эльф глаз не отводил, я не возмущалась, не смущалась — чего он там у меня не видел. Сил не осталось на чувства. Но не стала провоцировать лишний раз, повернулась к нему спиной, присела и осторожно подняла одёжку с травы, развернула. Белая накидка-распашонка с широким льняным поясом.

— Он мог тебя убить, — произнёс Лас за спиной совсем рядышком, по голосу трудно разобрать беспокоился ли он на самом деле.

— Перерезать горло полуторным мечом? Издеваешься? Из того положения я б его быстрей прирезала. Совсем меня со счетов не списывай.

Почувствовала его улыбку. Ветерок обдувал обнаженную, мокрую с речного купания спину. Он неторопливо провёл кончиками пальцев вдоль спины, пересчитывая боевые шрамы и отметины — дневник моих приключений. Самая длинная полоса по диагонали — клинок из Мордора. Пятно в виде звездочки под лопаткой — стрела урук-хай. Зарубинка на ключице — Антон на последней тренировке полоснул. Пальцы эльфа поднимались выше. Мне становится трудно дышать от его прикосновений. Затылок, шея, ключица… Палец Ласа замер на сонной артерии, как раз там, где… след от его меча.

— Лас… — вздохом вырвалось у меня.

Лас накрыл мой рот своим.

— Мы были пьяны тогда… — выдохнула я между поцелуями, ни с того, ни с сего, решившая выяснить отношения.

— Знаю, — прошептал он, не останавливаясь.

Я отстранилась.

— Откуда?

Эльф, не замечая моего замешательства, припал губами к следу на шее, провёл черту до подбородка. Тихий вздох слетел с моих губ, от необыкновенно острого ощущения.

— Почему ты просто не спросил? — тяжело дыша, спросила я.

— Зачем?

Действительно, зачем? Разве придёт царевичу в голову, что можно просто спросить, поговорить доверительно, проявив элементарное уважение к человеку? Только расслабишься…

Чего я собственно рефлектирую? Пусть копается в воспоминаниях, сколько влезет, если так нравится грязное бельё. И объяснять ему ничего не хочется, всё равно не поймёт.

— Отпусти, прошу, — простонала я.

Эльф послушался. Сразу стало холодно.

Дрожащими руками я напяливала джинсы и накидку-кимоно. Очень тёплую, кстати.

— Может, перестанешь читать меня, я тебе не газета.

В моём голосе не было ничего кроме усталости, что могло вызвать раздражение, даже обиды, но на лице царевича отразилась вселенская мука.

— Я вещал, не читал! Мне Фродо рассказал про вас. Я зарёкся заглядывать в тебя на обряде погребения. Я больше не повторю этой ошибки!

Немая сцена. Ведь он, правда, не знал, о чём я думаю, так и было! Почему я замечаю с оглядкой назад?

— Зачем же снимал камень?

— Доверие. Помнишь? Я не зря спрашивал. Неужели ты думала, я могу заглядывать в разум каждого? Друг друга читать подвластно лишь двоим предназначенным.

Какой вопрос — такой и ответ. Мурашки по коже. Постойте-ка…

— Ты. Хоронил. МЕНЯ?

— Нет, тела не осталось. Ты исчезла без следа на руках короля людей. Элессар настоял на проведении обряда.

Как всегда странник отличился!

— Он бесконечно напоминал, что твоя кровь на моих руках, доводя до безумия. Моя несдержанность привела к твоей смерти. С Эллесаром мы передумали всё, что можно. Решили, что тебя прибрали Творцы, так же как и послали. Я обращался к ним за помощью, не мог поверить, что ты ушла безвозвратно, — продолжал Леголас.

Его поступки, слова имели теперь другой смысл, нежели я себе возомнила. Можно ли данное объяснение посчитать за признание вины? Пока я обдумывала мысль, эльф извлёк на свет приснопамятный шёлковый шарфик. На шёлке темнело бурое пятно.